– Поменялось сильно, в лучшую сторону. Правда, вот как дождь, так грязь месить неприлично. В столице, знаете ли, сапог бывает, не замараешь, а тут.

Открытый его взгляд, спокойный голос сразу расположили к себе. Варя даже почувствовала себя не так как всегда, и платье её нарядное показалось даже уж очень её украшающим. Хотелось говорить, спрашивать, и отвечать. И гость не унимался, всё рассказывал о Петербургских гостиных, о знати, что их посещает, и сам он во многие дома бывал приглашен. О дворцах, и о государе. Много чего порассказал, да так интересно, проникновенно, что заслушались все, даже служанка Марья.

– Вы Егор Петрович больно интересно рассказываете. Даже захотелось поехать, побыть немного, посмотреть.

– Что же вы? Жить могли бы перебраться, если бы захотели.

– Ой, в столицах жизнь дорогая сказывают. Мы не так уж и располагаем, чтобы там жить. Посмотреть-то можно, но нам и у себя, тут неплохо.

– Там можно по-разному жить, и простым человеком, и богатым. Каждому найдется место.

– А ваши родители чем занимаются? – тетушка подоспела с вопросом.

– Отец мой – помещик. Имение у него под Петербургом. Выкупил за долги, так теперь помещичествует. Капиталы свои он, как раз тут заработал, торговым делом.

– Иш ты, это у нас-то? – тетка воскликнула.

– У нас в К. тут люди на товарах и не такие капиталы поднимали. Много больше чем отец мой.

– Да и муж мой покойный этим промышлял, так что не бедствуем по здешним меркам.

Варваре уже и самой хотелось рассказать про свои капиталы. Больно глянулся ей Зубрицкий. До чего интересный человек оказался. Так она к нему, и сяк. И он вроде лица не воротит. Вежливый, внимательный. Даже, что уж там, заметила она неподдельный к себе интерес. Странное дело, даже почувствовала, как спала с неё вся спесь. Да говорят они, будто как на равных. До того приятной беседа казалась, что даже сама тетка любовалась, а сваха хитро всё посматривала.

Но тут, за окнами послышались звуки подъезжающей коляски. Через минуту вошла Марья и доложила:

– Дарья Михайловна Фокина пожаловали. Прикажете просить?

Женщины переглянулись, взгляды их переплелись в один недовольный взгляд, но отказать в приёме, да при госте, было бы слишком грубо.

Варвара гордо вздёрнула подбородок, глянула на служанку так, что казалось сейчас взглядом раздавит:

– Проси.

– Ах, простите, простите, – защебетала Дарья, – я потревожила вашу компанию. Но клянусь, я даже не собиралась к вам заезжать, если бы не лошадь. Что-то она брыкать стала, а Прохор сказал, пить хочет – жарко. Вот я и вспомнила, кто из знакомых самое ближнее живет. Оттого и заехала – лошадь напоить.

При этом была она одета в одно из лучших своих платьев. И причёска не повседневная, а по случаю. Что-то было подозрительное в этом её визите, да и сваха беспокойно заёрзала.

Но показывать недовольство при Зубрицком Варя не стала. Не хотелось тут же открыть одну из своих не слишком хороших черт характера. Она натянуто улыбнулась будто бы приятельнице рада, но внутри всё клокотало, так хотелось вскочить с места и Дашку растерзать.

– Позвольте вам представить – Егор Петрович Зубрицкий, – выдавила Варвара и натянуто улыбнулась.

Дальше разговор напоминал стрельбу из пушек, кто самый прицельный вопрос задаст тот и попадёт в мишень.

– Позвольте спросить, а какова цель вашего приезда? Сказывают, вы имеете совершенно серьёзные намерения? – атаковала Зубрицкого Дарья и победоносно глянула на Варвару.

– Цель моя вполне понятная, желаю в наших краях найти невесту. Так как ещё отец мой сказывал, что у нас в К. каждая девушка золотой самородок. Больше, говорил, нигде таких не встретишь. Но я думаю, что это он оттого так говорил, что с матушкой моей именно здесь знакомство свёл.

– Но ведь у нас и вправду девицы сплошь благочестивые. А скромность их лучшее украшение, – парировала Варя, а затем искоса глянула на приятельницу.

На что та хитро улыбнулась и снова к Зубрицкому обращается:

– Я бы всё отдала, чтобы в столицу попасть. А ежели ещё и с любимым, так это настоящий рай.

Молодой человек чувствовал себя меж этих двух огней, совершенно спокойно. Видимо не впервой, а может столичное воспитание, на такие выпады не позволяло реагировать. А возможно, он просто наслаждался борьбой двух соискательниц. Но то, что он с какой-то даже легкой усмешкой слушал их обоих, не на что не указывало. И, симпатия, которую Варвара уже почти почувствовала в первой половине разговора, кажется, развеялась как дым после визита Дарьи.

Немного ещё посидели, поспорили и Дарья стала торопливо собираться.

– Ну что же, приятно было познакомиться Егор Петрович. Надеюсь, перед отъездом посетите меня с визитом.

– Весьма благодарен, – встал он, чтобы проводить.

Варя заметила, как он посмотрел в глаза этой бесстыжей Дашке, а та кокетливо улыбнулась и вышла.

Чуть позже распрощались и они. Сваха с Зубрицким ушли, оставив Варвару и её тётку в глубочайшем возмущении и недоумении.

– Нет, ты видела какова? Ох, и штучка. Говорила тебе, эта твоя подруга, так называемая, обязательно дорожку перейдёт. Вот тебе и на. Это ж надо какова.

– Да, не думала я, что так станется. Знала бы, нужно было Машке сказать – не принимать никого.

– Да кто его поймёт, когда принимать, а когда не принимать. Вот ведь какая змея подколодная. И ты посмотри, как крутилась, я такое впервой увидела. И платье специально не прогулочное, почти бальное натянула. Неспроста это, точно говорю неспроста.

– А может это сваха её предупредила. А?

– Точно. Точно сваха. Ну, я ей покажу, ну она у меня поглядит. Ох, люди, ох и люди. Ради своей выгоды, ведь и через приличия всякие преступят. Чтобы я этой Дашки тут больше не видела. Хочешь вот с такой змеёй подколодной дружить?

– Нет, уже не хочу, – грустно ответила Варя.

Ещё сидела она в гостиной, ещё думала, глядя в пол. И Егор Петрович, больно понравился и визит Дарьи сильно огорчил.

Сваха скрывалась от праведного гнева тетушки Анастасии Павловны, как не искали, нигде не могли найти.

Два дня в тревожном предчувствии. Варвара тынялась по дому, да по саду снедаемая противоречивыми мыслями. Теперь уже о чем можно сожалеть? Может быть, просто показалось, как будто он был к ней добр, а может и нет. Только не могла она понять, со всеми так, или только с ней он настолько приятен был. Да нет же, это, скорее всего человек такой, ко всем с участием и вниманием. Вот и показалось ей на какие-то минуты, что имеет к ней исключительно симпатии. А на самом деле не только к ней.

Каково же было её удивление когда на третий день после того визита Машка прибежала в сад и доложила:

– Егор Петрович Зубрицкий пожаловали. К вам, говорят, на адиенцию.

Варвара встрепенулась:

– Проси, немедленно. Сюда проси.

Она поискала взглядом скамейку, быстро прошла, села, будто задумалась о чем. Платье на ней хоть домашнее, из светлого хлопка, но вполне украшало свежестью цвета и фасоном.

Послышались торопливые шаги, и вот, он уже рядом, целует ей руку.

– Весьма рад нашей встрече Варвара Петровна.

– Я так же рада. Что заставило вас посетить нас снова?

– Прошу вас выслушать меня. Оттого как моё окончательное решение, напрямую зависит от вас.

– Неужто, такая важность?

– Очень большая важность, вы себе не представляете какая. Я бы не посмел, беспокоить вас, но обстоятельства вынуждают меня принимать поспешные решения. Я могу в этом полагаться лишь на интуицию и здравый смысл. Не осудите Варвара Петровна, но я бы хотел просить вас проследовать со мной в Петербург для дальнейшего бракосочетания. Если вы согласитесь, то осчастливите меня настолько, насколько никогда в своей жизни я счастлив не был.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».