Ответом стала самая обаятельная улыбка, на какую только был способен ее обладатель:

– Захочешь – будешь драить палубу. Не захочешь – будешь помогать коку в камбузе или штопать наше барахло. Работа на «Аспирре» найдется для каждой заблудшей души.

Последняя фраза меня умилила: как и у большинства моряков, у помощника капитана была заразительная привычка говорить о своей посудине как о живом существе.

– Ты ведь знаешь, Кальд, что чуть ли не каждый человек втихомолку мечтает уплыть из Кайшена. За что мне такой подарок судьбы?

Он хрипло рассмеялся:

– Рано или поздно случается то, что суждено нам всем. – И быстро сменил тему: – Так как, говоришь, тебя зовут?

– Каиса, – соврала я и улыбнулась.

Лицо Кальда тут же осунулось, брови сошлись над переносицей. Какое-то мгновение он выжидающе смотрел на меня, но терпение быстро иссякло.

– Да ну?

– Ну да.

Его губы медленно разошлись в ухмылке.

– Представляешься чужим именем, потому что есть что скрывать?

– Что?

Теперь настала моя очередь хмуриться.

Кальд наклонился ко мне.

– Просто я уже выяснил, как тебя зовут, – понизив голос, произнес он над моим ухом. – Забавно, что у одного торговца информацией есть информация на другого. Я успел обойти за ночь троих, и все трое заламывали просто катастрофические цены. И знаешь, что? – Он вдруг рассмеялся. – Я отдал пятнадцать золотых аланцев и остался доволен.

Пошатнувшись, я отстранилась от первого помощника. Стало трудно дышать. Захотелось дать северянину по лицу, но покинуть Кайшен хотелось сильнее.

– Не много же я стою.

Удивление, стыд и страх. Кто он такой и чего ему от меня нужно?

– Не переживай, – весело хмыкнул Кальд. – Это обычная проверка. Я должен хоть что-то знать о людях, когда беру их в команду, потому что дальше мне за них отвечать. – Он вдруг поднял мой сундук. – А теперь, сделай милость, помоги остальным погрузить припасы. Раз ты теперь с «Аспиррой», Каиса… или кем ты там хочешь быть, то добро пожаловать на борт. – Он сделал несколько шагов вперед, выйдя на солнечный свет. Остановился и ехидно глянул через плечо: – А пока ты будешь знакомиться с командой, я посторожу твои вещи. С ними ничего не случится, обещаю.

– А со мной? – буркнула я ему в спину, уже представляя грядущее знакомство с ворохом головорезов и убийц.

Но деваться было некуда – Кальд лишил меня последнего шанса передумать.

Обшарив взглядом причал, я приметила самого огромного верзилу, набралась смелости и подошла к нему, гордо задрав подбородок:

– Эй, кто у вас тут главный?

В новой компании, особенно здесь, среди отпетых головорезов, нужно помнить одно правило: тот, кто ничего не боится, опаснее того, кого боятся все.

Здоровяк лениво развернулся и уставился на меня с пугающим безразличием:

– Заблудилась, девочка?

По говору и глазам видно – имперский южанин. Прямо-таки истинный боров в человечьем обличье – и пятерых разбросает, если полезут все разом на него одного. Внушительный вояка.

– С вами плыву, – фыркнула я в ответ.

Мгновение он тупо пялился на меня.

– Ясно, – бросил он. И покатил дальше свой бочонок, загоняя на сходни.

Я сплюнула под ноги: ну что тебе ясно, мой широкоплечий друг, когда не ясно ничего даже мне самой? В черноте смоляных глаз как стояла темень, так и стоит, ничего не изменилось.

– Девчонка! Это ты тот самый человек, обещанный нам Кальдом? – послышался со стороны ящиков приятный женский голос.

И правда – из тени вышла женщина. Тощая, босая и загорелая дочерна. Темные глаза и покрасневшие белки, будто ей в лицо песка кинули. Не волосы, а небрежно заплетенные мелкие косы, свисающие до плеч. Белая рваная безрукавка из льна и парусиновые штаны на веревке. Южанка, но не имперская, а из тех земель, где веками лежит Аршальский песок и дождей нет месяцами.

– Возможно, – откликнулась я, шагнув ей навстречу.

– Поосторожнее с ним, – хищно улыбнулась незнакомка. Зубы – как у акулы. Острые, подточенные и опасные. Лучше бы она не улыбалась. – Его прошлое темнее, чем у нас всех, вместе взятых.

– И чего же особенного в вашем Кальде? – Раз уж он выудил из кого-то информацию в Кайшене, то я должна была отыграться.

– Мы на «Аспирре» – одна большая семья. И если капитан – это наш названый отец, то Кальд – любимый папенькин сыночек, которому прощается куда больше, чем остальным. – Она подошла ко мне, нагнулась и заглянула в глаза. Грациозная, как кошка, и столь же дикая и непредсказуемая. – Не боишься?

– Нет. – Я спокойно выдержала на себе ее пронзающий взгляд. Даже не дрогнула – работать приходилось с людьми и похуже.

– Ты мне нравишься, – вдруг произнесла она, шагнула назад и протянула руку: – Вацлава.

Я пожала ее черную руку в ответ:

– Называй меня так, как тебе будет удобно.

Она улыбнулась, но совсем без задора.

– Бойся Кальда, дорогуша, – предупредила она почти шепотом. Чужеземный акцент, похоже, был у всех на этом судне. И у каждого – свой. И если первый помощник капитана больше растягивал некоторые слова, то Вацлава, наоборот, будто бы прощелкивала звонкие звуки. – Кальд кровожаден и жесток. Стоит пойти ему наперекор, и даже капитан не успеет ничего предпринять.

И ушла, покачивая бедрами. Туда-сюда, туда-сюда…

Взгромоздив один из мешков на спину, я понесла его к кораблю, как это делали все остальные, но тут мое внимание привлекли двое, спрятавшиеся в тени бочонков возле сходней. Один – северянин, высокий и бритоголовый, со смазливым лицом, в левом ухе блестящая серьга; а второй – парень пониже, в ярких поношенных тряпках, с чисто выбритым подбородком и тряпицей красной ткани на голове, прикрывающей светлую гриву волос. У него на плече сидела крыса.

Эти двое о чем-то спорили, передавая монету из рук в руки. И когда спор достиг апогея, тот, что повыше, попросту выпустил золотой аланец из рук. Тот звякнул о причал, отскочил от камня и плюхнулся в шипучие волны, бившиеся о пирс.

– Ой, укатилось, – флегматично протянул северянин.

Светловолосый пристально посмотрел на него, а потом, недолго думая, лягнул. Да с такой силой, что криворукий чуть сам не полетел за потерянной золотой монетой.

Но тут вороний крик откуда-то сверху мигом прекратил их мелкую возню.

– О! – воскликнул тот, что пониже. – Скаур вернулся! Можно отплывать!

Я с подозрением посмотрела на мачту, где села черная птица. В солнечном свете – лишь черный силуэт, похожий на точку.

– Ворон?

– Талисман «Аспирры».

Мой взгляд упал на мерзкую крысу на плече незнакомца.

– Слишком много животных, – пробормотала я. – Много заразы.

Светловолосый заулыбался во все свое безобразно-обветренное лицо, буквально источая свет:

– Не больше, чем от нас всех.

Я сжала губы и прошла мимо. Светлоглазый проводил меня остекленелым взглядом.

– Постой! – крикнул мне вслед парень с крысой. – Ты ведь новый человек от Кальда? Я – Ранко, а этот пустоголовый – Фритхоф!

Одной рукой придерживая мешок, я помахала своим новым знакомым, поднимаясь на борт.

– Рада знакомству! – солгала я.

Стремление каждого моряка познакомиться со мной и наречь «человеком Кальда» настораживало все больше.

Палуба оказалась шире, чем я могла себе вообразить. Сюда могло бы поместиться несколько домов Кайшена и даже осталось бы место для маленького сада. Фальконеты и пушки, стоявшие по правому и левому борту, еще раз заставили меня усомниться в том, что «Аспирра» – мирное торговое судно. Ведь после войны с Империей все торговые гильдии на просторах Серого моря обязали снять тяжелое вооружение со своих кораблей.

Странно, но… Кому какое дело, если будут платить?

Волны бились о борт, солнце поднималось все выше. Команда «Аспирры» то спускалась в трюм, то поднималась из него. Причал, усеянный припасами, стремительно пустел. Работа кипела, моряки не жалели мозолистых рук.

Скинув мешки там, куда их бросали остальные, я вновь поднялась на палубу к злобным морским волкам, не избегая их косых взглядов. Каждый будто бы спрашивал про себя «Что она здесь делает?», но при этом молча обходил стороной, занимаясь своим делом.