Посвящается моим родителям, Стиву и Джеки.

Спасибо вам за то, что всегда поддерживаете и поощряете меня тянуться к звездам. Спасибо за то, что всегда верили в меня, даже в детстве, когда у меня были проблемы со школой. Без вашей любви и поддержки я бы не стала тем человеком, которым являюсь на сегодняшний день, и не смогла бы писать романы. Все усилия, которые вы вложили в мое образование и мою жизнь, сформировали меня такой, какой я есть сегодня. Спасибо, папа, что пробудил во мне любовь к истории и мифологии и покупал мне все эти книги. Спасибо, мама, что всегда помогала мне в детстве со школьными проектами и сочинениями и всегда была рядом, чтобы поговорить о жизни.

Я люблю вас до Луны и обратно.

Ее невозможно было остановить. Не потому, что она не сталкивалась с неудачами или сомнениями, а потому, что она продолжала двигаться, несмотря на них.

БО ТЭПЛИН

Summertime Eyes — Halsey + Lana Del Rey (mashup)

Sia ft Adele — Type Beat 2016 "The Wanderer" prod. by Freek van Workum

Then — Anne-Marie

Wildest Dreams — Taylor Swift

Into You — Ariana Grande

Talking Body — Tove Lo

Мое сердце подскочило к горлу при виде моего врага. Одетый в темно-синий костюм, который сидел на нем так, словно он родился в нем, его широкие плечи и узкие бедра подчеркивали совершенного молодого человека. Парня, которого я ненавидела, и в костюме, который стоил бы мне целого года аренды в Нью-Хейвене.

И вот я оказалась в самом худшем положении.

Стоя на коленях, я убирала осколки стекла у его ног.

В течение трех лет я соревновалась с Натаниэлем Рэдклиффом. Всегда старалась быть лучше, умнее, быстрее — больше, чем он. И в считанные секунды все это превратилось в сажу вокруг моих ноющих коленей. В отличие от него, я не принадлежала к богатой семье, процветающей за счет власти и успеха. Две вещи, которые были зацементированы в его ДНК.

Я приехала из городка в Нью-Хейвене, где необходимость спать в зимней одежде в холодные месяцы являлась нормой.

И теперь человек, которого я презирала последние три года в Йеле, знал, что я не такая привилегированная, как он.

Не тогда, когда я работала горничной в самом престижном загородном клубе на Восточном побережье.

Осколки стекла рассыпались вокруг меня, сверкая, как бриллианты, под яркой люстрой над нами.

— Я не хотел напугать тебя, — сказал он, его голос был глубоким и медленным, будто каждое слово было рассчитано и взвешено, прежде чем покинуть его рот.

В них также было что-то самодовольное.

Мне сразу же захотелось поправить темные пряди вокруг лица, но я сжала кулаки, останавливая себя. Он в своем идеальном костюме, с совершенной кожей и шикарными густыми волосами.

Стиснув зубы, я умоляла себя не говорить ни слова, не бросаться оскорблениями. Всякий раз, когда я рядом с ним, это казалось мне второсортным. Проведя годы в спорах с ним перед элитой Йеля, я привыкла к его виду. Словно броня из стали и железа, использовавшаяся для защиты от богатых отбросов университета.

Если бы он не стоял в тишине, наблюдая за мной, а затем решил объявить о себе, прочистив горло, я бы не подпрыгнула и не уронила бокалы с шампанским в номере Диор, который я убирала. Мои руки взлетели к груди, при виде Натаниэля Рэдклиффа Третьего.

И я упала на колени, уставившись на разбитые стекла.

— Я думал, ты проводишь лето на Юге Франции, — снова заговорил он, и мой взгляд упал на его кожаные итальянские мокасины.

Каждый сантиметр его тела был облечен в дизайнерские бренды и семейные реликвии, но он носил их с уверенностью человека, хорошо зарекомендовавшего себя в своей карьере. Ему был всего двадцать один год, и со всеми его достоинствами: богатством, фамилией, внешностью и рангами, он держал все это в одном могучем кулаке.

Не ответив ему, я протянула руку к нетронутому мраморному полу, пытаясь убрать любой из крошечных осколков.

Я вздрогнула, когда один осколок вонзился в мою кожу, но это не остановило меня. Это гораздо больше, чем крошечный осколок.

Тогда мой враг совершил немыслимое. Он присел на корточки, его чёрные брюки туго обтянули стальные бедра, и его длинные пальцы подняли один из осколков. Мои глаза следили за изящным движением, наблюдая, как он изучает прозрачное стекло между указательным и большим пальцами.

Он медленно нажал, и осколок порезал его большой палец, достаточно, чтобы стал красным, но не настолько, чтобы навести беспорядок. Крошечная красная жемчужина контрастировала с его оливковой кожей.

Итак, бог истекает кровью.

Высокий, ширококостный молодой парень поразительной внешности, сильные черты лица, если не точеные, длинный и дерзкий нос, пухлые губы. Его каштановые волосы постоянно падали на лоб, а необычные голубые глаза были затенены экстравагантными темными ресницами.

И я ненавидела каждый атом его существа.

Он стоял, глядя на меня сверху вниз, взял в рот большой палец и пососал. Хлюпающий звук его большого пальца, покидающего рот, вызвал неожиданную дрожь, пробежавшую по моему позвоночнику.

Я судорожно сглотнула.

— Что ты здесь делаешь, Натаниэль?

Я наслаждалась тем, как напряглись его мышцы на руках, а мускулы на челюсти вздулись при звуке его полного имени. Большинство называли его Натаном, но я предпочитала обращаться к нему как можно более официально.

Это сохраняло, между нами, столь необходимую дистанцию.

По тому, как потемнели его глаза, в их синей глубине назревала буря, я поняла, что он ненавидит это.

Хорошо.

Но, несмотря на недовольство в его глазах, лукавая улыбка тронула его губы.

— Моя семья владеет этим загородным клубом, Джульетта.

Я застыла, выпрямив спину, и не смогла удержаться, чтобы мои глаза не расширились, когда я уставилась на него.

Его семья владела загородным клубом Хоторн.

Этим клубом. Как я могла не знать? Я навела справки о владельце.

— Клуб унаследован семьей моей матери. Она им управляет, — добавил он, пожав плечами. — Ее девичья фамилия Хоторн. Это был джентльменский клуб до 1997 года, когда моя мать взяла управление на себя и переделала его больше под семейный курорт.

Семьи богатых и знаменитых стекались в это большое поместье. Белый каменный дом со свежим зеленым плющом, взбирающимся на черную крышу. Он был огромным, с сорока двумя спальнями и пятью большими люксами, не говоря уже о частном жилье, раскинувшемся на многих акрах свежей зеленой местности.

Любой человек, способный позволить себе щедрое членство, необходимое для проживания в поместье Хоторн, бывал здесь. Любой, у кого есть власть, деньги, значимая фамилия.

Ничего из этого у меня не было.

Но когда-нибудь я добьюсь этого.

Когда-нибудь я стану могущественной и опасной, и мне не придется драить их грязные полы в загородном клубе.

Сидя на полу под его пристальным взглядом, я пыталась мысленно повторить это.

Я буду лучше, чем он.

Я буду сильнее его.

Но я ощущала себя обнаженной, беззащитной перед ним. Мои темные волосы были стянуты сзади в строгий пучок, но от влажности снаружи выбившиеся пряди обрамляли мое покрасневшее лицо. Юбка задралась на бедрах, и я попыталась потянуть ее вниз, но его глаза скользнули по движению, и я остановилась. Я была в полном беспорядке — он же совершенен. Как обычно.

Долгие годы я держалась особняком. Я усердно училась и зарабатывала себе на жизнь. Никто из богатых детей в школе не знал, что я без денег. Никто из них не знал, что я получаю стипендию от системы патронатного воспитания, которой я чуть не лишилась из-за того, что не сохраняла средний балл в 3,8.