Он прошелся по обочине, склонился к ногам, оперся ладонями о колени. Большая часть гонщиков здесь, такие, как Миша, они гоняли себе в удовольствие, даже не знали, что на кого-то делали бешенные ставки, или же плевали на это с высокой колокольни.

Мирослав – не из их числа, и он должен побеждать. Вопрос времени, когда к нему подойдет Белецкий и…

Конечно, он не станет его бить, не станет орать, как на школьника, но иногда Мирославу казалось, что Белецкий его однажды прикончит. Он же наверняка поступал так с другими людьми, которые разочаровывали его ожидания. Со взрослыми мужчинами и женщинами, которым было к кому обратиться за помощью. Мирослав же никого не собирался посвящать в проблемы, он сам заключил договор.

Когда следующая пара гонщиков приехала на финиш, он снова сел на байк и гораздо медленнее поехал обратно, к линии старта.

– Парень, да ты сегодня не в форме, я смотрю, – похлопал его по плечу Белецкий, который появился рядом как по волшебству. – Слушай, что случилось, а? Ты что, заболел?

В фальшиво-заботливом тоне Мирослав слышал угрозу, ничего не мог с собой поделать с тех пор, как в своем офисе Белецкий прямо при нем искупал какого-то беднягу в аквариуме. Схватил за затылок и окунул его в воду. Тогда Мирослав от испуга оцепенел, он еще минут пять не вставал с глубокого мягкого кресла.

– Я просто устал, видимо, – ответил он Белецкому. – Поеду домой, спать.

– Парень, у нас гонки раз в неделю, ты бы мог как-то… – На лице Белецкого, сморщенном, старом лице человека, который явно не щадил свою печень уже лет двадцать, проступило негодование. – Планировать? – Он подошел ближе, обнял Мирослава за плечи, как приятеля. – Мне не нравится то, что происходит с тобой в последнее время. Сначала отказываешься участвовать, вынуждаешь меня, – чмокнул он губами, – убеждать тебя вернуться…

– Вы шантажировали меня.

– Вот, – хлопнул Белецкий его по спине. – В этом и суть. Ты здесь, Мир, ты помнишь, ради чего, да?

– Я помню.

– Тогда будь добр, не облажайся в следующий раз. Поспи часов двенадцать. Мне от тебя тут ноль пользы, если ты приезжаешь последним, как лох. Надеюсь, все уяснил, ага?

Сжав руль сильнее, до боли в пальцах, Мирослав покатил байк к перекрестку, оставляя позади тусовку.

Рев моторов говорил, что на очереди следующий старт, на который все и отвлекутся. Мир очень хотел уехать незамеченным.

В мозгу у него до сих пор звучали слова Белецкого. Слова, являющиеся приговором.

В выходные общественная и политическая жизнь города замирала, а Богдан наконец снимал с лица маску градоначальника.

Он становился обычным тридцатитрехлетним мужчиной, который предпочитал тренажерному залу уютный вечер перед телевизором и с удовольствием запихивал в себя пачку картофельных чипсов.

Когда-то он был другим, всего пять лет назад буквально жил своей работой, расследовал самые сложные дела и лез в пекло, чтобы добраться до правды. Но какой смысл становиться на беговую дорожку, если он и так чувствовал себя хомяком в колесе, которое постоянно вращалось, вращалось и вращалось… Поток людей, которые нуждались в его помощи, не иссякал, и Богдан раз за разом вспоминал, что именно ради этого поста он так усердно работал.

В газете «Фокус» его почитали и любили, но не могли дать ему власть и влияние.

Он писал о незаконных рейдерских захватах, о проблемах с медицинским обеспечением диабетиков, о коррупции, люди возмущались, а власти клятвенно обещали заняться этим вплотную, но проходили месяцы… И ничего не менялось.

Тогда Богдан надумал сам стать властью.

– Кто ж знал, что это не так весело, как кажется? – сказал он своему отражению в кухонном окне, а потом одним движением закрыл его шторами. Всерьез о слежке Богдан не переживал, порой его настигала легкая паранойя, что прохожий захочет подглядеть, чем там занимался мэр, поэтому он соблюдал осторожность.

Усевшись на диван, Богдан поставил миску с чипсами на стеклянный стол и пододвинул к себе ноутбук.

Он мог посмотреть фильм, пройтись по новостной ленте «Фейсбук» или обновить целомудренный «Инстаграм», но… Но слишком призывной казалась закладка сайта знакомств в верхней панели браузера. Этот ноутбук он никогда не брал с собой на работу именно из-за этой зеленой вкладки. Черт возьми! Богдан подумал, что ему не помешает хоть какая-то разрядка вечером, и вошел на сайт.

Его анкета действовала на пользователей как магнит, почти всегда ему писали первыми.

И этот раз не стал исключением. В окошке появилась циферка «1», и Богдан с любопытством кликнул на фото профиля.

Он всегда так делал, прежде чем отвечать.

Андрюша 222 загрузил всего одно фото торса, по которому Богдан мог судить о его физической форме.

«Привет, скучаешь?» – прочел Богдан в сообщении.

«А ты можешь что-то интересное предложить?» – напечатал он в ответ, надеясь сразу перейти к десерту.

На сайт он заходил исключительно для секстинга, чтобы подрочить не на порно, а с другим человеком.

«Что-то мне подсказывает, что ты говоришь о сексе. И как ты любишь?» – написал Андрюша 222.

Этот понятливый, обрадовался Богдан и ответил: «Я люблю жестко».

«И как давно ты трахался жестко?»

Ну и вопросы!

Замерев, Богдан задумался, отвечать ли правдиво.

Если сказать, что у него не было секса месяцев шесть, что о нем подумают?

С другой стороны, он же заходил на сайт знакомств, чтобы написать постыдную правду: хочу трахаться, а нет возможности, помоги, друг, по мере своих возможностей, хоть через буковки.

«Уже полгода ничего не было», – признался Богдан.

Ему сразу же прилетело:

«Чувак!»

«Как так?!»

«Ты там не взрываешься?»

Богдан начал печатать, что спермотоксикоз – это, вообще-то, антинаучный миф, но удалил написанное. Он же не зануда, в самом деле. То есть, зануда, конечно, но не с тем, кого хотел трахнуть через сеть. Почесал затылок и подумал: а к черту. Сообщение, которое он отравил Андрюше 222 раскрывало его карты.

«Честно говоря, я к этому близок. Вчера засматривался на помощника. У него шикарная задница и дурной характер».

Собеседник не сразу ответил, Богдан уже успел пожалеть, что вспомнил про Мирослава.

Но именно он был самым… близким, так сказать, сексуальным объектом. Точно по вкусу Богдана и рядом. Не то же самое, что пялиться на мужчин на страницах журналов. Он живой, теплый, отзывчивый, наверное, если правильно его касаться. Богдану казалось, что дыхание Мира ощущалось на губах до сих пор. Но он знал, что это запрещенная территория. Он не предложит Мирославу ничего непристойного, не скажет о желаниях вслух.

«Это лучшее! Если он секси и нарывается, то можно наказывать его в постели. Ты же любишь грубо», – наконец пришел ответ.

– Да чтоб тебя, – чертыхнулся Богдан.

Член, и так находившийся в полувозбужденном состоянии, окончательно встал. Богдан собирался подрочить, да, но не на Мирослава же. Это путь на дно. Но что он мог поделать с собой? Против физиологии не попрешь. Против желаний тоже.

Быстро переместив ноут к чипсам, к которым так и не притронулся, Богдан написал Андрюше сообщение: «А ты был плохим мальчиком? Расскажи, как тебя наказать? Что мне с тобой сделать?»

Правой рукой Богдан оттянул пояс свободных домашних штанов, развел ноги и начал медленно водить рукой вверх-вниз по стволу. Он поглядывал но ноутбук, представляя, что это не какой-то случайный парень, а Мирослав писал ему, как именно его стоит проучить за плохое поведение. О, Богдан сделал бы это с неподдельным энтузиазмом, он уже представлял детали.

«Думаю, для начала ты мог бы поставить меня на колени и заставить вылизывать. Ты бы толкался мне в рот, держа за затылок и не давая отстраниться. Плохие мальчики принимают всю сперму в рот».

«А потом ты бы поставил меня на четвереньки и вошел сзади. Ты бы имел меня грубо и резко».

– О господи… – вздохнул Богдан.