– Это место, где я чувствую себя счастливой, – призналась Сэм. Они возвращались туда снова и снова.

Однажды, когда Клайв был на работе, Сэм болтала с Изабеллой по скайпу, подруга спросила:

– Ну хоть что-то в нем должно быть не так? Обычно мы жалуемся на парней, с которыми встречаемся, но у Клайва, такое ощущение, нет никаких недостатков.

– Так и есть, – подтвердила Сэм.

Она вспомнила о своей недавней находке, но теперь та не казалась достойной упоминания. В самом деле, сама виновата, что подсматривала за ним. Это было дурной привычкой Сэм с тех пор, как ей исполнилось семь и она прочла «Шпионку Гарриет». В детстве ей пару раз здорово досталось из-за того, что она читала дневник своей сестры, Молли. В те крайне редкие моменты, когда ее оставляли дома одну, Сэм рылась в шкафу матери. И нашла старую черно-белую книгу «Радость секса» с десятью страницами фотографий обнаженных мужчин и женщин в разных позах. К ужасу и восторгу ее друзей, она пронесла эту книжку в школу.

Однажды вечером, исподтишка наблюдая за Клайвом, Сэм увидела, как он, просматривая почту, хмуро изучает большой коричневый конверт, а затем сует его на верхнюю полку шкафа. Она не стала задавать вопросов, и вместо этого достала его, когда парень вышел в магазин. Конверт Клайв еще не открывал. Отправителем значился секретарь суда. Возможно, Клайв задолжал – Сэм слышала, как он жаловался Йену на то, насколько он на мели. Она припомнила тот случай, когда его племянник, Фредди, ляпнул: «Папа говорит, что дядя Клайв совершил огромную ошибку, когда он…» – но Никола зажал ему рот ладонью.

Сэм не могла перестать думать о том, что было в конверте. Каждый раз, когда она лезла проверить, Клайв его все еще не открыл. К тому моменту, как она решила подержать его над паром, как в старом фильме, конверта уже и след простыл.

Вскоре после этого она залезла в электронную почту Клайва в поисках подсказок. Она мало что нашла. Была папка с названием «Лора», но сообщений в ней не было. Сэм долго не спала, раздумывая об этом.

До этого она спрашивала Клайва о предыдущих отношениях. Он сказал, что у него никогда не было ничего серьезного.

– А что насчет тебя? – задал он встречный вопрос.

Сэм рассказала ему о Сандживе, как они встречались на протяжении трех лет, как она ладила с его сестрами и родителями и иногда скучала по ним.

– Разве это серьезные отношения? – заявил Клайв. – Вы учились в старшей школе.

Он так сказал, как будто это было сто лет назад, хотя на самом деле с того момента прошло всего три года.

На следующее утро после того, как она обнаружила папку «Лора», Сэм задумчиво произнесла, пока они еще валялись в постели:

– Лора – хорошее имя. Я всегда думала, что однажды назову так дочь – Лора. Красиво, правда? Как Лора Линни.

Сэм подумала, что он может сказать: «Так звали мою бывшую девушку». Или что выражение лица его выдаст.

Но Клайв только сказал:

– Понятия не имею, кто такая Лора Линни, но как скажешь, – и притянул ее, обнимая, целуя все ее лицо, от чего она вскрикнула от удовольствия.

Они занимались сексом каждый день, хотя бы один раз. Казалось, это сглаживало любую напряженность, любые сомнения.

Сэм и Клайв почти все вечера ужинали в парке. Пусть это были всего лишь бутерброды с сыром, салат и бутылка дешевого белого вина, но все же было романтично сидеть рядышком на одеяле, расстеленном на траве.

Она старалась не думать об отъезде. Мысль об этом казалась невозможной. Ей придется вернуться к своей школьной жизни и засыпать без него в постели, просыпаться, не слыша, как он насвистывает какую-то мелодию в душе. Запаха кожи Клайва было достаточно, чтобы ей захотелось плакать, представив, что больше она его не услышит. Когда Сэм строила с друзьями планы на следующий год, то видела, что никто из них не ожидал, что они с Клайвом продолжат встречаться. Из-за этого ей еще сильнее захотелось держаться за эти отношения. Ей вспомнилось предостережение матери, о том, что уехав, она уже не вернется. Часть ее хотела остаться.

Как-то вечером в конце лета, наблюдая, как Клайв скорчил рожицу, вгрызаясь в багет, Сэм расплакалась.

– Я не знаю, что буду делать без тебя, – выдавила она.

– Тогда выходи за меня замуж, – предложил он. – Тогда и узнавать не придется.

Сэм рассмеялась сквозь слезы.

– Мама убьет меня, если я не вернусь и не закончу колледж.

– Это всего девять месяцев, – заметил Клайв. – Ты вернешься, закончишь обучение, мы будем летать друг к другу в гости, а потом ты приедешь сюда, и мы поженимся. Что скажешь?

Все это время ее жизнь шла в определенном направлении. Но теперь она увидела, что ей не обязательно было продолжать следовать ему. Все могло измениться. Все должно измениться.

– Хорошо, – ответила она, чувствуя нервное возбуждение.

Он поцеловал ее и перекатил на одеяло.

В следующую субботу Клайв сказал Сэм, что они идут выбирать кольцо. Она представила их двоих в ювелирном магазине, с обращенными на них взглядами, гадающими, что же эти двое тут делают вместе. Представила, как Клайв морщится, глядя на ценники, как он иногда делал, когда читал меню в ресторане.

– Полеты туда и обратно в течение учебного года и так влетят в копеечку, – заметила она. – Может, нам стоит подождать с кольцом и сэкономить деньги. Если честно, не так уж мне оно и нужно.

– Так практично, – улыбнулся Клайв. – Ну хорошо. Но кольцо мы все-таки купим при случае. Я тебе это обещаю.

Сэм почувствовала облегчение при мысли, что уедет она без кольца. И решила не задумываться о причинах этого ощущения.

С того момента Клайв представлял ее всем как свою невесту. Она рассказала друзьям, что они вроде как помолвлены. Но родителям сообщить эту новость она не посмела, и это казалось плохим знаком. Но Сэм никогда не делилась с Клайвом своими сомнениями. Она уехала из Лондона, зная, что их разлука временна.

Сэм любила его. Правда любила. Но иногда, задумываясь о своем будущем, она видела себя замужем за кем-то более подходящим. Или то был ее страх? Чужие голоса в ее голове? Все твердили, что нужно слушать свое сердце, но Сэм так и не смогла услышать, что оно ей говорило.

Когда Клайв написал, что его самолет приземлился, Сэм стояла у выхода из зала прибытия, чувствуя, что ее сейчас может стошнить.

К тому моменту, когда она его увидела, девушка уже вся извелась, не зная, как ей встать и что сказать.

– Малышка! – окрикнул он ее, подходя и сразу же притягивая к себе для поцелуя, что казалось уместным, но все-таки Сэм почувствовала смущение и неловкость, как будто это была первая встреча двух незнакомцев, вступающих в брак по расчету.

– Как прошел полет? – сухо спросила она, пытаясь вести себя естественно.

– Хорошо, – ответил Клайв и с любопытством посмотрел на нее. – Ты в порядке?

– Ага. Я так рада, что ты здесь.

Когда они подошли к машине, сразу стало понятно, что им срочно надо залезть на заднее сиденье и заняться сексом прямо здесь, на многолюдной автостоянке. Сэм запомнила вид голой задницы Клайва и его бледных ног на синем виниловом сиденье, спущенные, болтающиеся у щиколоток штаны. Сэм села на него сверху, в своем летнем платье, на виду у снующих путешественников.

После секса ей полегчало. Они ненадолго прилегли прямо в машине, и она рассказала ему о вечеринке, о пьяной истерике Изабеллы из-за парня, чье имя та даже не помнила.

По дороге он подмечал все, что отличалось от Великобритании, точно так же, как делала она, впервые оказавшись в Лондоне.

Клайв рассказывал ей о книге, которую начал читать в самолете, об истории лейбористской партии. Сэм пыталась следить за его мыслью, но она ничего не знала ни об их истории, ни о ключевых политиках. Он был такой умный. Ему нравились документальные фильмы о природе, и он никуда не ходил без книги в рюкзаке. Клайв заставил ее задуматься об американской системе образования. Он был более начитан, чем любой выпускник колледжа, которого она знала.