И отключился.

И как это понимать?

Я еще с двадцать секунд смотрела на погашенный экран смартфона, прежде чем убрать его в сумку.

– Это был твой жених?

Рассеянно перевела взор на Руслана.

– Да. Костя. Он скоро приедет за мной.

Ершов поджал губы.

– Какая внимательность. Беспокоится, что его драгоценная на ночь глядя поедет одна?

Пожала плечами, сощурив глаза.

Что это, нервозность? Не доволен, что добыча уплывает из рук?

Я тоже, милый, я тоже!

Но у Константина должна быть веская причина вырывать меня со свидания, если решил повести себя так некрасиво.

И это, учитывая нашу договоренность, не лезть в личную жизнь друг друга!

– На улице гололед, – только и смогла прокомментировать. И пусть думает, как хочет.

Руслан как бы невзначай поправил запонку на рубашке. На которой сверкнул драгоценный камень. Который вполне может соперничать с размером бриллианта в моем «помолвочном» кольце.

– Я бы тоже не оставил без внимания такую девушку.

– Сочту это за комплимент.

– Это даже далеко не походит на оный. – Руслан наклонился вперед, облокотив предплечья на стол. – Если бы я хотел тебя покорить, не стал бы заострять внимание на умопомрачительной внешности. Ты итак знаешь, насколько красива. И насколько желанное, сексуальное у тебя тело. Ты в курсе, что все мужчины провожают тебя взглядами с одним единственным желанием: раздеть и подчинить своей воле. – Его голос бархатистыми нотками мягко стелился, проникая в мои уши словами змея-искусителя.

– Не будешь? – удалось состроить обиженно-вопросительную моську.

– Думаю, тебе бы подошло другое. Действия. Нет ничего более честного, чем внимание мужчины. И более правдивого комплимента, чем возбуждение спутника.

Я сглотнула.

Это уже не походило на обычный деловой ужин. И Руслан за каких-то пару минут переменился в поведении. Теперь настойчиво соблазняя. И показывая, что, стоит лишь мне согласиться, Костя останется за дверью.

– Значит, ты предпочитаешь словам действия?

– Я бы доказал это. Но, – он кивнул на телефон. – Боюсь, нас прервут в самый неподходящий момент.

А вот это уже прямой намек. Даже не намек. Предложение.

Потянулась к бокалу, залпом осушая остатки вина.

Когда мы успели прикончить бутылку?.. Сейчас она бы пригодилась. Остудить внутренний жар, что завладел грудью, заставив горошинки сосков затвердеть, а между ног разлиться соку желания.

Может, ну его, этого Костю?..

Он простит меня. Наверняка простит. Но сегодня я хочу секса!

– Значит, Руслан Ершов боится конкуренции в области женского внимания? – облизнула губы.

– Ох, Маргарита… – его глаза опасно блеснули. Руслан покачал головой. – Кажется, я буду жалеть об этом завтра. Но сегодня… вынужден отступить. Возможно, вино оказалось чересчур крепким. И если я воспользуюсь случаем, не смогу потом доказать самому себе, что завладел благосклонностью прелестной девы самостоятельно. К тому же… Константин, кажется, был неподалеку. – Он кивнул мне за спину.

И я уже знала, кого увижу, входящим в ресторан.

Петров каким-то чудесным образом сумел добраться до «Гранд Рояла» за рекордные восемь минут!

– Марго, – он остановился возле нашего стола. – Руслан Юрьевич.

– Добрый вечер, Константин Романович. В последнее время судьба нас сталкивает все чаще. Это знак, не иначе.

Костя, одетый в простые темные джинсы и вельветовый пиджак поверх белой футболки, скривил губы в подобие улыбки.

– Надеюсь, знак положительный.

«Жених» повернулся ко мне, протягивая ладонь.

– Уже поздно Марго, не стоит злоупотреблять временем такого занятого человека, как Руслан Юрьевич.

Пришлось вкладывать пальчики в мужскую длань, да подниматься с места.

– Спасибо за ужин, Руслан.

– Благодарю за компанию, Маргарита.

Я почувствовала, как хватка друга стала жестче.

Увидел в нашем панибратстве что-то лишнее?

Я не понимала, отчего Петров так взъелся на факт моего теоретического секса с миллиардером.

Я не маленькая, в конце концов! И самостоятельно могу решать, к кому прыгать в постель. А он – не мой муж. И далеко не отец, чтобы иметь хоть какое-то влияние на принимаемые поступки.

Однако я послушно ушла вслед за Константином, да проследовала к красной машине, что была припаркована… на улице перед отелем! Он даже не удосужился проехать на подземный паркинг, оставив тачку на «аварийке» практически посреди проспекта.

Так спешил оградить меня от растления?

– Костя, ты же понимаешь, что я буду требовать объяснений? Да по всей форме!

– Отдаю себе отчет, – буркнул друг, заводя «Мерс».

– Ты был у мамы?..

– Мама здесь ни при чем.

– Тогда в чем, твою мать, дело?! Ты буквально выдергиваешь меня со свидания, обламываешь крутой вечер, да увозишь от человека, который мог…

– Что, подарить тебе парочку оргазмов на сон грядущий? – Костя не спешил двигаться с места, повернувшись ко мне. И его взгляд… заставил меня обхватить себя руками. До того темные глаза стали у друга, и до того осязаемым оказалось его присутствие в машине. Он словно заполнил собой все пространство, хотя даже не шелохнулся, чтобы приблизиться.

Я очень явственно ощущала аромат красного апельсина, который преобладал в туалетной воде Петрова, и казалось, будто его запах сейчас впитывается в мою кожу. Проникает внутрь, и смешивается с моей кровью.

Родной запах, ставший для меня неотделимым от мощного бородатого мужчины.

– Хотя бы так, – резко ответила, глядя ему прямо в глаза. – Знаешь, как давно я не испытывала кайф? Лишить меня маленькой радости – это жестоко, Петров!

Костя все также изучал мое лицо. И, не ответив на колкую реплику, развернулся к лобовому стеклу, да тронулся с места.

Я испытала дежавю, цепляясь за дверную ручку, поскольку сердце тут же убежало в пятки от скорости, с которой друг решил доставить меня домой.

Как оказалось, к себе.

Он резко припарковал машину, первым вырываясь из плена внедорожника. Обогнул тачку, открывая дверь с моей стороны.

– Идем.

И вновь протянутая рука.

– Ты – псих! – заявила совершенно серьезно, игнорируя его ладонь, выбираясь самостоятельно. – Самый настоящий! Какого черта ты так гнал, умалишенный?

Костя захлопнул за моей спиной дверь и сделал шаг ко мне, нависая сверху.

– Да, я спятил, Артемьева. И ты поможешь мне выбраться из омута безумия.

Еще шаг… и он заставил меня облокотиться на корпус иномарки, тесно прижимаясь следом.

Я же смотрела в его глаза, сейчас находящиеся так близко, что даже во тьме и неясном свечении уличного фонаря я видела коричневые крапинки, идущие у него вдоль радужки.

Костя раздувал крылья носа, словно был ужасно зол, но пытался держать себя в руках. Его руки не касались меня, но легли на крышу машины, заключая мою тощую фигуру в подобие капкана.

– Если пытаешься меня напугать, ничего не выйдет, – прямо в лицо выдохнула, и тут же заметила ухмылку громилы.

– Ох, Марго, ты не знаешь, на что я бываю способен.

– Я знаю тебя лучше всех. Но не понимаю причины смены твоего поведения в последнее время. Может, наконец, откроешь тайну? Что с тобой происходит?

– Ты знаешь, что я тебя люблю?

– Я тоже тебя люблю.

– И я тебе доверяю. Абсолютно. Как никому другому.

Я кивнула.

И он тут же отступил, позволяя вдохнуть полной грудью. Я даже не заметила, как задержала дыхание.

В голову почему-то пришла идея, что Костя меня снова поцелует. Также отчаянно, как перед встречей с Меркушевым.

Но нет, друг позвал за собой. В дом, который я не считала чужим.

Я видела, что Константин хочет мне что-то сказать, но нарочно оттягивает момент. В такие минуты его лучше не торопить. И позволить самостоятельно начать разговор.

Так что я прошла в его холостяцкую берлогу с чувством тревоги. И надвигающейся катастрофы.

Если Петров завел разговор о доверии, значит дело действительно важное.