Костя пожал плечами и осторожно привлёк девушку к себе, позволяя той уткнуться в плечо и усилить рыдания. Сейчас он не просил извинений, более того – он и забыл о случившемся в смотровой. Просто именно сейчас ему было жаль Вику, хотелось как-то помочь ей.

Вика же, поддавшись слабости, прижалась к Лазареву и безудержно плакала, тщетно пытаясь успокоиться. Лишь минут через десять она смогла хоть немного успокоиться. Слёз больше не было, но на смену им пришла странная пустота и безразличие к произошедшему. Словно и не было ничего.

– Давай, я домой тебя отвезу? – вопрос застал девушку врасплох, и она вдруг поняла, что все еще обнимает Костю за плечи, уткнувшись носом в его шарф. От этой близости девушку вдруг затрясло – животный страх к мужчинам, который периодически проявлялся в Вике в самые неподходящие моменты и ставший непроходящим последствием после изнасилования, дал о себе знать и сейчас. Девушка резко отстранилась от Кости и покачала головой, вытирая слёзы кончиками пальцев.

– Не надо, Кость, спасибо. Всё уже нормально, я сама доберусь, правда, – дрожащим голосом ответила Ковалева.- Спасибо тебе.

Вика схватила сумочку и пошла по аллее, пытаясь перевести дух и оставив Костю один на один с пачкой сигарет и мыслями о сегодняшнем дне и всем произошедшем. Подумать следовало обоим. Правда, каждому о своём.

========== 7. ==========

Глава 7.

– Да отвали ты уже от меня!..

Недоброе ворчание Кости на мобильный телефон встретило Вику в дверях ординаторской и заменило банальное «Доброе утро!».

– Это ты мне? Я могу уйти, – Вика задержалась на пороге, повернувшись в сторону коридора.

– Нет, не тебе, извини, – ответил Лазарев. Надоедливый абонент вынудил мобильный зазвонить вновь, и мужчина раздраженно выключил трубку и закинул ее в ящик стола. – Да иди ты.

– Что, навязчивые поклонницы?

– Я одного не понимаю – я же четко даю им понять, что мне от них надо. Они не сопротивляются. Почему потом почти всегда начинается этот цирк?

Вика спряталась за ширмой и начала переодеваться.

– Может, пора просто прекратить эти начавшиеся вновь похождения? Не учу тебя жизни, но ты понапрасну удивляешься – для девушек это вполне естественно. Каждая в той или иной степени надеется на то, что мимолетная связь перерастет в нечто большее.

– Чушь какая-то. Не хочу я это прекращать, это удобно, в конце концов.

– Ну да, – Вика высунула голову в щель между ширмой и стеной – так, чтобы собеседник не увидел ничего лишнего. – Особенно сейчас тебе удобно было звонки сбрасывать, – и, спрятавшись обратно, продолжила свое занятие. – Помнишь, мы про размен говорили?

– Помню, – девушка чётко услышала тихие шаги. В следующую секунду голос Лазарева раздался совсем близко. – И я до сих пор согласен с твоим мнением. Просто кандидатуры нет подходящей.

– Плохо ищешь, – отрезала Вика, отдергивая штору и выходя из своего «укрытия». И точно – Костя стоял у самого закутка. Девушка усмехнулась и подошла к холодильнику. – Йогурт будешь?

– Какой?

– Клубничный.

– Нет, у меня аллергия. Я его съем, а потом буду смешно задыхаться и краснеть.

Вика взяла баночку и обернулась – Лазарев уже лежал на кушетке, закинув руки за голову.

– Слушай, хирург, а у тебя работа есть вообще? Салам вон без продыху вкалывает.

– Салам моложе и зеленее, пусть опыт нарабатывает. А мне проблем хватает.

Девушка укоризненно покачала головой и подошла к кушетке, заставив горе-любовника подвинуться, и села рядом с ним.

– Слушай, а что у Брагина с Нарочинской? – поинтересовалась Ковалёва, зачёрпывая ложечкой розовый творожок.

– В смысле?

– Ну, отношения странные такие – Брагин всегда так нарочито красуется перед ней, дерзит, словно школьник. Выглядит смешно, если честно. Не подумай, что я сплетница, просто любопытно.

– Твое психологическое чутьё меня просто поражает, – съязвил Костя. – Мне самому этот цирк надоедает иногда. Нравится тебе баба – действуй нормально, покажи ей это, а не веди себя, как клоун.

– Кто у вас здесь клоун? – в ординаторскую, как по заказу сверху, вошла Нарочинская. Вика подорвалась с диванчика и кивнула женщине.

– Здравствуйте, Марина Владимировна.

– Здравствуй, Вик. Костя, иди в первую операционную – там Хромов тебя просит – привезли мужчину, проглотившего две вилки.

– Это как он так умудрился? – поинтересовался Лазарев, лениво поднимаясь с диванчика и потягиваясь.

– Одну на спор проглотил, второй первую доставал. Как ты понимаешь, не достал. Кстати, Брагина никто из вас не видел случаем?

Молодые люди синхронно покачали головами, и Нарочинская, кивнув в ответ, вышла из ординаторской.

– Вот же как дети себя ведут, – пробормотала Вика, выбрасывая пустой стаканчик из-под йогурта.- Бегают друг за дружкой постоянно.

– Завидуешь, что ли? – хмыкнул Костя, накидывая на плечи халат.

– Очень, – усмехнулась девушка. – Удачи тебе с твоими вилками.

Лазарев затормозил в дверях и обернулся, посмотрев на девушку. В голове его родилась шальная мысль – вряд ли Иван Николаевич откажет ему в маленькой услуге.

– Слушай, а пошли со мной на операцию, а?

– С ума сошёл? Кто меня туда пустит? Да и зачем я там – паниковать вместо пациента, пока тот в отключке?

– Нет, просто посмотришь, чем мы тут занимаемся каждый день.

Вика призадумалась, но лишь на пару мгновений. Любопытство взяло верх над опаской очень быстро. Пара секунд – и девушка уже сорвалась с места, буквально вприпрыжку направившись в операционную.

… – Иван Николаевич, – запыхавшийся Лазарев буквально влетел в предбанник операционной, держа Вику за руку. – Можно, у нас тут зритель поприсутствует? Операция несложная, вроде.

– Здравствуйте, Иван Николаевич, – улыбнулась Вика, стараясь как можно незаметнее высвободить свою руку.

– Здравствуй, Вик, – кивнул девушке Хромов, вытирающий руки салфеткой. – Кость, твоя операция, ты и распоряжайся, я ничего против не имею.

– Как моя? Мне Нарочинская сказала, что вы меня в ассистенты хотели, – Костя заметно растерялся.

– Я передумал. Хочу поменяться с тобой ролями и посмотреть, что получится, – отрезал Хромов. – Мойтесь лучше, без лишних разговоров.

– Отдай руку, – попросила Вика, когда Хромов скрылся в операционной. Костя, словно очнувшись, нехотя выпустил тонкую ладонь и подтолкнул девушку к раковине.

– Ну, Иван Николаевич!

– Костя, я всё сказал. Давай живее.

– Поздравляю с внеочередной операцией, – хмыкнула Вика, встряхивая руками и принимая заботливо протянутую Лазаревым салфетку.

– Вот делать мне больше нечего, как вилки из мужиков вытаскивать, – пробубнил молодой человек, занимая место у раковины и включая воду. – У меня к тебе деловое предложение, кстати.

– Что за предложение?

Костя не ответил, лишь усмехнулся, натянул на лицо маску и вошёл в операционную. Заинтригованная Вика вошла следом, но переспрашивать не стала – Хромов, внимательно наблюдавший за девушкой и явно слышавший их разговор, настораживал.

… – Вот она, красавица, – самодовольно произнес Лазарев минут через десять после начала операции.

– Мамочка, – покачнулась Вика, которую явно поразило увиденное – обычная вилка, столовый прибор, – торчала сейчас из пищевода мужчины. Костя пинцетом ухватил её, продемонстрировал Ковалёвой, которую внезапно замутило, и подмигнул девушке.

– Вот так и живём, Вик, – прокомментировал ситуацию Хромов, стоящий рядом. – Что дальше делаем, Кость?

– Надо разрез побольше сделать, я вторую не вижу, – ответил мужчина, протянув руку в сторону медсестры. – Скальпель… А вот она, родимая…

– Какой кошмар, – протянула девушка, наблюдая за тем, как медленно появляется на свет второй столовый прибор.

– Ребята, мы стабильны, заканчивайте спокойно, – отрапортовала женщина-анестезиолог.

– Шейте, а я пошёл, – Иван Николаевич стянул с рук резиновые перчатки. – Кость, молодец, хорошо справился, я доволен.