========== 1. ==========
Глава 1.
Ночь в Склифосовского выдалась на удивление спокойной – дежурившие в хирургии Салам Гафуров и Костя Лазарев даже успели благополучно заснуть на диванчике и кресле в ординаторской. Редко выдаются ночи, подобная этой – когда можно просто расслабиться и отдохнуть. Только вот под утро идиллия и счастье от спокойного дежурства рассеялась, словно дым.
– Ребят, – в ординаторскую заглянула сонная Нина. Не получив на оклик никакой реакции, кроме мирного посапывания, дежурная, вмиг рассердившись, буквально подлетела к хирургам и поочередно больно ударила каждого красной папкой, которую держала в руке – список поступивших пациентов. – Кому я говорю, ну?
– Нин, с ума сошла, что ли? – потирая ладонями глаза, пробурчал Костя. – Что случилось?
– Случилось. Девочку к нам везут, говорят, ужас натуральный – места живого нет, Скорая боится не довезти. Я Брагина уже из дома вызвонила, едет. Просыпайтесь и готовьтесь принимать.
Ребята переглянулись и синхронно повернули головы в сторону двери. Нет, не бывает в Склифе спокойных ночей, не бывает…
– Нина, а что с ней случилось? – как всегда, с акцентом, поинтересовался Салам.
– Саламушка, я понятия не имею. Мне из Скорой позвонили, сказали, что могут не довезти. Что-то про какое-то удостоверение ещё сказали, я не разобралась толком, честное слово… – прижав руки к груди, помотала головой Нина. Она хотела сказать ещё что-то, но не успела – именно в этот момент стеклянные двери приёмной распахнулись, и в приёмное отделение влетели фельдшер Скорой и врач с каталкой.
– Ребят, принимайте, – с порога начал врач средних лет. – Девушка, двадцать шесть лет, многочисленные гематомы и внешние повреждения, предположительно – перелом рёбер, перелом левой руки, черепно-мозговая травма, и ещё… Ментов вызывайте – изнасилована она.
– Это вы с чего взяли вдруг? – раздражённо поинтересовался Костя, отбирая у врача лист приёма – таких шуток молодой человек не любил. На девушку он старался не смотреть – даже для практикующего хирурга картина была далеко не из привычных. Врач ехидно посмотрел на Лазарева и приподнял юбку девушки. Чёрные синяки, покрывавшие бёдра несчастной, заставили и Костю, и Салама отвернуться.
– Да и на одежду её посмотрите – порвана вся, – добавил врач, опуская юбку. – Сопляки. Давайте, принимайте ее скорее, а то прямо здесь преставится.
– Приняли, – мрачно ответил Костя, расписываясь в тут же протянутом ему журнале. – Салам, давай в противошоковый её.
– Ах, да, – собравшийся уже было уходить врач вдруг развернулся и протянул Лазареву чёрную сумочку. – Чуть не забыл – там вроде бы всё, и пропуск её – она, получается, как у вас работает. Всё, бывайте.
Ещё секунду Костя бездумно смотрел вслед ушедшим, потом полез в сумочку. Пропуск лежал поверх всех вещей – пластиковая карточка с эмблемой и подписью главврача.
– Нин, запиши – Ковалёва Виктория Алексеевна.
– Кость, ты чего? У меня всё записано уже, – осторожно ответила Нина.
– Представляешь – она психолог наш новый – на собрании Зима говорила, что ставку выбила специально для нас, помнишь? – Костя поставил сумочку на стойку и, как-то беспомощно улыбнувшись, пошёл в противошоковую.
В самом деле – Зименская на прошлой неделе говорила, что, поскольку сложные пациенты появляются очень часто, и поскольку приходится слишком часто дергать психологов из соседнего отделения, пришлось выбивать лишнюю ставку на своего специалиста – «сторонние» психологи уже просто стали зачастую игнорировать просьбы осмотреть очередного пациента.
– Что там, Салам? – спросил Костя, заглядывая за полосатую шторку.
– Плохо, – ответил молодой человек, выпрямляясь и делая пометки в бланке. – Рёбра сломаны, рука, подозрение на разрыв селезёнки…
Костя протянул Саламу карточку-пропуск, которую всё ещё держал в руке.
– Ничего себе… – прошептал Гафуров. – Что делать теперь?
– Не знаю. Где Брагин-то?!
– Да здесь я, здесь, – раздался знакомый голос. Пара мгновений – и в противошоковой уже стоял светила хирургии Олег Брагин – бодрый, готовый работать – словно и не его вовсе выдернули из-под одеяла под утро. – Не ори, малыш. Что у вас тут?
Салам молча протянул заполненные документы Олегу и уступил ему свое место. Минуту Олег изучал написанное и осматривал девушку беглым взглядом, затем вдруг напрягся и повернулся к Лазареву и Гафурову.
– Вы какого лешего здесь ещё? Марш в первую операционную, бегом! – рявкнул мужчина. – Чтобы через пять минут готовы были.
Ситуация и впрямь была очень серьезной…
… – Бедная девчонка, ничего живого ей не оставили, скоты, – проворчал Брагин. – Селезёнку удаляем.
– Хорошо, – отрапортовал Салам, принимая из рук медсестры скальпель.
– Олег Михайлович, может, поборемся? – подал голос Костя.
– Ты девчонку потом опять вскрывать хочешь? Посмотри, в каком состоянии эта селезёнка. Удаляем.
Операция длилась уже третий час и к концу пока что не подходила.
– Эх, рассказал бы я вам сейчас анекдот новый, но не буду, – продолжил Олег. Оперировать в тишине было для него невыносимой пыткой. – Кость, видишь артерию? Зажимай её. Кость, уснул, что ли?!
– А, нет, – Лазарев дёрнулся и схватил зажим. – Она психолог наш новый, представляете?
– Да ты что? – улыбнулся Брагин. – Тогда, дорогие мои, мы обязаны молодого нашего специалиста собрать, а то мне Зименская голову-то открутит. И вам за компанию тоже – я же один помирать не согласен.
– Представляете, судьба у человека? Позвали в Склиф работать, а тебя в этот же Склиф в критическом состоянии привозят. Начало карьеры, называется…
– Ладно, Константин Германович, не нуди. Соберём мы нашего молодого специалиста, и всё будет нормально. А что это ты вдруг так распереживался, а?
– Да у неё кровь не останавливается, а я дырку не вижу.
– Константин, ты явно не выспался, – ответил Брагин. – Ищи, пока я не разозлился.
– А правда, что её изнасиловали?
– Да, гинеколог её осмотрел до операции. Причем ещё и несколько человек. Мрази.
– Кошмар какой… – подал голос Салам, до этого молча возящийся вместе с Костей в поисках источника слабого кровотечения. – Как так можно вообще? Полицию вызвали?
– Вызвали, а толку от них сейчас? Она всё равно неизвестно, когда очнётся.
– Зажим. Но очнётся же рано или поздно, – ответил Салам. – Всё, Олег Михайлович, пережали сосуд.
– Мо-лод-цы. Тогда сушим и шьём, я закончил. Хватит в девочке копаться уже.
Операция, длящаяся почти четыре часа, наконец-то закончилась.
========== 2. ==========
Глава 2.
…Вика очнулась неожиданно для самой себя. Белый потолок – первое, что увидела девушка перед собой – навёл на беглую мысль о том, что всё – пожила двадцать шесть лет на белом свете, и хватит. Правда, через мгновение мысль была отметена из-за боли, пронзившей всё тело – когда умираешь, то, наверное, ничего такого не чувствуешь. Да и капельница, бинты… Нет, точно жива. К сожалению. После всего случившегося смерть казалась самым соблазнительным и манящим исходом. Она помнила всё до мелочей, и воспоминания эти отныне будут преследовать девушку всю её жизнь. Жаль, что нельзя просто выкинуть их из головы навсегда…
– Ой, вы очнулись уже? – в палату заглянула молоденькая медсестра с новой порцией раствора для капельниц. Вика продолжила изучать побелку на потолке, мысленно злясь на вошедшую, которая так беспардонно сбила её с мыслей. – Я сейчас вашего врача позову.
Вика не ответила, отвернувшись к стене. Врача… Ещё и лечить её будут, и вылечат ведь. И жить придётся дальше со всем этим. А как жить-то?
– Виктория Алексеевна, очнулись? – в палату заглянул молодой человек с папкой в руках. Вика инстинктивно дёрнулась к стене, испугавшись мужчину, но про себя отметила, что для практика он чересчур молод. – Не бойтесь, я ваш лечащий врач – Константин Германович. Вас привезли в критическом состоянии, но вам, можно сказать, повезло. Отделались относительно лёгкими повреждениями, могло быть куда хуже.
