========== I ==========

Впервые Дженсен увидел его на заправке. Подросток, слишком худой, слишком высокий для своего возраста, возился у заднего крыла Форда, не глядя по сторонам. На глаза падала длинная темная челка, слипшаяся грязными прядями. На лице темнел первый юношеский пушок. Одежда, сильно поношенная, на пару размеров больше, выглядела так, словно парень являлся не первым ее владельцем. Форд был ему под стать: помятый, местами откровенно побитый, неопределенного, из-за пятен грязи и ржавчины, цвета. Подросток все никак не мог толком приладить к бензобаку пистолет и заметно нервничал. Дженсен наблюдал за его резкими, угловатыми движениями и все никак не мог оторвать глаз. Парень выглядел настолько нелепо и неестественно на этой чистенькой, цивильной заправке, что невольно притягивал взгляд всех присутствующих, а не только Дженсена. Но, наверное, только Дженсен видел в нем то, что было скрыто под грязью и неопрятностью. Подросток был чертовски красив.

Их вторая встреча случилась четыре года спустя, когда Дженсен загремел в КПЗ за езду в пьяном виде. У него была причина, с точки зрения затуманенного алкоголем мозга — вполне уважительная. Бизнес-контракт, настолько жирный, что хватило бы на пару лет роскошной жизни, сорвался в последний момент. Клиент соскочил с крючка, потому что конкуренты внезапно предложили более выгодные условия. Дженсен уже заказал столик в самом пафосном и модном ресторане города, но вместо праздника получились похороны. Потом Дженсен решил, что самое время продолжить вечеринку в стриптиз-клубе, а дальше был только черный провал. На следующий день он очнулся в камере — с больной головой, пустыми карманами и сожалениями о вчерашнем загуле.

Проблевавшись и кое-как умывшись холодной водой из ржавого крана в стене, Дженсен подошел к решетке и позвал:

— Охрана!

Вместо крика вышло полузадушенное сипение, на которое никто не отозвался. Дженсен попытался еще раз, но снова ничего не получилось. Он прочистил горло, набрал в легкие побольше воздуха и тут увидел его — того самого паренька с заправки.

Он был в камере напротив, отделенной от временного обиталища Дженсена коридором шириной в пять шагов. Стоял, вцепившись в прутья обеими руками, и сверлил Дженсена взглядом из-под длинной слипшейся челки. Он изменился: стал еще выше, раздался в плечах, набрал мышечную массу, но Дженсен все равно сразу его узнал. От неожиданности Дженсен сказал совсем не то, что собирался:

— Что уставился?

Получилось грубо, но зато голос прорезался.

Ничего не ответив, парень отпустил решетку, сделал несколько шагов назад и лег на нары, отвернувшись к стене.

Дженсен потер лицо раскрытыми ладонями и снова принялся звать охрану. На зов никто не откликался. Где-то через час он охрип и сдался. Все это время узник в камере напротив лежал неподвижно.

Отчаявшись докричаться, Дженсен переключил внимание на товарища по несчастью. Дженсена разбирало любопытство. Целых четыре года нелепый подросток с заправки не шел у него из головы. Почему так, Дженсен и сам толком не мог понять, но с тех пор это место притягивало его, как магнитом. И каждый раз в глубине души Дженсен надеялся, что встретит его снова. Сначала это забавляло, потом стало пугать, потом превратилось в навязчивую идею. Дженсен смирился и просто стал ждать, когда их пути пересекутся вновь. И вот — дождался.

Теперь Дженсен, стоял, вцепившись в решетку, и изо всех сил старался выглядеть дружелюбным. Насколько это было возможно в его состоянии. Голова болела адски, желудок стремился покинуть пределы тела, а во рту словно заночевала кошачья семья.

— Эй! Поговори со мной! Все равно мы здесь застряли.

Ответа не последовало.

— Я Дженсен. А тебя как зовут? Должно же быть у тебя имя.

Молчание.

— За что тебя прихватили? Что ты натворил? Тебе есть, кому позвонить? Есть кто-то, кто о тебе позаботится?

Парень пошевелился, и Дженсен обрадовался. Но он только встал отлить, нисколько не стесняясь наблюдающих глаз, попил воды из крана и снова лег на нары.

— Не хочешь разговаривать? Ну и не надо. Кстати, я тебя помню.

Дженсен мог бы и дальше упражняться в попытках наладить контакт, но тут явилась охрана, и он отвлекся на более насущные проблемы. На спасительный звонок и оправдания ушли последние силы. Уже через час после этого Дженсен переступил порог собственной квартиры и думать забыл обо всем остальном, кроме горячей ванны, крепкого кофе и чистой постели. И какое это было счастье, что в загул Дженсен отправился в пятницу вечером, а впереди была еще половина субботы и целое воскресенье. Про сумрачного высокого парня из КПЗ Дженсен вспомнил только в понедельник вечером, когда похмелье окончательно его отпустило.

После работы Дженсен отправился в полицейский участок без особой, впрочем, надежды. Но он должен был попытаться, хотя и не представлял, что потом будет со всем этим делать. Но на этот случай у него имелась беспроигрышная тактика. Дженсен Эклз всегда решал проблемы по мере их поступления.

В участке на него посмотрели, как на умственно отсталого — с любопытством и жалостью. Допытывались, какой такой интерес у него может быть к человеку с социального дна, и всячески ссылались на невозможность помочь ввиду служебных инструкций. Дженсен проглотил насмешки окружающих и собственное возмущение и перешел к самому действенному аргументу. Он достал бумажник, и уже через четверть часа обмен был завершен. Купюры на листок с именем и адресом. Дженсен спрятал записку в отдельный карман и отправился домой, спокойный и умиротворенный. Теперь-то он точно никуда не денется, этот Джаред Падалески или как там его. Он зацепил Дженсену душу, а Дженсен Эклз привык всегда получать то, что хочет.

Их третья встреча состоялась три недели спустя. Только через три недели, снова в выходные, Дженсен выбрал время и поехал по указанному адресу.

Район оказался премерзкий, за чертой города, недалеко от свалки. Назвать это городским кварталом можно было только с очень большой натяжкой. На огромном пустыре длинными рядами тянулись трейлеры разной степени обшарпанности. Ни одного нового. Между трейлерами играли дети, бегали собаки и сушилось белье. Кое-где попадались машины, такие же полуразрушенные и убогие, как все в этом месте.

Для поездки Дженсен взял тачку напрокат. Дома он сверился с картой в Гугле, сообразил, что ехать придется в трущобы, и поэтому решил, что лучше ему не отсвечивать там с дорогой, ухоженной Импалой. Он выбрал бюджетную темную Тойоту и сейчас медленно ехал на ней вдоль трейлерного ряда, всматриваясь в указатели. В них было все запутано и непонятно. Дженсен ездил кругами и уже начал терять терпение, когда взглядом натолкнулся на знакомый Форд. Он узнал машину с первого взгляда, как и ее владельца три недели назад.

Он тоже был здесь. Вооружившись ведром и тряпкой, отмывал свое побитое сокровище от изрядного слоя грязи. Джаред, напомнил себе Дженсен. Его зовут Джаред. Дженсен остановил Тойоту и наблюдал за ним несколько минут. Джаред был так поглощен работой, что не замечал Дженсена, пока тот не вышел из машины.

Дженсен не знал, что сделает или скажет. Он остановился в нескольких шагах от Джареда и пожалел, что не курит. Иногда сигарета — лучший способ не выглядеть или не чувствовать себя идиотом. Пауза затягивалась, а Джаред вовсе не собирался облегчать Дженсену жизнь и идти на контакт первым.

Наконец Дженсен решился и сказал:

— Привет. Помнишь меня?

Джаред бросил тряпку в ведро, выпрямился и вытер грязные руки о грязные джинсы. Он смотрел не на Дженсена, а куда-то в сторону и угрюмо молчал.

Дженсен рискнул приблизиться на несколько шагов.

— Я Дженсен. А ты Джаред, верно? Джаред Падалески.

Джаред стрельнул в его сторону быстрым взглядом и глухо ответил:

— …леки.

— Что?

— Па-да-ле-ки. Откуда узнал? Как ты меня нашел?

— Захотел и нашел. Так ты меня помнишь?

— Помню. Что надо?

Это был очень интересный вопрос. А еще интереснее было то, что ответа на него у Дженсена не было.