Когда тётя Алдора спасла меня от смертельных когтей Мехилара, она пыталась укрыть нас сначала в столице Аваяра – Баграсе, а затем на острове Полумесяца6. Это место считается нейтральной зоной, территорией богини Нафисьерры7. Любой нападающий на эту местность сгорал заживо, по крайней мере, так гласила легенда, поэтому тут никто и никогда не сражался и не пытался захватить власть. Когда тетя стала замечать большое скопление Черных Стражников на острове, решила не искушать судьбу и не ставить под удар жизни тысяч людей. Ночью мы тайно пробрались на корабль до Раксарана. Вернувшись к мужу и дочери в Ярголи´с, Алдора решила последовать принципу «прячь на видном месте» и решила скрыться в Волисоле, под самым носом у Мехилара, вместе с Эльмионом и Иби. Еще через год Эльмион погиб. Его убил один из Стражников в Лесу Гарпий, когда он тайком пересек границу, чтобы узнать у животных об обстановке в Раксаране. Эльмион был представителем Магического Отряда8 Аниантов, а если точнее, он был анипатом – понимал язык животных. Отцу Иби не смогли помочь даже волшебные травы тети Алдоры, которые творили чудеса и спасали жизни. Ему было всего двадцать три года. В двадцать один год тетя осталась вдовой, и с тех пор мужчин больше не заводила. Возможно, я ошибаюсь, но мы с Иби никогда не видели никого с ней рядом.
Алдора заменила мне родителей, Иби стала самым родным человеком на свете. Важнее чем они людей у меня не было, конечно, не считая Воиса и Хольса – без этих двоих я бы не представляла свою жизнь, но даже любовь к ним не заставит меня отказаться от мести. Последнее время Мехилар ведет себя спокойно, даже никого не убивает. Говорят, он сейчас полностью поглощен поиском
обетованного ребенка, магического кинжала и источника невиданной силы, однако я всегда начеку. От того, что змея притаилась в кустах, змеей она быть не перестала. Поэтому я тренируюсь каждый день на протяжении долгих лет до изнеможения, стираю руки в кровь и участвую в каждом городском турнире. Я не принадлежу ни к одному из пяти магических отрядов: простая смертная, в которой нет ни капли магии. Я не травница, как тетя Алдора и не способна понимать язык животных, как Эльмион, но я стану лучшей благодаря мечу и духу! Если я встречу Мехилара, а я сделаю для этого все, мне надо быть готовой.
Пусть силы наши не равны, и он меня прикончит быстрее, чем я успею достать свой Донвингус из ножен, но, по крайней мере, я попытаюсь. Ради такого я была бы готова дать обет Инзуру9.
Он ответит мне за то, что сделал с моими родителями и со всем народом Эксихоры за долгие годы! Хотя не могу сказать, что жители Раксарана в чем-либо нуждаются и голодают, как и жители Волисоля, но все же, самое лучшее качество жизни у подданных Мехилара. Он жестокий правитель, но его люди не страдают от неурожая, болезней или войн, но на скольких литрах крови построена эта спокойная жизнь?!
Столетия назад мать Мехилара убили. Люди из Аваяра и Тахарата объединились, и с помощью древнего магического обряда погубили Сиеру. Самая добрая богиня пантеона покинула Эксихору, а вслед за ней ушла и ее сестра-близнец – богиня Маврита10. Им пришлось отправиться в Бесконечные Пустыни11, ведь болота Скорпса предназначаются только для грешников и нечисти Эксихоры. Просторные дворцы Отромы, созданные для добропорядочных людей, также не могли принять у себя богинь. Сиера и Маврита стали первыми из высших, которые оказались в Бесконечных Пустынях. Храмы великих сестер разрушились сами по себе, пострадало множество людей. Вмиг Эксихора лишилась двух важных богинь, потеряла несколько огромных молитвенных сооружений. Все были в ужасе, кто-то, вообще, считал, что начинается конец света. Хотя именно на это и было похоже происходящее.
Аваярцы и Тахаратцы, решившие, что без Сиеры Раксаран будет беззащитен, хотели поставить Мехилару условие: либо он отправляется на остров Сотуус12, либо его постигнет та же участь, что и мать. Однако убитый горем сын обезумел настолько, что в итоге вырезал почти все население этих двух государств, пощадив горстку людей. Демографический кризис в этих государствах восстанавливался не одну сотню лет. Под горячую руку тогда попали даже раксаранцы и племена с Диких островов.
С одной стороны, я понимала этого монстра, но с другой – презирала: он не сжалился ни над женщинами, ни над маленькими детьми. В те дни по рекам, словно по венам, текла кровь, а не воды. Остановить красную бойню, которая длилась несколько недель, сумел только Морспирус. Свидетелей тех страшных событий уже давно нет в живых, но все ужасы минувших лет они передали своим потомкам13.
С тех пор все государства опасаются гнева этого безжалостного чудовища. Однако молитвы всех людей были услышаны, и боги послали предсказание, в котором говорилось, что Мехилара погубит плод любви Серебряного Стражника и Целительницы. Но сделать это он сможет, только вобрав в себя всю силу из источника добра и зла при помощи Серебряного кинжала. По всей видимости, именно этот источник, кинжал и плод любви Мехилар так активно ищет, но лишь для того, чтобы уничтожить. И ему, жестокому, и, по всей видимости, совсем отупевшему ослу, не важно, что Серебряных Стражников не существует, они могут быть только Черными или Белыми, в зависимости от того, покровительствуют им Светлые или Темные боги. Этот скорпский дьявол упрямо продолжает искать несчастный «нож», «плод любви» и «источник силы», вынуждая сотни людей скрываться, потому что неизвестно, чем обернется гнев Мехилара для народа, когда он не обнаружит желанные артефакты.
Не знаю, правдиво ли пророчество, но если это так, я молю великих Хеольсу14 и Нулаппа15 позволить мне дожить до этого прекрасного дня, чтобы быть в числе тех, кто приложит руку к кончине Мехилара.
– Думаешь, все так плохо? ― вывела меня из раздумий Иби. ― Аспис редко к нам приезжает, учитывая, что ему в Волисоле не рады даже с официальным визитом, а речи о тайном проникновении на территорию страны вообще нет.
– Не знаю, ― честно призналась я. ― Пока они не приедут, мы ничего
не будем знать наверняка. Видимо, Фокс с Мираной будут опять прикидываться богатыми торговцами, а Аспис нарядится в лохмотья как их слуга.
Иби фыркнула.
– Это ужасно! Ты помнишь, как от него несло, когда они приехали в прошлый раз?
– Да! ― вскрикнула я, вспоминая, как год назад по главной улице Батигара ехала тележка Фокса и Мираны, а за ней плелся правитель Аваяра в обносках, от которого воняло так, что клянусь роскошным телом Псовелла, даже Грязный Чиар сморщил нос.
Когда я спросила Асписа, где он так извалялся, а самое главное – зачем, он ответил, что совершал водную процедуру в болоте со свиньями, а сделал это для того, чтобы в нём никто из волисольских Стражников не признал правителя вражеского государства. Умелый ход, учитывая, что «торговую» телегу Фокса и Мираны никто не рисковал досматривать из-за убийственного амбре слуги.
– Просим у вас прощения, господа, ― обратился тогда Фокс к Стражникам. ― Пшик – единственный слуга, который смог отправиться с нами в дальнюю поездку. Он немного того, ― мужчина покрутил пальцем у виска. ―
Спутал свиней с прекрасными барышнями и кинулся к ним в лужу, ― Рыжий «торговец» с черными глазами, казалось, пытался подобрать самое нелепое и самое оскорбительное объяснение запаху, исходившему от короля Асписа. Даже через слой грязи я видела, как от злости покраснело лицо правителя. Еще бы, из всех возможных вариантов, Фокс решил превратить молодого правителя Аваяра в слугу-свиноложца. Смыв с себя зловоние и надев чистую одежду, первое, что сделал Аспис, когда вошел на кухню, где мы беседовали с Фоксом, это влепил добротный подзатыльник.
