– Родная наша Госпожа, – сказал тот человечек, ещё раз низко поклонившись, при этом бороду в золу и пепел окуная. – Ты нас ещё не знаешь, мы – Гномы, созданья Яви и твои. Ведь ты мечтала создать тут человеков, и мы из мыслей родились твоих – откликнулись на них, и вот такие из Матушки мы Яви появились. Быть может, не совсем такие, каких хотела ты, но мы – живые, нас плоть земная родила. Ещё мы знаем, что ты пришла с Небес, но полюбила нашу Явь и здесь ты хочешь сделать всё красивым. Мы – Гномы, так в одном из снов твоих своё названье мы прочли, и с ним мы согласились. Мы долго за тобою наблюдали, внимали мыслям всем
твоим и своей тебя признали Королевой. Светлая ты наша Госпожа! – и с этими словами важный гном, а вслед за ним и все другие поклон пренизкий снова совершили.
Затем все гномы расступились, перед Ладой двое гномов с подносом очутились, на нём сверкала драгоценная корона.
– Прими от нас сей дар, в котором нет корысти никакой, лишь только радость и любовь – так вы зовёте чувство, которое здесь жизнь даёт. И не отчаивайся сильно: деревья частью мы спасли – их корни уцелели, зерно их духа сберегли. Мы их водой целебною уже полили из того ручья, что возле дома твоего течёт. Цветы и травы оживут от слёз, что пролила ты здесь. Мы садоводы хоть плохие – мы больше по каменьям мастера, но землю мы уже просили Сад заново поднять, на что она своё согласие дала.
Ладу малыши растрогали до слёз.
– А почему вы раньше не явились?
– А мы всегда с тобою рядом находились, – сказал ей старший гном. – По зову первому всегда теперь мы явимся к тебе.
На этом новые друзья расстались.
Сатанэля чёрные дела
Меж тем у Сатанэля творчество с размахом процветало. Энтузиастов группа духов молодых да шустрых творили, кто во что горазд, в экспериментах поиски ведя, каким быть человечеству. Конечно, каждому хотелось такое сотворить, чтоб ахнул сам Владыка Ра и благодарность объявил. Сатанэль им не мешал, а даже поощрял и образы он отбирал ужасных монстров. Были тут двухглавые, трёхглавые, с руками пар по десять, с ногами штук по сорок, с крыльями в придачу и без них, с сотней глаз по телу: чёрные и белые, красные, зелёные, жёлтые и синие, с копытами и без, с хвостами, щупальцами – сплошь безобразие одно – и это Сатанэлем ставилось в пример «эстетам» всем.
– А хвост-то для чего? – спросила Лада конструктора на Яви одного.
– Как для чего? – учёный поднял вверх глаза, работой поглощённый, – чтоб мух и насекомых разных отгонять.
– Но это ж некрасиво! – упорствовала Лада.
– Что ты понимаешь в Краса-те! – обиделся учёный. – Зато смотри, какой красивый хвост! И сколько назначений у него: цепляться можно за деревья и на хвосте висеть, врага достать на расстоянье и много что ещё.
– А сам бы ты хотел ходить с рогами и хвостом? – спросила Лада, и вновь обиделся учёный:
– Ну тоже скажешь – это мне зачем?
– А им тогда зачем?
– А для них всё это будет в норме – они же с самого начала с рогами будут и хвостами.
– Хорошо, а крылья для чего приладил? Чтоб пакости творить? Быть может, всё же пускай сперва научатся ходить?!
Тогда учёный от возмущенья почернел:
– А сама что сотворила? – дистрофиков с одною головой, на двух ходулях – вот для чудищ будет корм!
Однажды Ра на творчество сие взглянул и сурово лоб нахмурил, чудищ разных обозрев, что меж собой уж яро воевали.
– То молодёжь эксперименты ставит, – Сатанэль, гордясь, Владыке отвечал. – Я дал возможность каждому разгул фантазии явить. Пускай пока все эти монстры инстинкты наживают, сознанье развивают, а там заменим новыми их существами. А в молодых я к творчеству охоту развиваю, пусть пробуют, дерзают, резвятся, веселятся, пока не возмужают, а там уже к ответственности призову, на все ошибки укажу, пусть сами исправляют. Главное – чтоб делали всё сами, ты нас, Владыка, этому всегда учил.
– Что ж, делай то, что делаешь, – Владыка Ра решил. – Вот только показалось мне, что чёрным цветом увлеклись чрезмерно.
– Позволь, Владыка, пояснить тебе, – едва ль не вдвое сложился Сатанэль. – Цвет чёрный – изначальный цвет. По мере просветления сознания существ цвет чёрный будет высветляться, и так, надеюсь, до белого дойдёт, который синтез есть цветов. Зато по цвету аур мы будем видеть степень развития существ и соответственные меры применять.
Ра ещё хотел заметить что-то, но промолчал: Сатанэлю привык он доверять.
В глубокой тайне по ночам на дне пещеры тёмной Властитель Яви ковал себе отряды чёрных воинств. Для этого бросал в пространство Нави злую мысль, и высекалось существо – его желаний слепок точный – и низводил его на Явь. Для Сатанэля, помогавшего не раз Владыке Ра творить Миры, создание существ презлобных разминкой лёгкой было. Так назгулов сработал, которые в Мирах двух жили, кровь выпивали жертв своих, их душами ещё питались – и злее не было существ. Драконы, которые огнём плевались, в сравнении с ними игрушками казались.
Ещё он навьев породил – мельчайших тварей, которые кормились мыслями людей, в них раздраженье вызывали, а также их кровью промышляли. А началось опять же всё с раздражения его. Однажды он на скале сидел, окутавшись во мрак презлобных мыслей, как стало что-то пребольно вдруг его кусать! Сатанэль глаза и уши навострил: нет никого! Но кто тогда ему покоя не даёт?! Да ещё как! Нельзя глядеть, нельзя дышать! Ощущение такое, что уже сознание его грызёт. Да что за тварь такая?!
Сатанэль всю силу зренья тонкого напряг. И что же увидал? Своих же мыслей злобных и ярых порожденье – существ с клыками и когтями, – что тучей чёрной вокруг него летали и яростно его терзали. Чем больше злился Сатанэль, тем больше ярились они и на глазах его плодились и не просто плоть, но даже тело тонкое кусали. С трудом великим он этих тварей разогнал, вернее бы сказать, от них удрал, забравшись в море, и там, когда угасла боль и зуд утих, он, поразмысливши, решил, что эти твари, которых навьями назвал, ему немало могут пригодиться. Он тут же открытие своё на гоблинах и орках применил, благо раздражаться сам любил и громы-молнии едва ль не каждый час метал на дурачьё, что собралось вокруг него, и был в восторге полном! Ох и чесались гоблины и орки и прочее отребье всё его! И, чем больше его твари раздражались, тем больше становилось навьев. Смех было наблюдать, ну а себя заранее обезопасил Сатанэль: он дымокур простой развёл. Боялись навьи дыма не менее огня.
Насладившись зрелищем сиим, тогда же Сатанэль решил плотью навьев наделить для пущего эффекта – пусть заодно и кровушки попьют, их позже комарами, мошкарой и паутами назовут и мухами ещё. А эти твари очень жить желали и всех подряд тут заедали, благо было грызть кого.
И навьи эти по Яви вскоре разлетелись, а заодно по Нави и всё живое жалили подряд: кровь пили или мысли грызли, энергией питаясь их. И Явь всё больше раздраженьем наполнялась, в которой меркли небеса, Светило багровело. Сатанэль и Свет убрал бы на планете (драконы отлично видят в темноте), чтоб только досадить Владыке Ра и всем служителям его.
Сатанэль всё больше в безумие впадал. Колечко то, что подобрал когда-то он на Сатургоне (или оно его), магнитом было тёмных сил, что только злобу распаляли в нём и разума его лишали. Сатанэль тогда ещё не понимал, какую Силу на себя он накликал. Ему казалось, что это сам своих он планов мысли порождает. На самом деле Тьма великая через Кольцо влияла на него, сознанье замутняя и в хлопья превращая, призраком всевластья соблазняя и распаляя в нём желанье первым быть, Вселенной власть свою явить, так что не мог уж дальше без Кольца он жить: тщеславие оно его кормило.
Однажды Кольцо то обронил, вернее сам его закинул – просветление внезапное вдруг на него нашло, что Кольцо его погубит. А потом по скалам ползал, ужасом объятый, чтоб отыскать его. Без Кольца сама развёрзлась пустота, и едва от счастья с ума он не сошёл, когда Кольцо в расщелине нашёл. Оно сияло зловещим чёрным цветом, оно манило, оно звало и укоряло ласково его. Кольцо он с жадностью схватил, страстными слезами окропил и целовал и больше не снимал, а только гладил и ласкал. Кольцо в ответ обидчиво его куснуло, а потом ответно мощной силой одарило, и такой, что Явь от ужаса вскричала и небеса ответили ей стоном. С трудом великим планета на орбите удержалась, но долго туда-сюда качалась на остатних скрепах Краса-ты.
