– А с чего вы взяли, что мой случай подходит под эту систему? – нахмурилась Кира.
– Вы здоровы физически, пережили трагедию, и у вас появилась непонятная связь с миром мёртвых, – пожал плечами мужчина. – Три составляющие, типичные для всех случаев, о которых мне известно.
– Но я не вижу призраков.
– А это не имеет значения. У мёртвых много разных способов добиваться того, что им нужно. Знаете, до случая с этим мальчиком я никак не мог решить, куда применить свой собственный дар. Метался, искал направление, в котором я мог бы приносить людям хоть какую-то пользу. Я не шаман, как вы назвали меня в клинике, мои способности иного характера, – при этих его словах Кира густо покраснела, но Олег вежливо сделал вид, что не заметил этого, и продолжил свой монолог, как ни в чём не бывало: – Я могу не только видеть чужие мыслеобразы видеть, но и транслировать их, передавать кому-то другому. В институте я без памяти влюбился в одну очень красивую девушку, которая, к сожалению, выбрала для себя не ту профессию. У неё гуманитарный склад ума, а она пошла в медицину, поэтому были определённые сложности с учёбой. Какое-то время на экзаменах и зачётах я помогал ей, незаметно подсовывая в её мозг нужную информацию, а она хвасталась, что у неё феноменальная память.
– Но это же медвежья услуга, – скривилась Кира.
– Да, – согласился Олег. – Я перестал помогать ей, когда при выборе специальности она остановилась на нейрохирургии. Просто представил, что человек с фактически пустой головой возьмёт в руки скальпель, и понял свою ошибку.
– Что-то вы очень часто ошибаетесь.
– А вы нет? – парировал он и, не дожидаясь ответа, вернулся к теме, которую они обсуждали до этого. – Кира, ваш случай интересует меня по двум причинам. Во-первых, я уже объяснил, чем заканчивается подобная связь с иным миром. Чаще всего люди сами себе создают проблемы или попадают в ситуации, в которых могут ожидать помощи извне. Вам этой помощи ждать неоткуда. Можете выставить меня за порог, и я уеду, но со временем вы угодите туда, куда вряд ли хотите попадать. То, что вы видите, сведёт вас с ума, потому что вы не готовы к этому. Никто к такому не готов. Я выбрал для своих исследований именно это направление, поскольку такие способности встречаются крайне редко, они не изучены, и от них нет лекарства. Это не порча, которую можно снять. И оно не исчезнет само собой.
– Но как-то ведь от этого можно избавиться?
– Я не уверен, и это вторая причина.
– То есть, вы даже не знаете, сможете ли вообще хоть чем-то быть для меня полезным? – криво усмехнулась девушка.
– Не знаю, – честно признался он. – Единственное, на что я сейчас способен, это не дать вам скатиться в пропасть безумия. Если вы позволите мне вмешаться, вместе мы попробуем выяснить, для чего нужны эти способности, понять причину их возникновения и поискать способ избавить вас от этого бремени. Две головы ведь всегда лучше одной, а поддержка человека, который верит, что вы не сумасшедшая, вам необходима. К тому же, есть ещё одна проблема – я не вижу того, о чём вы рассказываете.
– В смысле? – нервно дёрнула щекой Кира, поскольку ей не нравилось, какой оборот приняла их ни к чему не обязывающая беседа.
– В прямом. Врождённый дар воспринимается носителями, как нечто естественное. Я вижу его в сознании людей так же, как видят они. Галлюцинации изначально выглядят так же, но мои способности отфильтровывают их, сначала смазывая, а потом убирая полностью. Так я понимаю, болен человек или одарён. Временные способности всегда смазанные, потому что они носителю не принадлежат. И они никуда не деваются, даже если фильтровать видения постоянно. А в вашем сознании этих видений просто нет. Вот вы недавно выглядывали во двор и говорили, что видите там нечто, что не исчезает уже довольно долго, но при этом я считывал с вас только реальные образы – детская площадка, четыре автомобиля на парковке, сломанное деревце, цветущие ирисы в палисаднике, две женщины на лавочке у подъезда, старик на балконе на третьем этаже…
– Хотите сказать, что я всё выдумала?
– Фантазии тоже создают образы, и я бы видел их, но у вас даже этого нет.
– Супер! То есть, вы ничего не видите, делаете выводы исключительно из моих слов и при этом предлагаете мне какую-то мифическую помощь? – окончательно разозлилась Кира.
– Вот теперь вы подумали о женщине с короткой стрижкой. Она обидела вас чем-то, и ваше текущее состояние вызвало из подсознания её образ, – спокойно сообщил Олег. – Кира, я не буду заставлять вас делать что-то против вашей воли. Так ничего не получится. Вы боитесь. Вы закрыты. Я ничего не вижу не потому, что этого нет, а потому что вы не хотите мне это показывать. Неделя сеансов в клинике только загнала вас ещё глубже в себя, но насильственно выковыривать то, что мне нужно, я не намерен. Я помочь хочу, но одного моего желания недостаточно. Нужно, чтобы вы тоже хотели этого. Давайте сделаем так… Запишите номер моего телефона и позвоните, если решите, что нуждаетесь во мне. Я буду ждать вашего звонка два дня, и если не дождусь, то послезавтра вечером уеду, и больше никогда вас не побеспокою. Не буду скрывать, мне правда весьма интересен этот случай, потому что раньше я с подобным не сталкивался, но это не повод лезть в ваше личное пространство и доламывать то, что и так уже дало трещину.
– Какую ещё трещину? – процедила сквозь зубы девушка, испытывая нестерпимое желание выставить гостя за дверь.
– Вы находитесь в постоянном нервном напряжении и не контролируете свои эмоции. Подвержены частым вспышкам гнева, раздражительны. Ваша квартира напоминает нору, из которой вы выбираетесь только в случае крайней необходимости, а потом сразу же прячетесь обратно. Перечислите доктору Рябинину хотя бы это, и он поставит под вопрос сразу несколько диагнозов. Кира, ваша психика уже начинает разрушаться, и дальше будет только хуже. Простите за откровенность, но кто-то должен открыть вам на это глаза. Не буду и дальше нервировать вас своим присутствием, благодарю за гостеприимство.
Закрывая за ним входную дверь, девушка думала о том, что деликатность не входит в перечень достоинств этого человека. Застал врасплох, немного расположил к себе беседой на отвлечённые темы, а потом неожиданно вывернул на голову правду, которую она не хотела принимать.
«Вы боитесь…» Да любой нормальный человек боялся бы признать, что мир, в котором он живёт, способен на такие подарки судьбы. Призраки, требующие что-то мертвецы – это находится за гранью реальности, этого не должно быть, но отрицать, что это есть, глупо, потому что вот оно, здесь, совсем рядом.
Кира раздражённо металась по квартире, пока не врезалась пальцами ноги в дверной косяк. От боли перехватило дыхание, но в забитой тревожными мыслями голове неожиданно просветлело, и в памяти всплыло решение уехать из города, которое раньше она отвергла из-за Коли, обещавшего помочь избавиться от видений.
Личных вещей, как и бытовых мелочей, в её квартире и жизни было немного из соображений практичности – Кира не любила тратиться на то, чем будет пользоваться редко. Рассудив, что парадно-выходной брючный костюм, туфли и дамская сумочка в путешествии вряд ли пригодятся, она сунула в рюкзак ноутбук, кошелёк, паспорт, смену белья, свитер и запасные джинсы с футболкой. Ничего лишнего – только то, что может понадобиться, пока она не найдёт место, где решит осесть надолго.
Оглядев напоследок своё жилище, чтобы понять, не забыла ли взять что-нибудь нужное и важное, Кира признала, что Олег был прав – это нора, а не квартира. Мрачная пещера, в которой нет места уюту и маленьким радостям.
Впервые за последние несколько лет она вспомнила о наследстве, которое получила после гибели родителей – небольшая сумма на счёте в банке, дача за городом и клочок земли в городской черте, на котором догнивали руины их сгоревшего дома. С минуту поразмыслив, Кира вынула из ящика стола папку с документами на недвижимость, закрыла за собой дверь на ключ и сбежала вниз по лестнице, прикидывая на ходу, где находится ближайшее риэлторское агентство.
