Такого же, как в моих снах.

— Триана, я вас не понимаю, — лениво начал он, проигнорировав первый звонок. — Минуту назад вы дрожали от страха, но, стоило мне обронить невинное замечание, и что я вижу?

Рука президента невзначай легла на спинку дивана так, что пальцы почти касались моего плеча, а сам он чуть подался вперёд.

— Вы не только осмелели, но ещё и пытаетесь огрызаться, выбрав для этого слишком деликатную тему — разницу в возрасте между вами и мной. — Заметив моё смущение он усмехнулся. — Не боитесь, что я восприму это как личное оскорбление?

Откровенно говоря, я надеялась, что он отшутится и тема исчерпает себя, но начинать бояться поздно. Как завещал нам преподаватель по основам выживания: «Всегда полезно сделать хорошую мину при плохой игре».

— Чем же я могла оскорбить вас, энар Вагнер? — Кристально честный недоумевающий взгляд был многократно отточен на наших преподавателях. Вот только президент — не они, а та половина меня, что таяла от одного его взгляда, только добавляла сложностей. — Всего лишь искренне восхитилась объёмом и глубиной ваших знаний.

— Даже так, — задумчиво протянул он, смерив меня взглядом, от которого сразу стало жарко. — Что же, в любом случае так с вами общаться гораздо приятнее, чем тогда, когда вы безуспешно пытались стать незаметной серой мышкой.

И улыбнулся так, что я ни разу не усомнилась кому достанется роль кота.

В третий раз возвращение в реальность не потребовало совсем никаких усилий и ехидная улыбка уже горела на моих губах, предвкушая продолжение прерванного разговора, но разочарование пришлось ножом по сердцу — президента в комнате не было…

И, сочиняя тысячу и одну причину, по которой ему пришлось покинуть Эркахалон, я поймала себя на мысли чем именно занимаюсь. Что я делаю? Придумываю энару достойное в моих глазах оправдание — поняла в ту же секунду. И успокоилась.

Как бы не уверяла мама, что предназначение каждой женщины любить и быть любимой, я всегда оставалась равнодушной к этим монологам. Нельзя полностью растворяться в мужчине! Не такую жизнь я хотела для себя и потому нужно воспринимать Воланда Вагнера исключительно как выдающегося политика своей эпохи. И, тем более, не стоило выворачивать собственный мозг в попытке его оправдать. Ушёл и прекрасно! Смогу спокойно досмотреть спектакль и забыть об этой встрече как о страшном сне.

Кстати, о снах. Надеюсь, теперь они перестанут меня беспокоить с такой маниакальностью. Больше чем уверена, что всё это игры подсознания, только почему мой разум выбрал образ нашего президента — большой вопрос. Наверное кто-нибудь из именитых психологов, к которым меня водили родители, объяснил бы это явление, но о встрече с энаром я не собиралась рассказывать даже подругам, не то что какому-то мозголому.

Разом опустошив половину бокала, я попыталась погасить иррациональное желание уйти, возрастающее с каждым мгновением. В конце концов, в Эркахалоне побывала, первую часть спектакля посмотрела, а чем всё закончилось вполне могу узнать в сети. Решившись, я поднялась, с облегчением вытаскивая из волос тяжёлую, усыпанную кристаллами, заколку, чувствуя как волосы рассыпались по спине. Поёжилась, ощутив как они щекотят обнажённую кожу и потянулась за сумкой, слбираясь всё же покинуть Эркахалон. Глупо, но настроение испортилось окончательно.

Вот только стоило всё-таки прочитать пару маминых романов, хотя бы для общего развития, чтобы знать как реагировать и что говорить.

Потому что стоило мне подняться и дверь открылась, впуская энара Вагнера, и вернулся он не с пустыми руками. И он бы об этом вспомнил, если бы я не оказалась стоящей к нему вполоборота, демонстрируя всю провокационность платья, которое целиком он увидел лишь сейчас.

Кажется, замерев, он даже дышать на несколько мгновений перестал, что лично мне грело душу и лишний раз доказывало, что Меди удалось из куколок сделать бабочек.

— Я уже говорил, что ты прекрасно выглядишь? — с едва уловимой хрипотцой поинтересовался энар, сходу перейдя на «ты».

— Нет, энар Вагнер.

Мне не нравился его взгляд. Точнее очень даже нравился, но не в этой ситуации. Слишком хорошо понимая последствия, я предпочитала оставаться благоразумной, заткнув фонтан из лишних чувств и эмоций.

— Ты восхитительна.

Я примерно представляла на что сейчас направлены все его мысли, и от этого становилось муторно. Меня никогда не прельщала роль пассии на одну ночь.

— Благодарю вас, энар Вагнер, — я склонила голову, больше всего желая заколоть волосы обратно, — от вас это слышать особенно приятно.

— Почему именно от меня?

— Вы видели гораздо больше красивых женщин, чем я и можете сравнивать. — Обычный ответ, обычный вопрос, но я интуитивно ощущала, что наш диалог постепенно уходил куда-то не туда.

— Снова намекаешь на то, что я тебе в отцы гожусь? Впрочем, не важно, — президент сделал несколько шагов и сел на прежнее место. Мне пришлось последовать его примеру.

— Я хочу чтобы ты приняла этот скромный подарок в знак моего искреннего расположения, — энар протянул мне небольшую деревянную коробочку, обвитую серебристым узором с узнаваемым логотипом.

Что я могла на это ответить? Только сидеть и сдержанно улыбаться, понимая, что со скромностью он однозначно перегнул.

— Простите, энар Вагнер, но я не могу принять такой подарок, — покачала головой и попыталась вернуть коробку, но не тут-то было.

Энар положил руку поверх моей:

— Я не знаю, что принято дарить молодым девушкам, а шоколад любят все. Триана, поверь, мне это ничего не стоило и, пожалуйста, прими подарок, сделай приятное старику, — последнее произнесено откровенно ехидным тоном, но почему-то именно это перевесило чашу весов в его сторону.

— Теперь уже вы намекаете на мой возраст, энар Вагнер. Снова назовёте ребёнком? — не скрывая поражения, вздохнула я, забирая подарок и с сожалением высвобождая руки из его ладоней.

— Больше я такой ошибки не совершу.

Я поставила коробку на столик со своей стороны, ради интереса пытаясь прикинуть во сколько президенту обошёлся этот «скромный подарок». Сумма выходила внушительная и неудивительно — конфеты, находящиеся внутри, производила единственная фабрика в мире, из сложного растения, искусственно выращиваемого под строжайшей охраной.

— Спасибо, энар Вагнер, — я впервые искренне ему улыбнулась, приятно удивлённая его порывом. Не собираясь думать о том, что где-то в багажнике его скайера лежат целые залежи этого шоколада, специально для таких случаев.

— Не думал, что конфеты могут растопить лёд в сердце красивой девушки, — улыбаясь, он вновь взял мою руку и погладил большим пальцем внутреннюю сторону запястья.

Я поспешно опустила взгляд, стараясь не выдать обуревавших меня чувств. Слишком хорошо понимала, что заинтересовала президента своей странной реакцией на его присутствие. Поэтому всё, что происходило сейчас, объяснялось исключительно охотничьим инстинктом и азартом, горящим в его глазах.

— Мне невероятно повезло встретить тебя сегодня, — его тёплая улыбка и то, насколько впечатляюще он выглядел в этот момент, разозлило.

Неужели это работает со всеми? Подержал за ручку, сказал пару фраз с общим смыслом: «Ты — моя судьба», и любая падает в его объятия? Зарождающееся в душе тепло смыло волной разочарования в мужчине мечты и я поспешила сменить тему.

— Можно задать вопрос?

— Только если он не касается государственных секретов, — отшутился он.

— Как вам удалось прервать действие адиаралов? — Действительно интересно, ведь, если верить сети, это невозможно.

— Для этого достаточно желания и усилия воли, — он пожал плечами, — если она, конечно, есть, — Президент усмехнулся, явно вспомнив кого-то определённого.

— В сети этого нет, — я задумалась, прикидывая, могла ли упустить эту информацию среди огромного количества данных.

— И не будет, — подтвердил мои подозрения президент, — Триана, если написать об этом, привести факты и доказательства ничего хорошего не выйдет. Потому что пересилить действие адиаралов не так просто как кажется. Слишком большой удар по самолюбию для медийных личностей.