Эмиль занервничал. Кто там мог ему звонить? А что, если Бессонов кого-то завёл на стороне? Шальная мысль, будто пуля, прошила грудную клетку и вышла навылет. Нет. Что бы там ни было, верить в это Эмиль не хотел. Собирался носить розовые очки до последнего.

Потому что слишком больно даже представить.

Он боялся, что Бессонов сейчас выйдет из зала, чтобы ответить на звонок, хотя и не собирался подслушивать. Просто сам этот факт означал бы, что ему есть что скрывать. Но Марк не ушёл.

Говорил он по-русски, значит, не бизнес. Что же тогда?

Эмиль украдкой наблюдал за своим парнем. Тот выглядел уставшим, щетина к концу дня изрядно отросла, придавая ему чуть неряшливый вид. Впрочем, Бессонова это не портило. Он оставался невероятно красив даже в свои тридцать четыре. И с каждым годом становился лишь лучше.

Почему, ну почему у них всё расклеилось?

– Что случилось? – если честно, Нуриев не хотел лезть, в надежде, что Бессонов первым расскажет. Но тот выглядел слишком выбитым из колеи, чтобы играть во что-то с ним сейчас.

– Отец умер, – коротко ответил Марк.

Эмиль знал, что родной отец бросил семью первого сына, когда тот был совсем малышом. Потом завёл вторую, где родился ещё один мальчик – Рома. Но Владимир Бессонов оставил и их. Прожил, правда, подольше. Совсем всех подробностей Эмиль не знал, Марк не особо любил делиться. Но Нуриев был в курсе, что лет десять назад братья впервые встретились вживую, правда общение так и не задалось.

– Полетишь? – наверное, кому-то вопрос мог показаться странным. Как можно не поехать на похороны родного отца. Но этот кто-то явно не знал Марка. Да и историю их семьи вцелом.

– Да, – Бессонов схватил свой бокал с вином, покрутил ножку, явно нервничая, а потом выпил всё залпом. – Утром полечу. Рома позвал.

– О, – Эмиль удивился. Ведь именно Роман тогда, десять лет назад, не хотел ближе знакомиться с братом. Но, видимо, прошедшие годы что-то изменили. – Мне поехать с тобой?

Раньше Нуриев даже не сомневался бы и не задавал таких вопросов. Они везде были неразлучны. Но сейчас, в свете сложившихся обстоятельств и в виду того, что поездка предстояла в другую страну…

– Нет, – немного резковато ответил Марк. И хоть Эмиль был готов к такому ответу, это всё равно оказалось больно. – Ты мне нужен здесь.

Да, Бессонов в первую очередь думал о делах. Его можно понять. Последние карантинные месяцы нанесли бизнесу серьёзный урон. И сейчас как никогда важно было держать руку на пульсе. А тут ещё и контракт сорвался. Но Эмилю всё равно стало просто по-человечески обидно.

Неужели Марк вот так начинал вычёркивать его из своей жизни? Захотелось устроить банальный скандал. С битьём посуды прямо посреди ресторана. Вспомнить молодость, так сказать.

Но Эмиль сдержался. Марк только что узнал о смерти отца. Не самое подходящее время устраивать сцены.

Но надолго ли хватит выдержки Эмиля?

***

Отъезд Марка прошёл сумбурно.

Они почти не спали в ту ночь. Сначала Марк долго, с каким-то даже остервенением и страстью трахал Эмиля. И тому начало казаться, что он прощается. А потом они и вовсе поссорились.

Оба были на взводе. Марк явно пребывал не в себе из-за всего случившегося. Как бы он ни храбрился, но смерть отца всё же выбила его из колеи. А Эмиль… Эмиль вообще преисполнился уверенности, что они расстаются.

Его душили слёзы обиды и какой-то раздирающей душу боли. Он сидел на кровати, завернувшись в простыню, и с тоской наблюдал, как Бессонов в спешке собирает вещи.

– Как надолго ты едешь? – голос плохо слушался, но Эмиль не хотел показывать, как сильно на самом деле он расстроен всем происходящим.

– Пока не знаю, – Марк хмурился, бросая в чемодан дорогие рубашки и костюмы. – Плюс минус неделя. Старик наверняка оставил завещание, нужно будет дождаться.

– Думаешь, он тебе что-то оставил? – криво усмехнулся Нуриев. Не со злостью, нет, скорее с горечью.

– Не знаю, Миль, – Марк остановился с галстуком в руках и уставился на Эмиля. – Постарайся сделать так, чтобы наш бизнес не развалился.

Что ж, по крайней мере Бессонов всё ещё считал дело их общим.

– И прекрати реветь, – Марк отвернулся, его спина напряглась. Раньше он так не реагировал на слёзы Эмиля.

Украдкой шмыгнув носом, Нуриев поднялся с кровати и подошёл к Бессонову.

– Марк, – он всё же не выдержал и обнял мужчину со спины, едва не задыхаясь от накативших эмоций. – Пожалуйста, возвращайся.

– Эмиль, – Бессонов вздохнул. – Куда я денусь.

Стоило Бессонову выйти за дверь, Эмиля накрыло.

Давно у него не случалось таких истерик. Просто эмоции, которые он тщательно сдерживал и контролировал весь последний месяц, когда всё летело в тартарары, наконец получили выход.

Раскидав вещи Марка, да и свои тоже, Эмиль устроил в спальне настоящий погром. Потом перешёл в гостиную. В ход пошли рамки с фотографиями, книги, какие-то статуэтки. Он не понимал, что именно так его доконало, просто какая-то неконтролируемая отчаянная злость внутри рвалась наружу.

– Ненавижу тебя, – кричал он фотографии Марка, которую швырнул в стену.

Но это была ложь. Что бы у них ни происходило, Марка Эмиль любил. Любил сильно, крепко, так, как любят лишь раз. Такие чувства не проходят за день, да даже за месяц.

Самое дерьмовое, Эмиль был уверен, что и Бессонов его любит. Просто события последних недель подкосили его. Вот он…

Или просто Эмиль оправдывал мудаческое поведение своего парня?

Какой-нибудь семейный психолог наверняка ляпнул бы что-то про остывшие чувства, кризис семи лет и что-нибудь ещё. Но когда чувства остывают, не трахают как в последний раз.

Да и до семи лет они ещё не дотянули около полугода.

Выплеснув накопившееся, Эмиль опустился на пол и обхватил колени руками. Чёрт возьми, какого дьявола он позволял Марку так с собой обращаться? Какого хрена, не настоял поехать с ним, ведь хотел же.

Раньше Эмилю достаточно было щёлкнуть пальцами, и Бессонов вставал на задние лапки. Да, Марк оставался немного груб и саркастичен в общении с другими людьми, но всегда превращался в мягкого и ласкового парня, когда дело касалось Эмиля.

Что же изменилось сейчас?

Нуриев постарался вспомнить и проанализировать, что делал он сам всё последнее время. И пришёл к не самым утешительным выводам.

Потому что изменился не только Марк, их отношения или внешние факторы, изменился он сам.

Эмиль стал прятать свои настоящие чувства, стал чаще делать Бессонову какие-то замечания, стал всё замалчивать, пытаясь избежать конфликта. А в итоге это вылилось в то, что они оказались на грани расставания.

А в расставании, как известно, виноваты двое.

***

После своей обновляющей истерики Эмиль принял ванну.

Добавил побольше пены, включил релаксирующую музыку, принёс себе вина и пролежал с комфортом почти час. Как же давно на самом деле он не расслаблялся. Неудивительно, что нервы так сдали.

После Нуриев позвонил Эмили и пригласил её провести вместе день.

Подруга, принимая приглашение в гости, явно не рассчитывала увидеть разгромленную квартиру. Лебош оглядела погром в гостиной и присвистнула:

– Котёночек, вас ограбили?

Поль, которого Эмили привезла с собой, с радостью кинулся крушить всё дальше. Он беспрепятственно добрался до диванных подушек, где его поймал за лямки комбинезона Эмиль. Подбросив крестника в воздух, Нуриев рассмеялся в ответ на его задорный смех.

– Нет, – Эмиль перехватил Поля поудобней, усадив на руки. – Устроил проводы Бессонову.

Лицо Эмили вытянулось.

– Да ладно? – неверяще уточнила она. – Вы расстались?

– Нет, – повторил Нуриев, отмечая, как неприятно стянуло всё в груди только от одной мысли о подобном – Он улетел в Москву на похороны отца.