Над океаном снова собиралась гроза. Небо сделалось низким, свинцово-серым и заложенным грозовыми тучами, похожими на те, что несколько дней держали в заложниках реальность. Песок, утративший золотистый блеск, холодил босые ноги. Шезлонг и зонтик давно унесло жестокими порывами ветра. Коктейль отдавал сивушными маслами, и Дженсен с омерзением отбросил стакан. Его взгляд был прикован к белому парусу. За прошедшее время он приблизился к причалу наполовину, и каждый раз после пробуждения Дженсен думал, что осталось совсем немного и что ничего плохого просто не может случиться. Он не знал, что случится, когда парусник причалит к берегу, но был уверен — когда это произойдет, все изменится навсегда. И перемена эта будет к лучшему. Но сейчас парус трепало и рвало. Он клонился к воде, взбудораженной горбатыми волнами, и с трудом удерживался на плаву. Дженсен наблюдал, как он борется со стихией, и задавался вопросом: а достигнет ли тот берега вообще? И если да, то что от него останется к этому времени? Кажется, где-то забил тревожный набат.

Дженсен все еще слышал его, когда исчезли грозовой океан и метущийся парус, и осталась только ночная тьма спальни, в которой пульсировал сгустком света и звука телефон. Дженсен протер глаза и посмотрел на дисплей. Номер был незнакомым. Дженсен нажал на прием и спросил севшим голосом:

— Да?

— Мистер Дженсен Эклз?

— Да.

— Вас беспокоит доктор Шеппард из мемориальной больницы.

Сон тут же отлетел. Кто? Отец? Мать? Кто-то из знакомых? Звонят среди ночи? Значит, родители, больше некому. Мысли пронеслись в голове за считанные секунды.

— Что случилось?

Оглянувшись на Джареда, Дженсен сполз с кровати и пошел к двери. Что бы там ни случилось, будить Джареда он не хотел.

— У нас Данниль Харрис. Она попала в аварию. Ваш номер указан в ее страховке как номер для экстренной связи.

Данниль. Точно! Дженсен же сам велел ей внести его телефон, но в этом никогда не возникало необходимости, и Дженсен успел забыть. Его прошиб холодный пот.

— Данниль жива?

— Да. На самом деле она легко отделалась и готова ехать домой. Мисс Харрис сама попросила вам позвонить. Вы сможете ее забрать?

— Да, конечно. Сейчас еду.

Дженсен отключился, прислонился спиной к стене и съехал на корточки. Прикрыл глаза. Впервые за последний месяц он подумал, что всего происходящего как-то много для него одного. Как будто судьба решила, что слишком рано оставила его в покое с испытаниями и надо добавить еще. Давай, Дженсен Эклз, выгребай. Выбирай: оставить больного Джареда и мчаться к больной Данниль или наоборот? Или привезти Данниль к себе и устроить лазарет? А ведь есть еще работа. А потом Дженсен и сам свалится с ног от усталости, и вот тогда точно станет зашибись. Он усмехнулся этим мыслям. Получилось истерично и горько.

Горячие пальцы накрыли его ладонь. Дженсен раздвинул ресницы и сквозь их частокол увидел Джареда. В ореховых глазах плескалось беспокойство.

— Дженсен… Что-то случилось?

— Данниль попала в аварию. Она в больнице.

— С ней все в порядке?

— Да. Но я должен поехать сейчас и забрать ее.

— Конечно, поезжай.

Дженсен потер лицо и виски, окончательно приходя в себя. Конечно, он поедет. Данниль вправе надеяться на его помощь, и Дженсен не собирается ее подводить. Для начала — забрать ее из больницы, а обо всем остальном он подумает потом. Проблемы нужно решать по мере их поступления, это самая разумная стратегия, когда не знаешь, с какой стороны подступиться.

— А ты? Как ты себя чувствуешь?

— Я в порядке, не беспокойся. Почитаю, пока ты не вернешься.

— Лучше поспи.

Джаред улыбнулся в ответ, и было в его улыбке что-то, что яснее всяких слов сказало: он не заснет, пока Дженсена не будет рядом. Джаред ответил, подтверждая догадку, с мягкой настойчивостью:

— Я подожду.

— Ну… хорошо. Телефон постоянно включен. В холодильнике есть молоко. Я постараюсь не задерживаться долго.

— Не спеши. Я подожду.

— Хорошо.

Уже перед самым выходом, когда Дженсен остановился на минутку, мысленно перебирая, не забыл ли что-нибудь со сна, Джаред вдруг поцеловал его прямо в губы. У него получилось немного неловко, но Дженсен исправил ситуацию, вернув ему поцелуй. И этот небольшой знак привязанности, знак близости придал Дженсену сил и уверенности, что все он делает правильно. Что он справляется.

Данниль ждала его в процедурной, куда Дженсена любезно проводил доктор Шеппард — коротышка средних лет, импозантной внешности и необычайной харизмы. По дороге он успел ввести Дженсена в курс дела: у Данниль было сотрясение мозга, трещины на двух ребрах и перелом запястья правой руки. Кроме того, Данниль жутко испугалась, и ее пришлось накачать седативными. Дженсен поразмыслил и решил, что Данниль и правда легко отделалась.

— Вы ее муж? — внезапно спросил Шеппард, придержав Дженсена за локоть перед дверью кабинета.

— Да. Бывший.

— У вас хорошие отношения?

— Не понимаю, какое это имеет значение, — Дженсен, ненавидевший подобные вопросы от чужих, нахмурился и подобрался, готовясь дать отпор.

— Она попросила позвонить именно вам. Отсюда я делаю вывод, что вам, мистер Эклз, она доверяет. Мисс Харрис лучше не оставаться одной какое-то время. Она напугана, и ей нужна помощь. Вы понимаете меня, мистер Эклз?

— Понимаю. Сделаю, что смогу.

— Вот и славно. Прошу.

Шеппард распахнул перед ним дверь. Данниль соскочила со смотрового стола и бросилась навстречу вошедшему Дженсену.

— Джен!

Влетела в его объятия, уткнулась лбом в плечо и забилась в рыданиях. Что там док говорил насчет седативных? Видимо, выброс адреналина был настолько мощным, что никакой успокоительный коктейль не смог его нейтрализовать.

— Ох, Джен! Я так испугалась, Джен, я так испугалась…

Данниль повторяла это снова и снова. Дженсен гладил ее по спутанным волосам, осторожно поддерживал загипсованную руку, которую она беспомощно прижимала к груди, и старался утешить, как мог:

— Тихо, Данни, я здесь, с тобой. Ты в безопасности. Сейчас домой поедем. Все позади. Все будет хорошо, Данни.

Постепенно она пришла в себя. Перестала плакать, взгляд прояснился. Отстранилась от Дженсена, окончательно беря себя в руки. Острый пик прошел, и она снова становилась неунывающей Данниль, с которой Дженсену было легко и комфортно.

— Можно мне воды?

Еще несколько минут, и она окончательно затихла. Это не означало, что приступов паники больше не будет, еще как будут, но кризис уже позади. По крайней мере, на какое-то время.

— Готова поехать домой?

Данниль энергично кивнула и сморщилась, прижав тонкие пальчики к виску.

— В ближайшие две недели вам стоит быть осторожнее, мисс Харрис, — мягко вставил доктор Шеппард. — Сотрясение. Помните?

— Точно. Это мое первое сотрясение, и я еще не привыкла.

— Вы шутите. Это хорошо. Значит, точно можно вас отпустить.

Они распрощались с харизматичным доктором и спустились на парковку. Дженсен понимал, что должен предложить Данниль поехать не домой, а к нему, чтобы она не оставалась одна. Но в его квартире находился Джаред, и момент для знакомства был настолько неподходящим, что сложно придумать что-то хуже. Дженсена разрывало на части от беспокойства за Данниль и Джареда и от невозможности раздвоиться. И он ненавидел себя за это.

— Данни… домой?

— Да.

Они ехали по ночному городу. Данниль молчала, и Дженсен не спрашивал, но вдруг, когда он слишком резко затормозил перед светофором, ее прорвало. Сбиваясь и проглатывая некоторые звуки, Данниль начала рассказывать, как возвращалась домой от подруги и на скользком участке машину повело юзом, вырывался из рук руль и что в момент удара она подумала о туфлях. Новые туфли от Лабутена, которые ждали Данниль дома и которые она собиралась надеть на свидание. Больше всего Данниль было обидно, что она умрет, так ни разу их и не выгуляв. В стремительном потоке слов Дженсен вычленил именно то, что могло отвлечь Данниль от переживаний.