– Ик!.. Давай!.. – согласилась я.

Осушенные бокалы со стуком поставили на стол, одновременно икнули и, взглянув друг другу в глаза, расхохотались.

Утерев слёзы хохота, фея склонилась ко мне и, прекратив смеяться, серьёзным тоном произнесла:

– Знаешь, подруга, почему я к тебе пришла?

Вздохнула и, отправив в рот листик мяты, покачала головой.

– Не-а, но думаю, ты меня сейчас просветишь.

Фея откинулась на спинку стула и на полном серьёзе заявила:

– Нужно одного мужчину спасти. Ты – идеальная кандидатура для этой миссии.

От слов Агаты я поперхнулась мятным листиком, а когда откашлялась, возмутилась.

– С ума сошла! Какая из меня спасительница? Я из оружия только кухонным ножом владею! Но в глаз дать могу, да.

Фея рассмеялась.

– Не-е-ет, не в том смысле спасать.

Она снова подалась в мою сторону и заговорщицким тоном сказала:

– Просто в одном королевстве живёт чудесный мужчина – потомственный граф. Правда, проклят немножко, но это сущие пустяки, – махнула она рукой. – Красавец, в самом расцвете сил, богат… почти… Огромный особняк, земель столько, что за день не объехать…

Фея замолчала и о чём-то задумалась.

Я задумчиво потёрла лоб.

– И от чего его нужно спасти? – нахмурилась я.

Фея криво усмехнулась.

– От него самого же.

– Не понимаю тебя, – скривилась я.

– Видишь ли, граф Бист раньше был сильно проклят и тогда его называли все Зверем. Он вёл затворнический образ жизни, точнее, ему пришлось. Он не мог покинуть стен своего дома, как и его верные слуги, превращённые в статуи. Но однажды в его особняке волей случая появилась прекрасная девушка и она сразу же стала его хозяйкой. Так повелел Зверь. Он наряжал красавицу в дорогие платья, и для неё всегда на столе стояла изысканная еда. Долгими вечерами они беседовали на разные темы, и каждый раз Зверь предлагал ей стать его супругой. Но тогда Белль, конечно же, отказывала ему. Не буду долго томить, но в итоге, она полюбила Зверя и согласилась стать его женой. Проклятие пало и…

– Так, стоп! – прервала я рассказ феи. Покосилась на неё с подозрением и произнесла: – Зачем ты мне пересказываешь сказку о «Красавице и Чудовище»?

Фея закусила губу и виновато проговорила:

– Потому что это не сказка, Лара, это правдивая история, которая, увы, закончилась печально.

– Ого… – выдала я и поставила локоть на стол, подперев рукой голову. – И почему печально?

– Потому что Белль бросила графа. И теперь, проклятие частично вернулось к нему… Хорошо остальных оно снова не затронуло, а только Адама, но…

– Как это Белль бросила Чудовище? – переспросила я её.

– А вот так, – развела она руками и потом зло произнесла: – Ей оказалось мало чувств, Лара. Она устала от того, что пришлось поднимать с ног графство. Быт превратил в прах всю её любовь. А ведь Белль так клялась Адаму в вечной любви – до небес, до звёзд. Но все её слова оказались водой с привкусом тухлятины. Белль не такая уж и светлая, как говорится в ваших сказках, Лара. Не случилось в их судьбе «Жили они долго и счастливо». Даже не поженились.

– Вот же дрянь! – выругалась я. – Как она посмела бросить Чудовище! Он же и так настрадался…

– Ха! Она не просто его бросила, она вышла замуж за другого! Когда проклятие пало и графство стало доступно для королевства, к ним заехал племянник короля… – фея скривилась и добавила ехидным тоном: – Красавчик Карл пленил её сердце, и не только своей красотой. Чтоб ты знала, Карл о-очень богат и теперь Белль носит титул герцогини Сандригийской и живёт при дворе.

– Су-у-ка-а! – прошипела я и стукнула ладонью по столу, чуть не отбив её.

Бокалы от моего удара опрокинулись.

Фея хищно оскалилась.

– Ты даже не представляешь, какая она сучка! Адаму частично вернулось проклятие – раз.

Фея начала загибать тонкие пальцы с красивым маникюром на длинных ногтях.

– Все жители его графства бедствуют, ведь они много-много лет были отрезаны от всего мира и жили как отщепенцы, точнее, волки – это два. Мир изменился, Лара, а Адам и все жители графства не были готовы к столь радикальным изменениям – три.

Я покачала головой.

– Очень жаль его.

– Да, – кивнула Агата. – Тем более, я чувствую косвенную ответственность за произошедшее с графом.

– Ты о чём? – заинтересовалась я.

Фея цокнула языком и произнесла виноватым тоном:

– Да тётка моя, как-то вбила себе в голову, что Адам – это её судьба. А мы, феи, знаешь ли, импульсивные создания, очень вспыльчивые и злопамятные. В общем, Адам отказал ей, но тётушка активно добивалась графа, да только тот не сдавал позиций. Не знаю, что потом случилось, думаю, при очередном её пылком признании и активном наступлении, граф довольно жёстко отказал ей, вот она и того…

– Ну дела-а-а-а… – протянула я. – И что? Она потом не могла обратить своё проклятие?

– Она хотела всё исправить, да как-то шибко хорошо прокляла, что никто не смог его снять. Ещё и условие такое озвучила…

– Проклятие падёт, если какая-нибудь красавица полюбит страшное чудище, – усмехнулась я. – Это условие все знают.

– Ну да, – криво улыбнулась мне фея. – Тётушка, конечно, потом отошла и поняла, что сильно ошиблась, да и дел натворила невпроворот, и решила она помочь Адаму хоть как-то – девушек красивых заманивала в графство Бист, да только все какие-то уж нервные и слабые оказывались. Одна вон только Белль устояла и вроде даже полюбила его…

– Коза драная, – проворчала я.

– У-у-у-у… Я бы её с удовольствием прокляла, – погрозила фея кулачком в пустоту.

Я перехватила её кулачок и произнесла мягко:

– Ты это, давай не горячись. Ушла и ушла от него Белль, может, он и не был её судьбой никогда. Хоть и коза она, ну может, Адаму предначертана другая? Настоящая любовь, понимаешь?

– Может и так, тогда проклинать не стану, проще сразу прибить. Всё равно толку от неё нет, – зловеще сузила фея свои глазки и очень опасно улыбнулась.

Лицо её заострилось и приняло довольно жуткий вид. Я даже вздрогнула.

– Агата, убивать Белль не самая лучшая идея, – проговорила я и тут же добавила: – Я полагаю. А то потом будешь страдать муками совести.

«Если она у тебя есть эта самая совесть».

Фея расплылась в довольной улыбке, подпёрла кулачком подбородок и протянула:

– Вот поэтому я тебя и выбрала. Хорошая ты, Лара. И точно это ты должна быть рядом с Адамом.

– Э-э-эм… – скривилась я. – Давай без сводничества. Ты можешь крупно ошибаться, Агата.

– Я никогда не ошибаюсь! – заявила она, выставив указательный палец в потолок.

– Он может мне не понравиться, – сказала с явным сомнением. – Тем более, он, по твоим словам – частично Зверь. А у меня аллергия на собачьих.

– Аллергия – это фигня! – отмахнулась она, а потом всполошилась: – Ой, у меня же есть его портрет! Лара, Адам ужасный красавчик!

– Ключевое слово «ужасный»? – рассмеялась я.

Она склонила голову набок, глядя на меня оценивающим взглядом и заявила:

– Тебе как раз подойдёт.

Ни фига себе! Это она к чему?

Пока я пыхтела и мысленно возмущалась, фея начала шарить в своей сумочке в поисках портрета графа Адама Биста.

– Ну где же… Где же он? Я ведь точно его взяла… – бормотала она под нос, а потом лицо её озарилось радостью и она точно ребёнок, просияв, выудила из маленькой сумочки прямоугольник размером с ладонь. – На! Любуйся!

Она протянула мне портрет.

С любопытством и интересом я взяла его и взглянула на мужчину, который, по слова феи мне подойдёт, и которого я должна спасти.

– Хм… И правда, он очень красив… – сказала ехидно. Подняла на фею взгляд и добавила: – Он красив, как и все дети его лет.

На портрете был изображён мальчик лет трёх-четырёх. Он словно ангел смотрел с портрета своими удивительными золотисто-карими глазами, полными печали.

– Ну и что? – фыркнула Агата. – Он и сейчас очень хорош собой.

– Угу, – пришла моя очередь фыркать и выражать скепсис. – Только у него может быть пивной животик, лысина на макушке, зубы все выпали и вообще…