25 октября, на съезде Советов в Смольном Ленин заявил о социалистической революции как свершившемся факте и выразил надежду на скорую победу мирового пролетариата. Утром, по словам Троцкого, они обменялись с ним улыбками. По-видимому, это было знаком взаимного расположения. И не случайно с этого дня Троцкий становится «вторым человеком» в новом государстве. В гражданской войне, длившейся до конца 1920 года, он исполняет роль руководителя Реввоенсовета и наркома по военным и морским делам, непосредственно контролировавшего ход событий на фронтах. Он рассматривает эту войну как начало планетарного военного столкновения – мировой гражданской войны, в которой решится вопрос о господстве над миром. Россия должна сыграть в этом роль «вязанки хвороста», способной поджечь мировой пожар. И хотя Троцкий, очевидно, не ставил целью обязательно сжечь Россию в этом пожаре (как нередко утверждают), но считал такую жертву в интересах владычества над миром вполне допустимой и оправданной.
Троцкий и в политической практике действует сообразно своим представлениям и приоритетам. В феврале 1918 года он, будучи тогда наркомом иностранных дел, срывает подписание предложенного немцами мира на переговорах в Брест-Литовске. Рассчитывая на поддержку германского пролетариата в «революционной войне», он заявляет: «Мы больше не ведем войны, но отказываемся подписывать предложенный нам мирный договор!» В результате немецкие войска вновь двинулись в Россию, и только тогда Ленину удалось убедить ЦК пойти на немедленное подписание договора, а Троцкий вынужден был оставить пост наркома иностранных дел. Сталин, не видевший реальных предпосылок для «революционной войны» на Западе, последовательно стоял в этом споре на стороне Ленина.
Война против иностранных интервентов и белогвардейцев раскрыла военный талант Сталина, особенно ярко проявившийся в обороне Царицына летом 1918 года. Город занимал важное военно-стратегическое положение: через него проходили пути, связывающие центр страны с Нижним Поволжьем, Северным Кавказом, Средней Азией, откуда шло снабжение центра продовольствием и топливом. 29 мая 1918 года Сталин был назначен руководителем продовольственного дела на юге России и выехал в Царицын с чрезвычайными полномочиями. Там он установил наличие достаточно больших запасов продовольствия, угля и нефти. К тому же выяснилось, что семьсот вагонов, в которые уже погружено зерно, не отправляются из-за противодействия антибольшевистских сил. Благодаря энергичным действиям Сталина зерно вскоре потекло в центр страны.
Но военная обстановка на юге была тревожной: генерал П. Н. Краснов спешно формировал казачью Донскую армию, на Северном Кавказе завершалось создание белогвардейской Добровольческой армии. Защита Царицына как ключевого пункта в снабжении Москвы зерном с Северного Кавказа приобрела для советской власти жизненное значение и стала для Сталина первоочередной задачей. К тому же, падение Царицына позволило бы соединиться армиям А. В. Колчака и А. И. Деникина, открыв им путь на Москву. В связи с этим Сталин пишет Ленину: «Вопрос продовольственный естественно переплетается с вопросом военным. Для пользы дела мне необходимы военные полномочия. Я уже писал об этом, но ответа не получил. Очень хорошо. В таком случае я буду сам, без формальностей свергать тех командармов и комиссаров, которые губят дело. Так мне подсказывают интересы дела, и, конечно, отсутствие бумажки от Троцкого меня не остановит» [142, с. 120—121].
Сталин и тогда хорошо понимал, что все решают кадры. Невзирая на отсутствие соответствующих полномочий, он сместил командующего Северо-Кавказским военным округом бывшего царского генерала А. Е. Снесарева, так и не снявшего золотые погоны и не желавшего, по словам Сталина, воевать со «своими земляками-казаками». На его место он назначил К. Е. Ворошилова, знакомого ему еще по революционной работе в Баку. К той поре, когда армия Краснова перешла в наступление, Сталин уже заменил на военно-административных постах всех колеблющихся и склонных к бездеятельности надежными и энергичными людьми. В городе было введено осадное положение, установлены твердые цены на продовольствие.
Вместе с Ворошиловым Сталин возглавил оборону Царицына. Была сформирована 10-я армия, рабоче-крестьянская по своему составу. У ее бойцов воспитывалось сознательное отношение к советской власти, деятельность военных «спецов» из числа бывших генералов и офицеров была поставлена под жесткий контроль. Организованность воинских частей обусловила их стойкость в боях, город был превращен в неприступную крепость. Его защитники прорвали полукольцо окружения, а к осени оттеснили противника на правый берег Дона. В сентябре Реввоенсоветом Республики было принято решение о создании РВС Южного фронта под председательством Сталина. Так он становится фронтовым комиссаром и в дальнейшем выполняет поручения ЦК на других фронтах – на Урале, в Петрограде (в связи с наступлением войск генерала Н. Н. Юденича), снова на Южном фронте, где он участвует в разработке стратегического плана и организации наступления против армии генерала А. И. Деникина.
Вспоминает генерал армии И. В. Тюленев, который в 1919 г. был помощником начальника штаба 1-го конного корпуса Южного фронта: 17 ноября решением Реввоенсовета Республики корпус был преобразован в Конную армию РСФСР. По этому случаю в штаб корпуса приехали возглавлявшие командование Южного фронта А. И. Егоров и И. В. Сталин. О боевой обстановке и выполняемых задачах докладывал врид начальника штаба Первой Конной армии С. А. Зотов.
«И. В. Сталин сказал в заключение:
– Наша задача состоит в том, как правильно доложил товарищ Зотов, чтобы рассечь фронт противника на две части, не дать войскам Деникина, находящимся на Украине, отойти на Северный Кавказ. В этом залог успеха. И эту задачу командование фронта возложило на Первую Конную армию.
Задача очень ответственная, она потребует максимум сил и напряжения. Конной армии придется идти через Донбасс, где может не быть фуража. Но ее будет встречать пролетариат Донбасса, который ждет Красную Армию и отдаст все, что может… Руководство фронта примет в свою очередь все меры к тому, чтобы обеспечить Конную армию всем необходимым» [196, с. 89—90].
В этом эпизоде уже легко угадывается будущий военный стратег, способный учитывать весь сложный комплекс обстоятельств, сопутствующих боевой операции, что в полной мере проявится два десятилетия спустя. Но и тогда, в годы борьбы с белогвардейцами и интервентами, его полководческий талант был очевиден: не будучи военным «профессионалом», Сталин появляется на наиболее опасных участках фронтов гражданской войны и одерживает победы. 27 ноября 1919 года за блестящее полководческое искусство и проявленные личные боевые подвиги он был награжден учрежденным 16 сентября 1918 года орденом Красного Знамени.
Впрочем, развертывание таланта никогда не происходит само по себе, – оно требует тщательной подготовки. Сталин готовит себя к любой деятельности прежде всего теоретически. Так и в этом случае, осваивая вершины военной мысли, он основательно изучает труды К. Клаузевица, в которых были разработаны основополагающие принципы стратегии и тактики военных действий. При этом его особо интересуют моральные факторы достижения победы. Он изучает также труды Э. Людендорфа, Х. Мольтке и русских военных теоретиков – А. В. Суворова и М. И. Кутузова, детально разбирает наиболее известные в истории сражения. Знание классики военного искусства позволило ему вполне профессионально подходить к руководству боевыми действиями крупных воинских соединений.
Осмысливая опыт гражданской войны и иностранной интервенции, Сталин все больше проникается мыслью о самостоятельности российского пути развития. В противоположность большинству членов ЦК он не видит необходимой базы для смыкания нашей революции с европейскими революциями. Отвергая подход Троцкого к вопросу о мире с Германией, он говорит: «Позицию Троцкого невозможно назвать позицией. Революционного движения на Западе нет, нет в наличии фактов революционного движения, а есть только потенция, ну, а мы не можем полагаться в своей практике на одну лишь потенцию» [141, с. 27].
