Вскрикнув, Ферле отшатнулся и изумленно взглянул на свои ладони: зеркало разбилось, и тонкие пальцы музыканта и картежника были нещадно изрезаны осколками. Под ногами хрустнуло стекло; споткнувшись, Даниэль сделал шаг назад и против воли вновь поднял глаза.
Зеркало было разбито примерно наполовину: там, где Ферле с силой грянулся о стекло, зияла острыми краями дыра, но все, что выше, та часть, из которой на него только что смотрел незнакомец, не отзеркаливающий движений, все еще была цела.
Он вновь всмотрелся в чужие глаза зазеркального двойника, мириадами отражений смотрящие из острых осколков. Ему показалось, или отражение… улыбнулось?…
Поверхность зеркала словно потекла, и эти потеки серебристой амальгамы вспучились пузырем, закрывая недавно разбитый участок.
Не веря своим глазам, Ферле наблюдал, как контуры его отражения мерцают и начинают таять, сменяясь чем-то совершенно мутным и неопределенным. Пятно?… Человек?… Или что-то другое?…
Сущность, стоящая по ту сторону зеркала, была слепа; ее стихией была земля, ее природой – застрявший на земном плане неупокоенный дух; Ферле знал это, но не мог отследить природу этого знания. Он всегда увлекался оккультизмом, его любимым развлечением было строить из себя посвященного, играть с силами, в существовании которых он вовсе не был уверен… но сейчас – реальность происходящего невозможно было отрицать. Все то, о чем он раньше лишь читал и говорил, встало перед глазами скрижалями Завета, и бежать было уже некуда.
Страха почему-то не было, как будто Даниэль враз потерял способность испытывать ужас; было – любопытство, а еще – знание, что он должен сделать и сказать, чтобы заставить это мерцающее, жуткое отражение уйти, покинуть зеркало.
– Иди, – непослушно вымолвили совершенно чужие губы, – найди Филиппа МакГрегора. Следи за ним. Смотри. Дай мне увидеть твоими глазами, тварь. Excita[19].
Со стороны зеркала пришла какая-то эмоция, больше всего похожая на безмолвное, покорное согласие; Даниэль с трудом вдохнул – и отражение вернулось, вновь став его привычным, знакомым лицом.
Ферле медленно поднял руку и провел пальцами по зеркалу, слегка царапая стекло кончиками тщательно подпиленных ногтей.
Разбитый участок вновь был на месте…
…Даниэль с трудом вздохнул, заново переживая давящий ужас того страшного дня. К этому было невозможно привыкнуть; он никогда не знал, кого увидит в собственном зеркале – себя, измученного и сбросившего наконец привычную ироничную маску избалованного мажора, или его, незнакомца с прозрачным, страшным взглядом обитателя иного мира…
Что из происходящего стало его собственным выбором?… Что было – чужим?…
Резко отвернувшись от зеркала, Ферле нашел взглядом карту Дурака в рассыпанной по столу колоде – и с этой картой пришли образы, без которых он вполне бы мог обойтись. Чужие, заимствованные; вроде бы принадлежащие ему – но вместе с тем и навеянные чьей-то чужой волей…
На карте были птицы и звери, дары у подножия горы – любовь, изобилие, счастье, которое не способен был увидеть Дурак… и алые ленты судьбы и предназначения, которыми раскинувшую руки у края утеса фигуру увили птицы. Ленты не могли удержать на краю – и не значили ничего в глазах безумца.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
