Что-то привлекло взгляд Гейба позади меня, и я оглянулась, чтобы увидеть сенатора, вытирающего нижнюю губу с выражением ярости.

Когда сенатор Скотт заметил, что я больше не одна, он заметно сглотнул и быстро пошел прочь. Внимание Гейба Истона полностью вернулось ко мне, и от его тяжести мне стало не по себе. Он смотрел на меня так, словно видел все, что произошло в кабинете с сенатором, и у меня перехватило горло.

Ему не нужно было говорить; его руки сжались в кулаки, а глаза, полные ярости, которые не были направлены на меня, говорили о многом. Этот взгляд был хорошо известен в СМИ. Они прозвали его «Истонский блеск».

— Джульетта, — окликнул меня чей-то голос, и Гейб отступил, показывая Натаниэля, идущего к нам.

Его лицо исказилось от беспокойства при моем появлении, и он ускорил шаги. Он быстро перевел взгляд с меня на Гейба.

— Что стряслось?

Я попыталась застегнуть рубашку, но без пуговиц она оставляла зияющие дыры, обнажая мою кожу и белый лифчик.

Моя нижняя губа задрожала, глаза наполнились слезами. Я быстро заморгала, пытаясь прогнать их. Мне не хотелось плакать. Ни сейчас, ни здесь, ни когда-либо, если бы я могла помочь. Я не знала, что один только голос может дать такое утешение, но, услышав его сейчас, я почувствовала себя в безопасности. Адреналин начал покидать мое тело, и меня начало трясти. Я посмотрела на Гейба, умоляя его взглядом ничего не говорить. Сенатор Скотт имел больше власти, чем я, больше власти, чем, вероятно, все мы. Он погубит меня. Это его слово против моего, и я никогда не одержу победу.

— Я в порядке, — сказала я, мой голос дрогнул, вопреки мне.

Челюсть Гейба задрожала, он проигнорировал мою мольбу.

— Сенатор Скотт.

Натаниэль снова перевёл взгляд на меня, в его глазах зарождалось понимание. Я видела, как тысячи мыслей проносились в его голове.

— Позови остальных, Гейб, — сказал Натаниэль, его голос был холодным и спокойным, взгляд не отрывался от моего.

Мои глаза, должно быть, наполнились еще более предательскими слезами, потому что все начало расплываться, я моргнула сильнее, когда мой нос зудел от сдерживания.

Гейб посмотрел на меня, потом снова на Натаниэля и кивнул.

Как только он ушел за остальными, я покачала головой, глядя на Натаниэля, который расхаживал взад и вперед. Я никогда не видела его таким взволнованным. Его мышцы, казалось, были натянуты достаточно сильно, чтобы сломаться.

— Чертов ублюдок, — произнёс он хриплым от ярости голосом, которого я никогда раньше в нем не слышала. Сухожилия в его горле напряглись, и каждый вдох выходил быстро и тяжело. — Чертова мразь.

— Натаниэль, — прошептала я. — Оставь это, пожалуйста.

Он мрачно рассмеялся, подняв голову.

— Оставить? — его взгляд нашел меня, и он был темным и смертоносным, без следа тепла. — Он напал на тебя, Джульетта.

— У меня нет ни сил, ни денег, чтобы бороться с ним, — ответила я.

Я знала, как это бывает. Он либо скажет, что я лгу, либо заплатит за это.

Его взгляд переместился на мой рот, и его глаза вспыхнули, ярость нарастала шокирующе быстро. Именно тогда я почувствовала боль в нижней губе, и мои пальцы коснулись края кровоточащего укуса.

Натаниэль схватил меня за запястье и шагнул ближе, притягивая в безопасность своих сильных рук. Он снял свой синий дизайнерский пиджак и накинул его мне на плечи, пытаясь скрыть мою порванную рубашку.

Он смотрел на меня так, словно я была драгоценностью, словно я была звездами, которые он искал, и я не могла дышать, его пальцы нежно гладили мои щеки. Я не понимала, что слезы начали течь, пока не почувствовала, насколько влажными стали мои щеки.

— У нас больше власти, чем ты думаешь.

Дрожь пробежала по моему телу от его слов, и он обнял меня своими сильными руками в успокаивающем объятии. Я прерывисто выдохнула в его грудь.

Два его пальца коснулись моей воспаленной нижней губы и вытерли кровь, а затем он нежно прижался своим ртом к моему, его язык нежно коснулся раны.

Он погладил меня по щеке.

— Ты в порядке?

Я хотела сказать, что со мной все хорошо, но знала, что он поймет это по моим глазам.

— Просто дрожу.

Его челюсть дергалась, глаза изучали меня, пальцы все еще следили за моей кожей в поисках любых ран, которые он хотел исцелить. Эмоции, такие необузданные, заполнили его черты, а потом, когда он заговорил, я услышала их, как ливень.

— Никто не причинит боль тому, кто принадлежит мне, Джульетта.

Его глаза сияли так яростно, так злобно.

Я никогда не ожидала, что от таких слов в мой адрес у меня подкосятся колени, но я хотела принадлежать Натаниэлю и хотела, чтобы он был моим. Полностью моим. Я находилась в растерянности, мой рот дрожал, смотря на него.

— Теперь ты в порядке, милая. Мы позаботимся об этом. Он заплатит за это, обещаю.

Он крепче обнял меня, и я почувствовала, как он поцеловал меня в лоб. Каждое его прикосновение было бесконечно нежным, но я знала, что внутри него зреет темная, яростная буря. И она становилась только сильнее.

— Отпросись с работы, Джульетта. Скажи им, что тебе плохо, и возвращайся в наше место. Жди меня там.

Я ошеломленно покачала головой, но он отошёл и пошёл, следуя за Гейбом.

***

Было уже за полночь, когда я услышала шаги, вошедшие в коттедж. Я лежала на боку, не шевелясь. Когда шаги приблизились и остановились у моих ног, я подняла глаза.

Натаниэль снял пиджак и потер нахмуренный лоб.

— Что вы сделали? — он покачал головой. — Натаниэль. — я села, свирепо глядя на него. — Не смей молчать обо мне. Я заслуживаю знать.

— Мы с ним разобрались, — прошипел он, и я разглядела его суровые черты в лунном свете.

— Как?

Он снял рубашку и брюки, обнажив свое гибкое, мускулистое тело, и устроился рядом со мной, обхватив рукой мое дрожащее тело. Я не переставала дрожать с тех пор, как вышла из кабинета, и возненавидела это.

Я посмотрела на его руки, заметив разбитые, окровавленные костяшки. У меня перехватило дыхание. Я никогда не видела его таким злобным, таким жестоким и злым.

— А если он выдвинет обвинение? — спросила я, чувствуя, как во мне закипает страх.

Натаниэль мрачно рассмеялся.

— Не выдвинет. — он согнул руки, глядя на повреждения, стиснув зубы. — Этому ублюдку повезло, что у него все еще есть две гребаные руки.

Я вздрогнула от его холодного, жестокого тона, чувствуя, как его тело дрожит рядом с моим. Я не могла говорить. Эмоции переполняли меня до краев и душили.

— Натаниэль, — прошептала я, невольные слезы наполнили мой голос. — Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось…

Когда он коснулся моих мокрых щек и поцеловал в шею, я расслабилась, уткнувшись лицом ему в грудь.

— Ты забываешь, милая, кто мы, — прошептал он в мои влажные волосы. Его пальцы играли с моими прядями, и он дышал мной. — Мы ублюдки со слишком огромной властью.

Я не смеялась. Я думала, что четверо парней были сильны в Йеле, но не предполагала сколько этой силы существует в реальном мире.

— Арсен сделал звонок. Не потребовалось много времени, чтобы найти информацию о нем, которая разрушила бы его жизнь, если бы она вышла наружу. Завтра он публично объявит, что уходит в отставку, — заявил он. — Ему запрещено общаться с кем-либо из нас. Он был отрезан.

Я шмыгнула носом, глядя на него сквозь мокрые ресницы.

— Ты сделаешь это?

Он просто хмыкнул.

И в объятиях Натаниэля я снова почувствовала себя в безопасности.

— Мисс Монро.

Холодный, спокойный голос Мисс Хоторн заставил мое сердце упасть. Я мыла кафельный пол и наблюдала за Мэнди, которая смотрела на меня широко раскрытыми глазами. Я протянула ей швабру и расправила юбку, переводя взгляд на непроницаемое выражение лица Мисс Хоторн. Как у ее чертового сына.