Мальчишка же, которой уснул, подчиняясь моему заклинанию, имел все шансы на то, чтобы на этот раз не перепутать Ярне и меня, ощутив появление привязки к Истинной.

Ярне на грани слышимости прошептала: "Что дальше?"

— Попытаемся покинуть помещение до того, как я выдохнусь и стазис схлопнется, — торопливо ответила я.

Так как для меня снова замаячил риск магического истощения.

— Нужно где-нибудь в Академии спрятаться, я не смогу сейчас создать портал обратно, — пояснила я Рлену, тревожно наблюдавшему за мною.

— Не стоит этот полукровка таких усилий, Каэри, — буркнул Сиерлен сердито, — Этого полудракона проще на дуэль вызвать, чем спасать.

— Рлен, Терсаль тоже не чистокровный дракон, а наши дети будут полукровками, как и Маэльтар, — напомнила я Рлену.

— Терсаль не пытался меня убить и не старался отобрать у меня тебя! — рявкнул Рлен оскорблённо, — А наши будущие дети тут вообще ни при чём!

Тяжела ты, доля Истинной: мне, помимо того, что я была на грани магического истощения, заодно пришлось успокаивать своего ревнивого дракона. Рлен из-за того, что был вынужден помогать Маэльтару, был в тихом бешенстве.

После нашей вылазки в прошлое я пришла к выводу, что одеяло и подушка для меня сейчас более предпочтительны, чем альтернативный способ восстановления магии.

Просто потому, что единственное, на что у меня хватило сил — это доползти до кровати и уснуть! И плевать на то, что Рлен так заинтересованно на меня пялился.

Мне еле-еле хватило сил раздеться, а кое-кто, не в меру любопытный поначалу воспринял то, что я делала, с необоснованным в сложившейся ситуации энтузиазмом.

Сиерлен на мое освобождение от одежды смотрел с предвкушением, но явно приуныл, когда до него дошло, что раздеваюсь я лишь для того, чтобы свернуться под одеялом, буквально "вырубившись", едва моя голова коснётся подушки.

Причём на физиономии драконьего оборотня было большими буквами написано: "Это всё Маэльтар виноват".

Зато моё утреннее пробуждение было замечательным.

Изголодавшийся по ласке Рлен, наплевав на то, что мы можем опоздать к завтраку, а заодно и на лекции, успел восстановить магический уровень и мне, и себе. А потом, после водных процедур, всё повторил.

Возвращать ванную комнату в исходное состояние пришлось магией. Почему? Ну… на то были свои причины. Драконий оборотень, принимающий в вашей ванной душ — это гарантия или малого наводнения, или большого, зависит от вашего везения и настроения оного дракона, причем дракон в игривом настроении — это большое наводнение). А Сиерлен проснулся в игривом настроении.

Так что когда Льёри, добрая душа, принесла завтрак нам в нашу студенческую квартирку, и я, и Рлен, уже были почти одеты, а квартирка — почти убрана. Ну, если не считать кое-каких предметов гардероба, которые не пойми как оказались не пойми где — это нормально. В конце концов, вчера я была уставшей, а с утра нам с Рленом было, чем заняться. Другое дело, что Рлен был не прочь продолжить то, чем мы с удовольствием занимались до того, как пришла Льёри. Но лекции же! Их никто не отменял.

Пришлось покидать в себя завтрак и двигаться в направлении учебного корпуса.

В этот раз аудитория, в которой мы занимались, была забита студентами под завязку, так как первый курс Академии постепенно выздоравливал.

Даже Эльвиканте на этот раз пришёл на своих двоих. Всё же регенерация у наследника Императора была почти такой же хорошей, как у дракона: Вик был сильным магом, и Истинным девчонки-дракона.

Рлен и я в аудиторию проскользнули в последний момент, за мгновенье до того, как вошёл преподаватель, закрыв за нами дверь.

Да и то — благодаря Льёри, которая нас поторапливала. И которая, к счастью, знала расписание занятий, а главное, расположение аудиторий. И вела нас к аудитории кротчайшим путём. Иначе бы мы опоздали: Академия для меня все ещё была больше похожа на что-то среднее между катакомбами и лабиринтом: где находятся аудитории я искала с помощью магии и какой логике подчинялся тот, кто сразу после пятой аудитории располагает тринадцатую, а затем — зал Q, я ещё вычислить не успела.

И как студентам прикажете ориентироваться в этом лабиринте из аудиторий?

Свободные места были только на галёрке. К моей радости, Маэльтар сидел за первой партой, рядом с Ярне, на меня и Рлена посмотрел задумчиво, но оглядываться не стал. И вообще, и он, и Ярне выглядели вполне довольными жизнью. Если Рлен или я не спровоцируем Маэльтара на какую-нибудь глупость — то нашу экспедицию можно считать успешной.

На этот раз первым уроком была артефакторика. Как я поняла, этот предмет был чем-то средним между трудом у мальчишек, физикой, химией, математикой и изобразительным искусством.

Вот зачем лекарю артефакторика, скажите на милость? Оказалось, очень даже "зачем"!

Дух захватывает, сколько в Империи оказалось артефактов, выполнявших в этом мире различные функции, за которые отвечала различная медицинская техника на Земле!

Вначале я было подумала, что у нас вводная лекция, просто описать возможности артефакторики для разных специальностей. Но это я зря так подумала.

Хмурый дядечка, преподававший нам этот предмет, все оставшееся время объяснял некоторые нюансы создания артефактов.

А затем потребовал, чтобы мы выбрали, какой артефакт каждый из нас будет создавать. Причем не ниже, чем среднего уровня! И это на первой же лекции! Такие требования! С ума сойти. Чтобы понять, насколько это сложно, нужно знать, что артефакторы, способные на создание артефактов среднего уровня, даже в столице получали за свои труды достаточно, чтобы иметь особняк в столице. И парочку особняков — в провинции, в придачу. Надо ли говорить, что большинство фамильных шпаг дворян (а это оружие тоже было в этом мире, как не странно), да и другое, более смертоносное оружие, было именно артефактами среднего уровня?

Конечно, почти все учащиеся мужского пола выбрали в качестве артефакта для сдачи экзамена по артефакторике именно оружие. Кто бы сомневался?

Впрочем, Альйори, был учителем-артефактором, способным создавать настоящие произведения искусства, поэтому и требования от нас, как учащихся, были высокими: нужно было соответствовать уровню, который требовала от своих студентов лучшая в Империи Академия магии.

Как такой мастер оказался преподавателем — было загадкой. Нет, конечно, преподаватели в Академии получали неплохо, особенно если сравнить их заработок с учителями других учебных заведений.

Но именно что "неплохо": те артефакторы, которые могли делать артефакты уровня средний, а тем более, когда они однозначно могли создавать и высшие артефакты, зарабатывали более, чем достаточно.

Как наш уважаемый ректор сумел добиться того, что такой мастер, как наш преподаватель артефакторики, довольствовался лишь должностью учителя Академии — не знал никто.

Хотя гипотез по этому поводу циркулировало по Академии более, чем достаточно.

Начиная с варианта, где влюблённый преподаватель по артефакторике прятался от жизни в Академии из-за несчастной любви к девушке, которая отвергла его любовь, до варианта, по которому преподаватель поднял вооруженное восстание против Императора и в Академию переведён прямо из тюрьмы — в наказание.

Причём, если бы студентам предложили бы выбирать всего из этих двух "крайних" гипотез, то тему восстания поддерживало семьдесят пять процентов учащихся, против двадцати пяти "за несчастную любовь".

Неисповедимы пути мыслительного процесса учащихся.

С учетом того, что студенты в своей массе были подростками, такая уверенность в том, что выбрать обучать нас всех можно только в наказание за тяжёлые проступки — умиляла. (Например, вместо казни после оглашения обвинения в измене Империи и доказанного покушения на Императора и Императорскую семью, как уверяли некоторые учащиеся Академии.)