бывший бейта. Он положил руку брату на плечо и покачал головой.

– Не лучшая мысль.

– Из-за того, что с ней сегодня произошло? – скривился Мирз. –

Она не такая неженка, как тебе кажется.

– Из-за того, что ее могут узнать. А это неразумно, – спокойно

настаивал Джозеф. – К тому же, нужно кому-то управлять кораблем, причем опытному.

– Справишься? – этот вопрос относился к Джулии. Девушка

надменно фыркнула.

– Еще бы! Водила корыта и посерьезнее этого. Ты сам сказал: я – не неженка.

Некоторое время братья сверлили друг друга взглядами, а Хранительница – их обоих (сейчас на кону безмолвного поединка была

ее судьба), наконец главарь хмыкнул и пожал плечами.

– Пусть остается, если хочет. Но тогда пропустит веселье.

Джулия для вида неодобрительно поморщилась, но не сказала

ни слова. Главарь банды сделал было знак Джозефу и помощникам следовать за собой, когда дверь рубки открылась и внутрь шагнул незнакомец. С виду он мало чем отличался от прочих членов

банды – разве что не настолько мускулистый и одетый несколько

странно (такие наряды девушка видела на изображениях из книг

по истории Барберры), за пояс его был заткнут короткий жрече-83

Юлия Каштанова

ский жезл. Джулия вздрогнула и сжала кулаки: теперь она убедилась воочию, что интуиция не врала. Она видела также, как напрягся Джозеф, его глаза полыхнули гневом, он держался изо всех

сил. Незнакомец легкими кивками приветствовал всех троих (как

показалось девушке – насмешливо), скользнув взглядом по лицам, лишь на ней задержавшись дольше. Хранительница ответила ему

холодным презрением, скрыв за этой маской истинные эмоции.

Взор у культиста был пронизывающий и внимательный; он не смог

бы ее распознать, но вот заподозрить – вполне.

– Ты останешься с ней, – перехватив непримиримый взгляд

брата, Мирз ткнул его пальцем в грудь. – И на связи.

Девушка еле заметно выдохнула. В ее планы не входило оказаться под присмотром, но раз так – лучше знакомого барберри, чем адепта секты. Хотя упускать из виду террористов в компании

сектантов-психопатов хотелось ничуть не больше. Джозеф попытался поспорить, но без результата: главарь не привык слушать чужих советов – он привык их игнорировать.

Пока барберри активировал связь и проводил перекличку, Джулия постаралась переключиться на какое-нибудь дело. Самым

простым и логичным было проверить состояние корабля. Она запомнила манеру Веженов и постаралась ее воспроизвести. Получилось не очень, но сносно: бандиты ничего не заподозрили.

– Надо было мне пойти с ними… – пробормотала она, опускаясь

в кресло и безучастно наблюдая за экранами связи, на которые пе-редавали изображение с камер. Они сидели с Джозефом на мостике

вдвоем: в рубке помимо них остался только пилот, но его пульт от-гораживала переборка.

Бывший бейта повернулся к собеседнице и смерил ее долгим

взглядом.

– Мне тоже, – вздохнул он. – А эта мразь не только не остановит брата, а наверняка подобьет его на какую-нибудь глупость

или мерзость.

– А у тебя бы получилось? – огрызнулась Джулия, больше от нервозности, чем от сердитости. – Остановить-то?

– Раньше получалось.

Тем временем картинка на экранах сменилась. Грузовики в сопровождении пары малых кораблей направились в сторону рудника – явно за добычей, а прочие корабли приземлились в служеб-84

Увидимся в космосе!

ном космопорту. По неведомой причине системы их пропустили, а диспетчеры и охрана ничего не заподозрили: не иначе, поработал

адепт. Бандиты бесшумно высыпали на площадку и растворились

в городке, а дальше…

Что было дальше, Джулия не могла вспоминать без дрожи. Она

была бы счастлива никогда ничего подобного не видеть. А перед ее

взором воскресли образы из недавнего прошлого. Но тогда шла война и подобные ситуации возникали тут и там… В жилом комплексе началась резня – бессмысленная и жестокая. Джулия еще могла понять перестрелку с охраной, но не взрывы домов и стрельбу

по мирно спящим жителям. Девушка старалась не смотреть на экраны, а гарнитуру связи «забыла» на пульте. Она не могла и не желала

наблюдать то, что больше всего напоминало дурной фильм ужасов

пополам с кошмарным сном. Чего добивается Мирз, убивая вот так?

Что сенат его испугается? Что ему сделали эти люди?

Девушка не знала, что в тот момент думал Джозеф, и даже

не рисковала бросить взгляд в его сторону: неизвестно, как барберри отнесется к ее реакции. Он, конечно, бейта – в прошлом, но едва

ли сильно с тех пор изменился.

Впрочем, впереди ждало нечто более зловещее: картинка на одном из экранов сменилась. Мирз и его сопровождающие ворвались

в блок апартаментов высшего руководства, просто подорвав дверь, и направились прямиком в пентхаус, оставив после себя окровав-ленные трупы охраны. Сперва было темно, и мрак разгоняли только вспышки выстрелов, пока кто-то не догадался включить в комна-тах свет. Взору наблюдателей предстала разгромленная гостиная.

Возле опрокинутого стола сидел мужчина средних лет, нога у него

была прострелена. Возле него девушка заметила женщину с ребенком, девочкой лет пяти. Женщина едва сдерживала слезы; одной

рукой она прижимала к себе дочку, а другой гладила мужа по щеке, что-то ласково ему нашептывая. Разговора Джулия не слышала: только наблюдала искаженное безумием лицо Мирза, который что-то кричал, и спокойное – его оппонента.

За тем последовала вспышка выстрела, женщина вскрикнула

и разрыдалась, упав на тело мужа, что еще сильнее разозлило бандита. Джулия искала на камерах адепта Черного солнца, но не могла найти. Где-то он сейчас прятался, дергая за ниточки, заставляя

и без того неуравновешенных людей совершать еще более безум-85

Юлия Каштанова

ные и жестокие поступки. Девушка сжала зубы и кулаки до боли, лихорадочно соображая, что делать. А потом они вместе с Джозефом, не сговариваясь, произнесли хором:

– Это пора прекращать.

В обычной ситуации такие фразы в один голос вызывали смех, но только не сейчас. Хранительница и бывший бейта обменялись

напряженно-отчаянными взглядами, после чего Джозеф надавил

на кнопку вызова по связи и быстро заговорил на родном языке, причем на том диалекте, что девушка не знала. Мирз повернулся

к камере, и Джулия ужаснулась его виду: это было даже не лицо

безумца – его вообще с трудом можно было назвать человеческим.

Братья заспорили. Мирз брызгал слюной и орал, Джозеф говорил холодно и резко. Перепалка продолжалась несколько минут, и ни один не желал уступать другому. Джулия прикрыла глаза

и про себя молилась всем высшим силам, о которых знала… Единственное слово, которое удалось разобрать, было ее имя. Девушка

встрепенулась, взяла себя в руки и, надавив на кнопку активации

связи, разразилась потоком брани и упреков. Неизвестно, какой

именно аргумент сумел поколебать уверенность главаря и переубедить его, но тот внезапно замолчал, что-то буркнул, а потом

отдал приказ своим людям. Свет погас, но выстрелов больше

не было.

– Что с ними будет? – пробормотала Джулия, с трудом переводя

дух. – Мы же не сектанты! Мы не воюем с детьми!

Джозеф с шумом выдохнул и, уронив голову в ладони, некоторое время молчал. Когда он взглянул на девушку спустя несколько

минут, его взгляд был совершенно пустым и страшным. «Теперь

видишь, во что превратился мой брат?» – казалось, его мысли были

настолько очевидными, что можно было бы их прочитать, не поль-зуясь даром.

– Я что-нибудь придумаю, – произнес бывший бейта отрешен-ным, «неживым» голосом.

Джулия не стала благодарить его, но в тот момент особенно

четко поняла, что за этого человека она, пожалуй, будет бороться.

Он – кто угодно, только не бандит и не террорист. А еще она была