И чем больше видела, тем больше убеждалась в своей правоте. Насмешка в глазах. Резкий поклон больше похожий на рывок перед битвой, чем оказываемое почтение. Актёр из Амира Сурийского посредственный. Впрочем, это было не то, чем он славился. Хотя мне стало любопытно, что же он прячет под повязкой. Неужели и вправду так страшен, как о нём говорят?

– Простите мой вопрос, – смиренно произнесла принцесса. – Но что говорит лекарь? Мой брат в состоянии продолжить поездку? Я беспокоюсь о нём.

Хмыкнула про себя. Может мозги у неё всё же есть? Или хотя бы чувство самосохранения.

– По пути сюда я переговорил с ним. И лекарь одобрил такое решение. Динар Андалузский почти выздоровел. У него отменное здоровье.

– Спасибо, что сообщили нам хорошие новости, Сахим. А раз так, – Рада почтительно кивнула лже-Закарию. – То конечно, мы с Мелек соберёмся в самое ближайшее время. Не так ли, дорогая?

На этот раз мысленно ухохатывалась, когда кивнула Андалузской, успев заметить промелькнувшее удивление во взгляде доверенного лица Сурии. Впрочем, оно длилось считанные секунды, прежде чем снова принять наигранное почтение перед принцессой.

Всё это напоминало третьесортный театр. И думается мне, что никто из нас не играет свою роль достаточно хорошо, чтобы хоть кто-то нам поверил. Даже я.

Очень богатые и знатные люди похожи на больных, страдающих каким-то малопристойным недугом. Им неловко перед окружающими, а окружающим неловко с ними…

По мне ехать в карете втроём не лучшая идея. Не потому, что тут было тесно. Она была такой большой, что тут вполне поместились бы ещё человек пять. Просто компания у нас подобралась не самая лучшая.

Я в ссоре с Дином, Дин в ссоре с сестрой и со мной, а Рада не любит нас обоих. Уж лучше бы Динар дождался завтрашнего дня и поехал на лошади. Мы тронулись уже два часа назад, но никто так и не произнёс ни слова. Поглядывали друг на друга, но продолжали молчать. И честно говоря, я радовалась этому и с нетерпением ждала ужина, чтобы сбежать отсюда.

Неожиданно Рада всё испортила и повернулась к брату:

– А ты что думаешь по поводу соображений рабыни? Она права?

– Какой рабыни? И что за соображения? – лениво спросил у неё Динар.

– Ну как же, – насмешливо произнесла принцесса и кивком показала меня. – Вот этой. Других рабынь я с собой не взяла. Отец, если помнишь, отказался давать мне другую свиту, считая, что они могут выдать всё, что им известно и о чём стоит молчать.

– Ты сама понимаешь, что их легко подкупить, – отмахнулся он от её слов. – А с Мелек такое попросту невозможно. Её жизнь в его руках и предательство для неё означает смерть. И надеюсь, ты не допустишь такой ошибки, называя её так при других. Прекратила бы ты уже эту вражду, Рада. Повзрослей. Будем надеяться, что замужество и дети изменят твой дрянной характер.

– Так ты ему не сказала? – Андалузская повернулась ко мне, снимая чадру и открывая лицо.

– Когда бы я успела? – хмыкнула. – Это не ваш дворец. Нам небезопасно встречаться без уважительной причины.

– Она думает, что Закарий Сахим и есть Амир Сурийский, – Рада снова развернулась корпусом к брату.

– С чего ты взяла? – он резко повернулся в мою сторону. – Ты уверена?

– Почти точно, – кивнула. – А ты сам не заметил за ним странностей?

– Мы не то чтобы много общались. У меня не было причин подозревать его в подлоге, – принц нахмурился. – Если это так… это мало что меняет. Всё, что он узнал, то вполне мог донести Сурийцам. Это как-то бессмысленно.

– Я просто высказала своё мнение, – пожала плечами. – И не думаю, что ошиблась. Всё во мне говорит, что он не тот, за кого себя выдаёт. А его поведение и манеры лишь подтвердили это.

– Почему сразу не сказала мне, как только это пришло тебе в голову?

– А чтобы это изменило? Раде надо было это узнать. Это её жених, в конце концов. А вот что ты сделаешь с этим? Уверена, что он и так раскроет свою личность, как только мы прибудем в Сурию. Маскарад уже потеряет свою эффективность.

– И что же, по-твоему, он добивается этим?

– Одно дело посмотреть на Андалузию глазами принца, а совсем другое – глазами его подчинённого, Динар. Подумай об этом сам.

– Может ты и права, – Дин сжал кулаки. – А это умно.

– Запомни на будущее, – я тихо рассмеялась.

– Точно-точно, – радостно закивала принцесса, встревая в разговор. – Тебе пригодится, когда наш батюшка продаст и тебя выгодной невесте.

Брат обжог её колючим взглядом, а я покачала головой.

– Кстати, – принц обратился ко мне. – Закарий или Амир, кто бы он там ни был, рассказал мне кто стоял за покушением.

– Праста? – спросила с любопытством. Было интересно, не соврал ли лже-Закарий.

– Откуда знаешь? – изумился Дин.

– Допросила одного из нападавших вчера, когда никто не видел. Он так же сказал, что их нанял некий Бешан. Я так понимаю, что они не позволят заниматься этим делом тебе. Или Андалузии. Но полагаю именно с этим и связан наш преждевременный отъезд из Бахчи. Время сейчас дорого.

– Угадала, – вздохнул Динар. – А вот держать меня подальше от расследования? Это мы ещё посмотрим.

– Как скажешь, – ответила и отвернулась к окну, за которым толком ничего не видно.

Единственное, что удалось понять – начинает темнеть и скоро время ужина. Наконец-то выберусь из кареты, потому как, зная эту парочку, когда они вместе… сейчас начнётся. Раз уж тишина нарушена, то теперь это неизбежно.

– Мой братик покажет, что у него есть зубы? – снасмешничала Рада.

– По крайней мере, я могу себе это позволить, сестричка. Твои острые зубки должны оставаться в тайне. Вот же досада для тебя, – не остался в долгу Динар.

Она начали бессмысленную перепалку, а я прикрыла глаза и откинулась на мягкую спинку сиденья, задумываясь о своём и не обращая внимания на сорящуюся парочку, чей запал набирал обороты.

На самом деле меня пугала мысль, что мне надо убить Амира Сурийского. Он не похож на того, кого легко обхитрить. Ощущение надвигающей катастрофы преследовало и не отпускало. А ведь вчера я уже была к этому близка. Меня спасло только чудо.

А ещё этот его преследующий взгляд. Он меня подозревает. Вот только в чём? Что у него на уме? Что задумал? Это мне покажет только время.

У меня будет очень мало времени узнать ответы на эти вопросы. Чутьё подсказывало, что большая игра начнется, как только Андалузский уедет из Сурии, а это произойдёт почти сразу после свадьбы, назначенной через пару дней. Тогда их руки будут развязаны. Кажется, пришло время использовать Аишу в качестве шпиона. Маленькая и умевшая становиться невидимой пери станет моим главным секретным источником информации.

… нет жестокости более страшной, чем жестокость женщины к мужчине, который любит её, но которого она не любит в ответ.

Динар Андалузский

Рада – безмозглая кукла. Издеваться над ней доставляло мне почти детское удовольствие. Понимал, что это глупо, но не мог отказать себе в этом. Сколько помню нас с ней – это было неизменно. Она ревновала меня к отцу и пыталась задеть, а я… просто не мог оставить этого без ответа. На особый уровень наша вражда перешла тогда, когда появилась Мелек. Ещё один повод для ревности…

О, Мелек… необычная интригующая Мелек! Мне было тринадцать, когда увидел её впервые. Девочка была похожа на маленького дикого и невероятно красивого зверька. Злобная и оскалившаяся лисичка. Поначалу мы с ней не поладили. В то время из представительниц женского пола я общался только с сестрой. И все девочки в моей голове ассоциировались с взбалмошными и глупыми Радами. И хоть на людях лисичка притворялась покорной безмолвной статуей, но стоило нам остаться наедине – она, ни капли, не тушуясь передо мной и моей семьёй, отвечала на всё. У меня ушло четыре года, чтобы понять, что за ней стоит не горячность и глупость, как у Рады. Мелек преданна тем, к кому привязана. Умна и рассудительна там, где это требуется. Закрывает глаза на то, что её никак не касается.