В первые годы после освобождения мальчишеский футбол в Киеве развивался в основном во дворах и на пришкольных площадках. Лидерами таких уличных команд зачастую были подростки хулиганы, которые иногда были связаны с бандитами. Подол издавна, со времён «Гоп со смыком», был известен как самый криминальный, а на его пролетарской окраине, за Оболонской улицей, где в бараке жил приятель Ина, Ушаков, там жили, гуляли настоящие урки. Откуда-то оттуда появился на пришкольной площадке рыжий Мотька. На вид ему было лет 14; у него были курчавые рыжие волосы, конопатое лицо, светло голубые глаза. Несмотря на своё еврейское происхождение он каким-то образом выжил при немцах. Про него говорили, что он, чтобы выжить, воровал и у немцев; немцы его поймали в момент воровства и сразу же отрубили у него кисть руки, но этот феноменально ловкий и живучий мальчишка сумел от них убежать по подольским проходным дворам и спрятался где-то в старых сараях на берегу Днепра. Когда в 1944 году он появился на пришкольной площадке его рана вполне зажила, а воровать и драться он мог и с одной рукой. В футбол он играл самозабвенно, обожал дриблинг, обводку; играл так, словно был премьером балета. Несмотря на то, что он был известный хулиган, в игре он был деликатен, не толкался, не бил никого по ногам. Вообще в то время игра в футбол была намного чище. Недопустимо было хватать противника за одежду, за руки, что сейчас втречается в каждом матче команд высшего ранга.

На пришкольной площадке рыжий Мотька играл два года, пока не повзрослел. Затем о нём приходили сведения из местной криминальной хроники. Он создал банду и занимался грабежом подпольных миллионеров. Но в отличие от Робина Гуда никакой благотворительности для бедных он не делал. То есть он был больше похож на классического русского разбойника Стеньку Разина, которого наши преподаватели марксизма предпочитали считать революционером потому, что он грабил только богатых. В своё время Интер, будучи студентом, вступил в полемику с одним таким преподавателем, заметив, что грабить бедных не логично: ведь у них ничего нет. Мотька имел своих информаторов о том, что у кого есть. Вероятно, эти люди одновременно информировали милицию, так как милиция арестовала Мотьку со всей его бандой на Константиновской улице в студии богатого стоматолога, которого бандиты привязали к зубоврачебному креслу и допытывались, где он прячет золото.

Немцы и украинские полицаи производили свои зверские массовые расстрелы не только в Бабьем Яру. На бульваре Верхнего вала после освобождения Киева были разрыты огромные общие могилы, полные трупов убитых людей. Это было в первые дни после возвращения семьи Ина в Киев. Утром Интер проснулся от шума и криков на улице. Он подошел к окну и увидел на бульваре Верхнего вала, под деревьями, разрытые могилы, вокруг которых толпились люди. Многие из них кричали и плакали. Все они пришли искать и опознать своих убитых родственников. Кто были эти люди по национальности? Вероятнее всего это были евреи или связанные с ними родственными узами люди, но не только они. Вскоре трупы увезли и захоронили, могилы на Верхнем валу зарыли, и Интер никогда больше не слышал об этом преступлении нацистов. Партийные и советские украинские власти в значительной мере были антисемитами и не поощряли никакие расследования преступлений немецких и украинских нацистов.

В 1944 году в школьном классе Ина появился еврейский мальчик по фамилии Пейрус. На перемене все ребята бегали, болтали, смеялись, только Пейрус сидел тихо на своём месте, на вопросы других мальчиков не отвечал, грустно смотрел на них и молчал. В классе стало известно, что родители Пейруса погибли, а сам он чудом выжил в душегубке. Душегубкой, как известно, называли автомобиль, закрытый кузов которого был газовой камерой. Когда мальчик Пейрус попал в душегубку, один взрослый мужчина дал ему свой носовой платочек, велел пописать на платочек и прислонить платочек к носу, объяснив ему, что это уменьшит отравляющее действие газа. Затем он прижал Пейруса к себе и держал так, пока не потерял сознание. Когда душегубка подъехала к вырытой яме, всех и мертвых, и полуживых туда сбросили. К счастью, зарывать могилу сразу не стали, поехали за другими жертвами. Пейрус в полубредовом состоянии ползком выбрался из могильника и спрятался в густом кустарнике. Там он пролежал до глубокой ночи незамеченным. Ночью мальчик Пейрус пришел в один пригородный дом. Его спрятали в погребе старики хозяева дома, и там он пробыл до освобождения Киева.

Школа, в которой Интер начал учиться, была расположена недалеко от дома. Обычно он шел в школу по бульвару между Верхним и Нижним валом. Зимой на бульваре был лёд и можно было прокатиться до школы на коньках «снегурочках». В 1944 и 1945 году половина здания школы ещё была занята под госпиталь. Для отопления в классе стояла печка «буржуйка». Каждый ученик должен был принести с собой полено дров. Школа была мужская и русско-украинская, то есть в ней преподавали в равной мере русский и украинский язык и литературу. Преподаватели литературы, и русской, и украинской, были образованные мужчины и на их уроках было интересно. Учитель украинской литературы, Кондрат Демидович, был высокого роста и мощного телосложения, однако ребята его не боялись, а уважали за знания и справедливость по отношению к ученикам. Он очень живо и интересно рассказывал о футуристах о том, как в двадцатые годы «революционеры» от литературы призывали всё «старое» сбросить с корабля современности, а в украинской литературе бесчинствовали вульгаризаторы-националисты. Поддерживаемые малограмотными украинскими партийными руководителями, они настаивали на том, чтобы Пушкин назывался Сашко Гарматный, Эмиль Золя – Омелько Попил и т. д. и т. п.

Кондрат Демидович вынужден был по школьной программе «проходить» с классом произведения украинских советских писателей и поэтов. Надо сказать, что многие произведения, которые были в программе не могли вызвать у ребят ничего кроме неприятия, которое иногда они выражали в самодеятельных эпиграмах. Однажды перед уроком украинской литературы Вовочка Кобылянский, прозванный «профессор Глобус» за большой размер головы, написал на доске мелом:

«Искусству нужен Панч Петро, как жопе вечное перо». Кондрат Демидович, увидев это, не стал возмущаться, просто взял тряпку, вытер доску и написал на ней тему контрольной работы: «Хиба ревуть волы, як ясла повны?».

Признаным чемпионом правильной реакции на надписи на доске был учитель математики «Пышта» (похожий на одноимённый персонаж из венгерского фильма). Войдя в класс немного раньше, чем кончилась перемена, «Пышта» увидел на доске известное бранное слово из трёх букв. Его реакция была быстрой и логичной. Он спросил: «Староста, скажите, кто это расписался?». Класс взорвался аплодисментами.

Несколько лет после войны в школе занимались в три смены. Во время занятий третьей смены на улице было уже темно. Школьные туалеты в то время были во дворе. Однажды, там Интер впервые в жизни столкнулся с проявлением безсмыссленной злобы и ненависти не к себе лично, а вообще, ко всем, кто под руку подвернётся. Когда Интер подошел к школьному туалету, оттуда на него выскочил подросток с финкой в высоко поднятой руке. К счастью, Интер успел закрыться правой рукой и нож попал ему в руку ниже кисти. Отбив бандита ударом ноги, Интер побежал, что было сил, в аптеку, которая была неподалёку на Верхнем валу. Там девушка фельдшер обработала рану, остановила кровотечение и перевязала руку. Утром в больнице рану зашили. На руке остался на всю жизнь большой шрам. Ин никогда прежде не знал и не видел этого бандита-подростка, который на него напал с ножом. Вероятно, болезнь бешенства поражает не только собак.

До восьмого класса всех учеников заставляли стричься наголо: боялись вшей. Перед началом уроков на входе в школу стоял Директор, который собственной рукой проверял степень стрижки. Этот Директор также иногда преподавал русский язык, замещая заболевшего преподавателя в классе Ина. Говорил он на уличном русско-украинском наречии. Однажды он так диктовал ребятам текст диктанта по русскому языку: