– Это ты к чему ведёшь сейчас? – Вика прекрасно понимала, к чему, но очень хотела убедиться в правдивости своих догадок.

– Знаешь про старый добрый метод ловли преступников «на живца»? Ну, вот…

– С ума сошёл? Он меня убьет, пока вы поймёте, что к чему.

– Спасибо за доверие, оказанное правоохранительным органам, – обиженно буркнул Андрей. – Я серьезно – это отличный способ его поймать. Да и единственный здесь возможный, к сожалению. По крайней мере, я других не вижу.

Вика открыла было рот, чтобы ответить, но осеклась, поняв, что собеседник прав. Угрозы шли не только в её адрес, они касались ещё и Кости, а это уже было по-настоящему серьёзно. Нельзя пускать всё на самотёк – это девушка понимала. Но страх всё равно захлёстывал, словно волнами.

– Сколько продолжаются угрозы по времени?

– Примерно две недели. В последний раз пришло сообщение с советом почаще оглядываться по сторонам, – Вика нервно хмыкнула и закурила.

– Слушай, ну он просто клинически тупой. Его надо на медэкспертизу – головку проверить. Уверен, результаты будут очень красноречивыми.

– Он сумел с помощью папочки откупиться от решётки, которая ему светила, а ты про какую-то экспертизу говоришь.

– Ничего, теперь уже не откупится – я постараюсь. Будет моё первое раскрытое от и до дело, – Андрей азартно хлопнул в ладоши, вызвав тем самым у Вики злобный взгляд. – Ладно, извини. Ну что – согласна?

Ковалёва молча кивнула, и Андрей схватился за мобильный телефон, быстро набирая номер.

… – Нинушка, я одна не понимаю, почему к нам детей везут? – Вика облокотилась о стойку, с усталостью посмотрев на Дубровскую.

– Мы же экстренная медицина, вот и везут. Хотя, я тоже иногда не понимаю родителей некоторых. А что?

– Да привезли ребенка с переломом, в шоке, бедный, еле успокоила его. Еще мать над ухом причитала, кошмар просто. Сейчас прямо так и усну, – Вика прислонилась головой к стене и прикрыла глаза.

– У тебя смена через час заканчивается, потерпи. Лазарев заедет за тобой?

– У него же выходной.

– И что? Вон, Женька мой и в выходные за мной заезжает. А ты своего разбаловала чересчур, я смотрю.

– Да ну его, пусть дома сидит. Что я, маленькая, сама не доеду?

– Да доедешь, конечно… – Нина сложила карточки больных в аккуратную стопочку, и, уперев руку в бок, повернулась к Ковалёвой. – Слушай, вот как думаешь, что дальше будет? У Нарочинской отец умер, она ушла, Зименская переводиться собралась.

– Не знаю… Но мне бы не хотелось, чтобы Зима уходила – мне при её руководстве отлично работается – тепло, мухи не кусают, – Вика открыла глаза и потянулась. – А то пришлют сейчас неизвестно кого, привыкай потом к новому начальству.

– Вот точно, согласна.

– Ладно, Нинуль, хорошо с тобой, но я пошла, пока меня та мамаша не заметила, – Вика подорвалась с места, заметив в дверях одной из палат ту самую причитающую мамочку. Минута – и девушка переместилась в ординаторскую, никем не замеченная.

– Все бездельничаешь? – спокойный голос Хромова заставил девушку буквально подпрыгнуть на месте.

– Иван Николаевич, ну нельзя так делать, в самом деле! Я работаю, вообще-то, не меньше вашего, – обиженно ответила Вика, переведя дух, и, развалившись на стуле, закинула ногу на ногу. – Как у вас с Марией Валерьевной дела?

– Вика, – Хромов выразительно посмотрел на девушку, и та прицокнула языком.

– Ну, Иван Николаевич, я же искренне интересуюсь! И потом – Костя рад, как ребёнок. Чуть в ладоши не хлопает порой…

– Правда?

– Угу.

– Не думал, что он будет настолько… Лояльно к этому относиться, – Хромов, не любивший распространяться на личные темы, внезапно разговорился. – Всё хорошо у нас. По паркам не бегаем, конечно, но всё именно хорошо. Даже сглазить боюсь немного.

Вика посмотрела на мужчину и ободряюще улыбнулась ему. Хромов очень нравился девушке – своим спокойствием, профессионализмом, доброжелательностью, но при этом необходимой строгостью. Наверное, Костю в нем привлекало то же самое. В самом деле - Иван Николаевич заслуживал неподдельного уважения, будучи человеком не только преданным своему делу, но и очень сильным морально - Лазарев рассказал Вике некоторые нюансы биографии хирурга, тщательно им скрываемые. Правда, потом Костя едва не взял с девушки клятву о молчании - настолько история Гриши - сына Хромова - была тайной и скрываемой. И Вике было искренне непонятно лишь одно - неужели Иван Николаевич стеснялся своего отпрыска? Хотя, тут же задавала вопрос самой себе - а как она бы вела себя, окажись на его месте? Иметь сына-уголовника и наркомана в одном лице - такого, наверное, нельзя пожелать и самому заклятому врагу. Вике безумно хотелось поговорить с Хромовым на эту тему, но она стоически держала язык за зубами, понимая, что личное - это всегда личное. Она и так не должна была знать вообще ничего, просто Костя, возивший Ивана Николаевича к Грише в тюрьму, не мог скрывать от девушки причину своих длительных отлучек.

…Смена закончилась вовремя, но на улице было уже темно. Отказавшись от заманчивого предложения Брагина составить девушке компанию по дороге к метро, Вика пожалела о содеянном буквально через пять минут, поняв, что в сквере за больницей разбит уличный фонарь. Поэтому девушке пришлось ускорить шаг, про себя проклиная и ремонтников, и подростков, которые – Вика была в этом уверена – были непосредственными виновниками почти что кромешной тьмы на улице. И, хотя поблизости находился горячо любимый влюбленными парочками парк, Ковалёву несильно обнадеживал этот факт – волнение и детская боязнь темноты, которая не прошла с возрастом, дали о себе знать в самый неподходящий момент. Впрочем, как всегда. И на этот раз не напрасно.

Вика очень сильно погрузилась в свои мысли, не услышав шагов позади. И, когда на горло накинули жесткую петлю, было поздно даже кричать.

========== 15. ==========

Глава 15.

Когда ангел-спаситель представляет из себя простого и измученного работой хирурга, есть повод пожалеть его и не умирать, дабы не усугублять положение дел, не так ли?

…Виктория пришла в себя, и первое, что она увидела – это белый потолок. Так уже было однажды, и воспоминания и ассоциации не заставили себя ждать. Правда, в этот раз внутренние ощущения были совсем иными - тело не болело, руки не были покрыты синяками и бинтами. Беспокоило лишь одно – нещадно жгло горло, а внутри все было словно покрыто наждачной бумагой. И было ещё кое-что, но Вика сама не могла понять, что именно.

– Очнулась? Слава богу, – усталый голос Брагина, прозвучавший откуда-то из-за спины, заставил девушку вздрогнуть и начать вертеться в поисках хирурга. – Лежи спокойно, не дергайся.

Олег подсел на стул рядом с кроватью и мрачно осмотрел бумаги, которые и до этого вертел в руках, перелистывая их уже, казалось, в сотый раз. Вика вопросительно посмотрела на мужчину, и некоторое время у того получалось стоически игнорировать пристальный взгляд, но, в конце концов, молчать вечно было просто нереально. Хотя именно сейчас Брагину хотелось этого больше всего на свете.

– Значит, так, Виктория, – Олег начал свой неприятный монолог. – Тебе крупно повезло, что я шёл сзади, и вовремя оказался рядом. Подонка того забрали, у него, судя по медэкспертизе, полный букет, теперь уже ни за какие деньги не отвертится – поедет в мягкую комнату. Там твой друг – Андрей вроде – подключился, поклялся мне закрыть этого урода любым способом. Не в психушку, так в тюрьму поедет. А там таких, как он, не особо жалуют, так что больше он тебя не побеспокоит, забудь, как страшный сон. Только речь сейчас не об этом… Мы тебя стабилизировали, откачали, все в целом нормально. Но только в целом… – Брагин закусил губу, явно подбирая нужные в данной ситуации слова. – Вик, ты – прежде всего врач, и то, что я тебе сейчас скажу, должна принять как можно спокойнее. В общем… В общем, у тебя серьёзные повреждения голосовых связок – он душил тебя леской, и резко крутанул, произошли надрывы. И говорить ты не сможешь.