– В туалет, блять. Мими, в ту-а-лет! Или ты и туда за мной потащишься? Хочешь подержать или поможешь стряхнуть?

Она хлопала глазами, как делала всегда для отвлечения внимания.

Дейвил давно выучил все ее приемчики, на которые никогда не велся. Иногда делал вид, будто это работает. Мими так увлечена собой, что не замечала подвоха.

– Раньше ты никогда со мной так не разговаривал, – дрожащий голосок действовал на нервы сильнее ощущения ее рук на себе.

– Раньше ты не вела себя как влюбленная до беспамятства идиотка.

Дейвил разжал пальцы, выпуская тонкое запястье на свободу. Глубоко вдохнул, наблюдая за неуверенным шагом девушки назад.

Неужели она наконец-то его услышала?

– Хорошо, я поняла тебя. Мы увидимся вечером?

– Я не знаю.

Брови на мгновение съехались к переносице, создавая видимость мыслительной активности.

– Я хотела…

Он не стал слушать.

Только тупой не догадается, чего она хотела. Закончить вчерашний несостоявшийся трах.

– Я не знаю, – повторил с нажимом и ушел, пока Мими возмущенно открывала рот.

У него сегодня точно будет секс, но не уверен, что хотел видеть Мими еще хотя бы раз за день. Острый передоз.

На обеде она предусмотрительно села рядом с Маккинни, демонстративно смотря в сторону. Он все равно чувствовал на себе ее взгляды. Обиделась.

Ненадолго.

За завтраком снова прилипнет сбоку и будет шептать, ластиться, лапать. Как обычно.

Ковыряясь вилкой в тарелке, скользил взглядом по залу. Кучка отбросов, с которыми всегда сидела Фоукс – где обычно. Без Фоукс.

Занятно.

На занятиях она села отдельно, за завтраком он не обратил внимания. Стайка обсосков поругалась?

Обернулся через плечо. Фоукс очень быстро ела, попутно что-то читая. Голова поднялась, метнув взгляд куда-то рядом с Дейвилом, не заметив, что он смотрит. Проследил за направлением и наткнулся на ухмыляющегося Уоррингтона.

Раздражение заворочалось, потянулось, хрустя косточками, напоминая утро.

Вот что ему тогда не понравилось. Уоррингтон и его самоуверенный спор.

Нет, ему плевать, кто ебет Фоукс, хоть вся школа пусть засаживает.

«Блять, по его жирному подбородку сейчас слюни потекут».

Звон заставил парней отвлечься. И его самого тоже. Слишком сильно воткнул вилку в стейк. Не рассчитал.

Уайт по-своему расценил выражение лица Дейвила. В корне неверно.

– Что, передумал? Сделаешь ставку?

Маккинни напротив напрягся. Он отлично знал все стадии гнева, только в этот раз не знал причины. Шам сам себе объяснить не мог.

– Я староста школы.

Банальный аргумент не впечатлил бы самого Дейвила. Вздернутые брови Маккинни это подтвердили.

– И что? Раньше ты был префектом, и тебе это не мешало.

Обоснованный скептицизм Уоррингтона разозлил. Ему всегда было похер на должности, он делал, что хотел. И сейчас он хотел, чтобы Джеф заткнулся.

– Не забывайся.

Достаточно подобрать нужный тон, и Уоррингтон при своих габаритах съеживается до размеров финика-мутанта. Уайт сразу уткнулся в тарелку, решив не испытывать терпение.

Правильно. Потому что терпения больше нет.

– Ты в норме? – Маккинни понизил голос, подаваясь вперед.

«В порядке ли я? Майлз, я понятия не имею».

Друг умел читать в глазах Шама все. Он получал ответы, когда Дейвил не хотел отвечать.

Просто. Без лишних слов. Как сейчас. Кивнул, понимая молчание, и вернулся к еде.

Среди шума большого зала непонятным образом слух выхватил стук каблуков. Фоукс торопилась на выход, на ходу вгрызаясь в яблоко и прижимая к себе потрепанную книгу.

Нервничает?

«Какого хера я задаюсь этим вопросом?!»

Вилка звякнула о стол, отброшенная с такой яростью, что легко могла отскочить и воткнуться кому-нибудь в глаз.

Он двигался резче, злость чувствовалась за метр. Маккинни подскочил следом. Ему плевать, в каком состоянии Шам. Его ничем не напугаешь.

От легкого похлопывания по плечу, пружины внутри Дейвила ослабили натяжение, а таймер накинул время, отодвигая взрыв.

Феликса дописывала последний абзац доклада по кристаллическим чарам за столом в гостиной.

Утром после занятия повезло немного выдохнуть на травологии. Ей нравился этот предмет, но куда сильнее нравилось полное отсутствие его совмещения с синими.

Зеленые сохраняют нейтралитет по отношению к отбросам. Они в целом не очень-то заметны. Стараются не выделяться. В конфликты не вступают. Среди них, конечно, тоже находятся разные особо "приятные" личности, но таких очень мало.

Потом ее снова ждало совместное занятие с синими. Кристаллогия. Которую ведет их декан. Любые подколы и шутки в адрес отбросов он "не замечает". Осаживает лишь когда те переходят черту, и то делает это без особого энтузиазма. И синие щедро пользуются безграничной любовью декана.

После обеда она написала травологию, набросала план задания по кристаллогии.

Лучшее средство отвлечения от проблем – учеба.

Не заметила, когда на Дартмур опустилась ночь, зато желудок подсказал о пропущенном ужине.

Последнее слово…

Она откинулась на спинку стула. С последней точкой будто ушло напряжение прошедшего дня. Сумасшедшего. Осталось уснуть и завтра проснуться, и то и другое задача не из легких.

Стрелки часов приближались к девяти.

Пожалуй, устроить себе вечерний чай перед сном неплохая идея. Она уже практически не думала об утреннем конфликте. Уоррингтон последняя сволочь, о которой стоило вспоминать. Лучше просто держаться подальше и желательно при большом количестве свидетелей.

Он больной, но не настолько, чтобы подставляться открыто.

Накинув плед на плечи, Феликса устроилась на балконе с кружкой липового чая. Теплый осенний ветерок путался в волосах нежными касаниями. С удовольствием подставила ему лицо, вдыхая приветы уходящего лета.

Яркие звезды будто рассказывали свою собственную историю. Умиротворяющую, с надеждой на лучшее. Вроде: пока они горят, жизнь продолжается. А что случится, если когда-нибудь с ночного неба они исчезнут навсегда? Вероятно, тогда исчезнет и наша планета.

Растущий полумесяц завис напротив балкона, подмигивая и молчаливо наблюдая за всем происходящим. Безмолвный свидетель.

Раньше Феликса с сестрой часто забиралась на крышу. Они ели печенье, запивали какао, и наблюдали закат. Потом ложились, укутывались в плед, и ждали, когда зажгутся первые звезды. Далекие, недосягаемые, вдохновляющие. Самим существованием заставляющие поверить в волшебство.

Приглушенный стук двери из гостиной оповестил о возвращении Дейвила. Спокойствие мгновенно уступило место напряженному ожиданию.

Феликса сидела спиной к выходу с балкона и не видела его передвижений.

«Пусть он просто уйдет наверх, в свою комнату».

Хватит на сегодня Шама Дейвила. Хватит негативных эмоций, переливающихся за край. Еще одно испытание на прочность может закончиться убийством.

Стиснула пальцами кружку посильнее.

Боже, неужели это всерьез? Она боится, что он зайдет на балкон! Как это глупо и неразумно.

Нет, это не страх. Она просто не хотела его видеть. И имела на это полное право.

Сколько прошло в томительном ожидании? Пять минут или пятнадцать? Или того больше. Она прислушивалась, стараясь различить хоть какое-то движение.

Ветер начал проникать под одежду, минуя плед. Пора вернуться в гостиную, но… Черт, как узнать, сидит там Дейвил или нет?

«Никак! Встать, открыть дверь и увидеть. Все просто!»

Злясь на себя за фантастическую трусость, влетела в гостиную с плащом из красного пледа. Узел затянулся в животе и в глотке под острым взглядом изумрудных глаз.

Дейвил сидел на диване, закинув ноги на стол. Изучал график патрулирования, оставленный для него.

– Готэм спасен?

На миг показалось, что его губы дернулись в улыбке. Но это не могло быть правдой. Дейвил не умеет улыбаться. Создается впечатление, что его рот создан для кривой высокомерной ухмылки, остальное комплектацией не предусмотрено.