– Добро пожаловать на кровавые поля «Жатвы»!  – мелодичным голоском поприветствовала она Гэри.  – Мистер Клуа ждет вас, сержант Каппер.

«Ого, меня еще и повысили в звании»,  – без особой радости подумал Гэри.

– Простите,  – произнес он вслух,  – а откуда этот ваш мистер Клуа узнал обо мне?

– Пройдите к лифтовому стволу номер пять,  – проигнорировала девушка его вопрос.

Не дожидаясь его реакции, она изящно повернулась на каблуках и зашагала прочь. Гэри посмотрел ей вслед и разочарованно присвистнул – прелестная сотрудница центрального офиса «Жатвы» оказалась голодроидом – плоской голографической проекцией, которая выглядела живым человеком лишь тогда, когда смотришь на нее анфас. Пожав плечами, свежеиспеченный сержант Каппер поплелся в указанном направлении. Лифтовые стволы, подобно сросшимся у основания стеблям, поднимались на стоэтажную высоту и расходились в разные стороны, образуя транспортную сердцевину здания-цветка. Один из «стеблей», помеченный пятеркой, подхватил Гэри и вознес его к остекленному поднебесью крыши.

Сойдя с гравитационной платформы, прочно удерживающей его все время подъема, Гэри очутился на странной движущейся дорожке, которая огибала пучок лифтовых стволов. Он полностью доверился ей, так как все равно не знал, где на этой верхотуре искать загадочного мистера Клуа. И правильно сделал. Дорожка плавно вильнула в сторону и внесла его сквозь массивные, предупредительно распахнувшиеся двери в огромный кабинет, стены и пол которого были настолько прозрачными, что, казалось, и стол, и кресло с сидящим в нем человеком попросту висят в пустоте.

Хозяин кабинета поднялся навстречу посетителю. Это был полинезиец огромного роста, неизвестно каким чудом втиснувшийся в узкий модный костюм. Без лишних церемоний он пожал вошедшему руку. Гэри не мог пожаловаться на свою физическую силу, но ему показалось, что пальцы его стиснул промышленный манипулятор. Мистер Клуа указал ему на диван, который настолько сливался с полом, что если бы не золотистые искры, плавающие внутри обивки, заметить его в этом диковинном кабинете было бы невозможно. Жестом пригласив посетителя садиться, хозяин кабинета уселся сам. Диван принял седоков в свои объятия, как облако. Мистер Клуа хлопнул в ладоши. Двери, больше напоминающие ворота древнего Вавилона, распахнулись. Вошла девушка с подносом, на котором, как почудилось Гэри, пылали две свечи. Вблизи это оказались два бокала, наполненные синеватой жидкостью с алыми язычками огня, пляшущими по краям.

– Пейте, сержант,  – зычным голосом распорядился хозяин кабинета.  – Это «Пекло» – самый модный коктейль сезона.

Гэри послушно пригубил напиток, который по вкусу напоминал чуть подслащенный купорос. Огненный комок прокатился по пищеводу – и дневную усталость, и нервную перегрузку, вызванную внезапной переменой в судьбе, как рукой сняло.

– Я знаю, вы не стремились стать жнецом,  – без предисловий сказал мистер Клуа.  – Пришлось прибегнуть к маленькой хитрости…

– К хитрости?  – удивился посетитель.

– Не секрет, что многие миллионы людей рвутся на «кровавые поля «Жатвы»… Кстати, как вам наш слоган?.. Захватывающе звучит, не правда ли? Так вот, стать жнецом – честь, которая выпадает не многим, и мы крайне редко прибегаем к уловкам, чтобы заполучить конкретного человека… В вашем случае мы дали вам один шанс… Помните якобы триллионный запрос в инфоре? Это и есть наша маленькая хитрость. Однако она не сработала. Вы по-прежнему решили поступить на военную службу, но откуда вам было знать, что у нас взаимовыгодное сотрудничество с вооруженными силами Федерации…

– Вы подкупили какого-нибудь генерала?

– Ну что вы! Просто военные время от времени поставляют нам таких, как вы. А мы предоставляем наши локации для тренировок специальных подразделений. Надеюсь, вам, сержант, не нужно объяснять, что такое служебная тайна?

Гэри покачал головой.

– Тогда я уверен, что это останется между нами…

– Так чем я обязан такой честью?

– У вас хороший послужной список. Кроме того, в армии вы были инструктором по рукопашному бою. Именно такие люди нам и нужны…

– Для чего?

– Не секрет, что в «Жатве» участвуют в основном дилетанты, которые были бы обречены на гибель в самом начале…

– Вы хотели сказать – андроиды-суррогаты?

– Да, разумеется,  – поправился мистер Клуа.  – Наша задача – сделать все возможное, чтобы определенный процент участников добрался до финала. Этим мы обеспечиваем не только зрелищность нашего шоу, но и его популярность. Поэтому мы включаем в каждую группу профессионала, умеющего не только драться, но и командовать.

– У меня не слишком большой опыт командования,  – признался Гэри.  – Под моим началом было всего лишь отделение штурмовой роты…

– О, этого для нас более чем достаточно! У вас остались еще вопросы, сержант?

– Я поступил на контрактную службу, а суммы контракта пока еще не видел…

– Поверьте, мой друг, она вас не разочарует.

Такая служба вчерашнему рядовому Гэри Капперу прежде и не снилась. Да, ему выдали новенькое, с иголочки, обмундирование с сержантскими нашивками, но тем и ограничились. Вместо казармы – приличный номер в отеле. Вместо вышестоящего командира – исполнительный директор «Жатвы», мистер Клуа. Сумма в контракте – десять тысяч в день – превзошла все ожидания бывшего безработного. К тому же ему полагалась премия за каждого сохраненного суррогата, все-таки оборудование было дорогим, а портили его часто.

Особое положение Гэри среди других жнецов никак не афишировалось. Официально он по-прежнему считался человеком, которой сделал триллионный запрос ОИС, благодаря чему и выиграл билет на участие в «Жатве». Для публики шоу начиналось с того момента, когда ее знакомили с будущими жнецами. Словно звезды голодрам позировали они перед микроскопическими – размером с дождевую каплю – видеокамерами, которые сопровождали их почти на каждом шагу. В Общественной Сети публиковались интервью с этими «счастливчиками», в которых те расхваливали «Жатву» на все лады.

Еще не пролилось ни капли синтетической крови, а напряжение, умело подогреваемое устроителями, возросло до предела. Ни разу не взмахнув серпом, жнецы уже стали любимцами зрителей, которые разобрали биографию и внешность каждого из них по косточкам. Мгновенно сформировались сетевые фан-клубы. Суммы ставок росли как на дрожжах. Но перед началом «Жатвы» любое общение с ее участниками резко ограничили. Начался так называемый карантин – время примерки и притирки нейрофейса суррогата к телу и психике прототипа, или реалигента, как официально значились жнецы во внутренних документах компании.

Накануне «Жатвы» Гэри волновался так, как не переживал и перед первым в своей жизни боевым десантом. Днем в очередной раз опробовали суррогат – слияние с реалигентом оказалось полным. Если во время первых тренировок сержант Каппер еще чувствовал некоторую раздвоенность, одновременно находясь и в операторской, и на испытательном полигоне, то сегодня реалигент и суррогат внезапно стали одним целым. Вплоть до того, что когда у Гэри зачесалось в носу, то чихнул андроид, который находился за полкилометра от прототипа. Столь абсолютное слияние могло бы обрадовать, если бы не предстоящее кровопролитие…

Гэри долго не мог уснуть. Его бросало то в жар, то в холод. Кондиционер тщетно пытался подстроиться под состояние обитателя номера, пока вконец не разрегулировался. Вчера с Гэри беседовал мистер Клуа. Речь шла о правилах «Жатвы», которые не разглашаются, но соблюдаются неукоснительно. В игре участвуют не только реальные игроки, но и так называемые неписи[1]. В данном случае это андроиды, управляемые программой. Отличить их от суррогатов, с которыми соединяются реалигенты, почти невозможно. Поэтому никогда не знаешь, кого доведется убить: пустую болванку или кибернетическую копию живого чувствующего человека.