Хотя тут конечно поиздержалась. Косметика мне только снилась. Впрочем, и так пользовалась ей в жизни немного. И мне приносили какие-то убогие серо-буро-малиновые платья, но я их не носила, так как надевать их самостоятельно не могла. Да и в сознательной жизни ни разу не опускалась до платьев и не собираюсь. Приходилось в ванной стирать свою одежду каждый вечер. Но бельё здешнее пришлось всё же использовать. Носить свои трусики каждый день… фу… Местные панталоны меня посмешили. Эдакий вариант с рюшками и прорезью посередине, как на некоторых боксерах у мужиков. Креативненько. За шорты могут сойти!

Когда же мои джинсы с кожаным топом не просыхали, то надевала на голое тело парашютный костюм. А вчера и вовсе заснула прямо в нём, замечтавшись о свободе и вспоминая родных. Оставалось только порадоваться этому, учитывая утренних визитёров!

Но когда услышала, о чём они говорят! Поняла, что спросонья присовокупила этим девицам что-то большее кроме смазливой внешности.

– Посмотри, что за уродина, – донеслись до моих ушей тихие и противные слова одной из них, рассматривающей меня как зверька в зоопарке. Всегда жалела этих бедных животных! – Роза говорила, что Лютер говорил, что её имя Эээ. Наверное, потому что она может мычать только это слово. Одичалая… Бедный наш Верховный!

Другие покивали ей, а моя челюсть в переносном смысле упала на пол от шока. Куда я попала?

– Нам лучше уйти, – поддакнула вторая, которая в отличие от первой, смотрящей с любопытством, делала это с опаской. – Слуги шепчутся, что она буйная. Неразумное создание разносит комнату и вроде как кидается на них, пытаясь укусить. А ещё угрожающе шипит!

Чего?! Только крайнее недоумение не позволило закипающему… смеху вырваться наружу. Ничего себе тут система слухов! О такой мечтает любой женский коллектив!

Решила повеселиться. Тут было очень скучно, между прочим! Встала, потянулась под их настороженными взглядами и, осмотревшись, начала в седьмой раз за эти дни методично разносить комнату, с тупой придурковатостью косясь на глупых куриц.

Интересно, если я разгонюсь и кинусь на них, с какой скоростью в час они убегут? Папенька у меня был учёным когда-то. Очень умным и с кучей наград. Пока в бизнес не подался, ещё в девяностые. Так что и меня, как и моих братьев, заставлял вкалывать и грызть гранит науки, прививая разуму пытливый ум. Так что иногда в мою голову приходили всякие глупости, требующие доказательств.

В общем, они продолжали смотреть с ужасом и восторгом, когда у меня совсем вырвалась придурь. Я встала на четвереньки так, когда играю со своим годовалым племянником и поползла в их сторону, кровожадно облизываясь, негромко тявкая и косясь на их ноги, скрытые под длинными юбками.

Понимала ли что творю? Определённо, да. Нравилось ли мне? Да и ещё раз да!

А уж когда эти пигалицы рванули к выходу, со щелчком закрывая за собой дверь, я злодейски расхохоталась, искренне надеясь, что им слышно. Узнавали же как-то слуги о том, что тут громят мебель и всё остальное?

После этого я думала, гости меня больше не посетят. Но куда там! Это были целые паломничества. И у всех были ключи! Или это один и тот же человек устраивал сюда экскурсии за определённую плату? Ну а что… Почти зоопарк. С разницей в том, что я была слишком разумна. (Мне хотелось бы в это верить). Но, если честно, мне нравилось развлекаться за счёт визитёров, кои представляли собой идеальные с ног до головы стайки напуганных и любопытных девиц. К седьмому дню мой энтузиазм начал таять. Я уже грызла обои, матрас, разговаривала на ломанном немецком, единственном языке, который знала хоть немного, вспомнила приёмы каратэ, которые показал мне один из братьев в качестве самозащиты.

Клянусь! Едва закрывалась дверь за очередными девушками, уже чесала голову, придумывала что-то новое.

В какой-то момент мне окончательно показалось, что я схожу с ума, идя на поводу у детской обиды. Даже обещала себе прекратить ребяческие выходки. Но стоило прийти кому-то ещё, посмотреть на меня с презрением и диким любопытством, как снова не выдерживала. В последний раз и вовсе вела себя совершенно неадекватно. Хорошо ещё в мой сбрендивший мозг не пришло в голову начать метить предметы. Хотя всё же пришло, но посчитала выше своего достоинства снимать перед ними штаны.

Но вот на седьмой день всё изменилось. Потому что в тот день прямо с утра появилась… мать Верховного.

– Знаешь, в чём твоя проблема?

– Всего одна? Но если это бремя досталось мне, значит, оно мне по плечу, не сомневайся. На крайний случай есть же матушка.

Кристофер Майнфорд

– Что ты намерен делать, Крис?

Эти слова заставили меня скривиться! Будто у меня есть выбор!

– А то тебе неизвестен ответ на этот вопрос, Лютер! – раздражённо проворчал, с неудовольствием рассматривая друга, с которым дружил уже лет сто, не меньше.

И иногда мне очень хотелось его убить. Вот прямо как сейчас!

– Мне просто нравится, как ты кривишься при упоминании о своей… проблеме, – не стесняясь, рассмеялся мужчина моему несчастью.

Тоже мне друг!

– У меня есть ещё немного времени, – напомнил ему.

– Совет бы с тобой не согласился. А ты сам знаешь, что случится, если у тебя не будет наследника.

– Прекрати давить на больное! Ты слышал, о чём шепчутся слуги? Мне доложил Маркус.

– Ты сам знаешь, что это чушь. Твоя Эээ разговаривала… мы сами это слышали и вполне чётко выражала свои мысли. Хоть и угрожала тебе, но на одичалую не похожа совершенно.

– Тебе-то хорошо говорить! Роза у тебя красавица! Само совершенство! Такт! Благородство! Порода! Эталон красоты! А мне что досталось?

– Ты поэтому так ни разу её и не навестил? – хмыкнул Лютер. – Боишься взглянуть правде в глаза?! Чего ждёшь? Думаешь ситуация поменяется? Ты же никогда не был трусом, Крис. Не похоже это на тебя.

– Два слова, друг, – я неожиданно развеселился. – Моя мать! В кой-то веки пригодится её…

– О, Единый! – подскочил он, прерывая меня и с опаской оглядываясь. – Хелена Майнфорд здесь? Кажется мне пора. Загостился я тут у тебя.

– Успокойся, – коротко усмехнулся. Сам я давно научился ставить её на место, но… не важно. – Ещё нет, но вот-вот появится.

Он действительно немного расслабился и сел обратно. Но это не мешало ему всё так же оглядываться на дверь.

– Наверное, ты в крайнем отчаянии, если позвал свою матушку. Она же сожрёт твою проблему и не подавится.

– Не сожрёт, – фыркнул. – Слишком сильно хочет внуков, чтобы сделать это. Как думаешь, откуда вообще у всей этой истории растут ноги? Вот пусть и получает подарок. Но согласен, Эээ придётся нелегко, но это уже не моя головная боль. Мне главное, чтобы через месяц на церемонии бракосочетания она хоть немного прилично выглядела и, как утверждают слухи, не кидались на людей. Всю эту неделю она только и делает, что разносит свою комнату! Совершенно неуправляема. Слугам пришлось обчистить несколько гостевых покоев, чтобы возместить ущерб в её. И так бы всё оставил. Ей послужило бы уроком, но вдруг мать приехала бы раньше? Её лучше не злить по пустякам. Чтобы она сказала, если бы увидела такой бардак?

– А просто поговорить с девушкой не пробовал? Ты так и не интересовался, как зовут-то её? – развеселился Лютер.

– Да какая разница? – раздражённо бросил. – Мне её и видеть-то надо раза три-четыре от силы. Церемония и несколько попыток заделать ей моего наследника. Целители скажут, когда она будет готова к зачатию и на это имеются наибольшие шансы. И семейные артефакты никто не отменял. А потом? Как родит, так пусть проваливает, если выживет. В свой мир ей конечно не попасть. Но я ей даже денег дам. Лишь бы глаза мои это чучело больше не видели.

– Не слишком ли ты жесток, Крис? – нахмурился друг.

– Откуда я знаю, может она из тех, кто съедает своё потомство? – оправдался, но и сам почувствовал, что как-то слабо.