— Рада познакомиться, Корделия, — автоматически произнесла я. — Меня зовут Агата.

— Я знаю, — сухо сказала она, кивая в сторону модистки и её помощниц. — Сегодня весь день придется посвятить выбору нарядов.

Стайка девушек закружилась вокруг меня, словно птицы вокруг добычи. Откуда-то взяли нижнее белье и заставили меня надеть его, чтобы, не смущая, снять мерки. Потом принесли ворох нижнего белья, чулок, поясов, корсажей, перчаток и шляпок — все, что было в заготовках модистки. Выбирала в основном Корделия, тщательно изучая каждую вещь и сухим твердым голосом споря с модисткой. Та, возмущенная до глубины души сомнениями в качестве её одежды, смешно краснела и пыхтела, но возмущения не высказывала.

Меня порадовал один факт: да, все выбирала Корделия, но последнее слово оставалось за мной. Стоило сказать «не нравится», «не хочу» или «не буду носить такое», как она тут же безропотно соглашалась и откладывала вещь. То же обстояло с вещами, которые мне приглянулись. Хотя, если говорить честно, по большей части я была согласна с выбором Корделии и сильно не протестовала, позволяя компаньонке выполнять её работу.

Прошло несколько часов, прежде чем Корделия удовлетворенно отодвинула оставшиеся экземпляры. Я уж было облегченно выдохнула, как поняла, что все только начинается: одна из безликих помощниц вытащила из большой папки кучу бумаг. Эскизы, догадалась я.

И следующие четыре часа весь пол спальни был устлан рисунками платьев различных видов — прямыми и пышными, откровенными и закрытыми, вечерними и повседневными, для конных прогулок, для традиционных церемоний. В общем, на любой вкус и цвет. А потом пошли различные плащи, накидки, даже костюмы — штаны с блузками или с меховыми жилетками (для полетов на драконе, пояснила Корделия).

В какой-то момент я утомилась и, накинув халат, улеглась животом на кровать, болтая ногами в воздухе. Модистка стояла около кровати, презентуя эскизы, Корделия внимательно слушала с другой стороны. Таким образом я оказалась между ними, и рисунки были прямо перед глазами, так что можно было, подперев подбородок кулаками, с интересом слушать беседу двух женщин… девушек… Боги, как же сложно с драконами! Все молодые, никак не поймешь, сколько им лет — тридцать или триста.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Мастрида все это время сидела за столиком, с насмешкой наблюдая за активной деятельностью. Когда же я улеглась на кровать, она решила перебраться поближе и устроилась рядом со мной, правда, просто села.

— Потерпи немного, скоро они уйдут, — тихо проговорила она, погладив меня по спине.

Я улыбнулась и поинтересовалась:

— А кем вы приходитесь Ингвару? Он ведь не стал бы направлять ко мне кого-то постороннего. Родственница?

Мастрида изогнула губы в легкой усмешке.

— Нет, не родственница, — заверила она. — Но у Ингвара не было выхода. Из женской части семьи у него только сестра, которая не смогла бы тебя успокоить, и… скажем так, мачеха.

— Мачеха?

— Ирен, постоянная фаворитка Авенира, — пояснила Мастрида, наклонившись ко мне. — Они вместе уже семьдесят лет, она все лелеет мечту родить от него или хотя бы выйти за него замуж. Особа надменная и высокомерная, Ингвар недолюбливает её. Вот ему и пришлось просить меня. Я была его няней, когда он был малышом, и няней его сестры. Только мне из всех женщин драконьего поселения он смог доверить тебя.

Я с выбором Ингвара была согласна. Мастрида действительно мудрая женщина, способная поддержать и успокоить одним своим присутствием.

— Знаешь, я все-таки лелею мечту, — едва слышно прошептала она, наклонившись еще ближе, — что однажды смогу стать няней для детей Ингвара.

Сказано это было с таким намеком, что я густо покраснела и опустила глаза.

— Мы… я не… ну, мы ведь только познакомились, пусть и бурно…

Вспомнив сегодняшнее утро, я смутилась еще больше. Щеки опалил такой жар, что казалось, проведи по ним бумагой, и та без труда загорится.

Мастрида тихо и понимающе рассмеялась.

— Я понимаю тебя, девочка. Но и Ингвара знаю. Ты — шанс на продолжение нашего вида. Если ты понесешь от него, то дашь шанс всем остальным. Впрочем, это еще рано обсуждать, — согласилась она и тут же перевела тему: — Нужно выбрать платье, в котором ты будешь представлена всем драконам. Рано или поздно Ингвар отойдет и сможет себя сдерживать, когда рядом с тобой другие мужчины.

Спальня опустела ближе к вечеру. Корделия взяла обещание с модистки приготовить хотя бы одно платье уже к завтрашнему утру. Мысленно я посочувствовала бедняжкам-портнихам: им придется шить платье всю ночь! Но благодушное настроение быстро сдуло эту мысль.

Мастрида ушла последней, отказавшись от ужина. Она сверкнула глазами и намекнула, что ужин со мной разделит Ингвар. Но он все не приходил, а я заскучала и решила принять ванную.

Честно сказать, думала, что купальня общая, насколько большой она оказалась. Бассейн, наполненный чистой водой, переливался бликами благодаря солнечным лучам, бьющим в окно. В нем хватило бы места десятку человек, но нет, она предназначалась только нам — как я ни старалась, других дверей не нашла.

Именно поэтому с радостью скинула халат, нижнее белье и погрузилась в прохладную воду. В спальне из-за большого количества людей было ужасно душно, даже пришлось открывать окно, так что сейчас температура меня полностью устраивала.

Не меньше получаса потратила, чтобы промыть волосы. Тщательно перебирая пряди, вытаскивала из них маленькие веточки, сухие листочки и прочую мелочь, прилипшую еще в лесу. Гадость какая! К счастью, у края бассейна, с той стороны, где было расположено несколько ступеней под водой, стояла куча флаконов с шампунями, приятно пахнущее мыло и много чего еще. Мне особенно приглянулся шампунь с ароматом сирени — едва вдохнув аромат, уже не могла перестать наслаждаться им.

Вскоре волосы приобрели вполне нормальный вид, и я, окунувшись с головой, смыла мыльную пену. А когда открыла глаза, то увидела черные сапоги прямо у края бассейна.

Испуганный крик вырвался сам собой. Руки потянулись прикрыться, я подняла глаза и узнала мужчину.

— Не пугайся, — спокойно попросил Ингвар, стягивая с себя рубашку.

Я немного расслабилась, но руки с груди и низа живота все равно не убрала. Пара парой, но неловкость между нами сохранялась.

Ингвар смотрел на меня — уже спокойнее, чем утром, но все равно где-то в глубине был заметен голод. По телу пробежала дрожь, вода уже не казалась такой теплой.

Не отрывая глаз от меня, он стянул сапоги, потом штаны и нырнул в воду, вызвав кучу брызг. Взвизгнув, я инстинктивно прикрыла лицо. Впрочем, зря, вода все равно попала. И пока я пыталась стереть капли с лица, меня нагло заключили в объятья и прижали к себе.

Смотреть глаза в глаза оказалась страшно. Волнительно.

— Прости за утро, — сказал Ингвар, медленно изучая мое лицо. — Я постараюсь себя сдерживать… Ты ведь не виновата, что с эликсиром так получилось.

Тяжело сглотнув, я произнесла:

— И ты не виноват… — Вышло как-то хрипло, как будто ворона каркнула, поэтому я прочистила горло и продолжила: — Я тоже утром вспылила, мне не стоило говорить этих слов. Мастрида все объяснила, я… я постараюсь вести себя так, как нужно.

Жесткие, как будто сделанные из мрамора губы чуть дрогнули, а потом изогнулись в слабой улыбке. Она сразу окрасила черты мужского лица, заставив мое сердце биться чаще.

— Спасибо за понимание, — поблагодарил Ингвар. Обхватив мое запястье, он поцеловал ладонь. Немного задержал её у лица, зарываясь носом и глубоко вдыхая.

Жест странный, довольно смущающий, но вполне объяснимый: он провел весь день вдалеке от пары, теперь нужно убедиться, что я здесь, я рядом.

Следующий порыв удивил меня. Ингвар подплыл к месту, где можно было ступить на дно, и усадил меня на самую верхнюю ступеньку, где вода достигала середины живота. Сам он устроился на ступеньку ниже, по самую шею погрузившись в воду, и повернулся ко мне спиной.