Неестественный ярко-зеленый цвет глаз, вытянутый зрачок, потемневшая в нескольких местах кожа. «Прекрасная водяная змейка» – так Дженкинс сказал. Даже если это применение галлюциногенных веществ, то почему всё так реально? Подняв правую руку, я ощупала мочку уха и серьгу. Ничто не докажет мне, что это я, кроме неё.

Забравшись под поток горячей воды, я пыталась выкинуть из головы всё, что сегодня произошло, параллельно натирая волосы мылом в попытке избавиться от запаха речной воды. Однако вид моего отражения наотрез отказывается покидать мою голову. Эти дикие глаза… Избавившись от запаха на волосах, я попыталась оттереть цифры на запястье, но это занятие не обвенчалось успехом.

Продвигаясь к выходу из ванной комнаты, параллельно кутаясь в полотенце, я бросила взгляд на зеркало. На этот раз там была просто я. Мой обычный вид без каких-либо следов анимализма. дьяволыхнувшись, я вышла в комнату.

В комнате пусто. На диване поверх моих джинсов лежит новый комплект черного белья спортивного типа и блузка темно-зеленого цвета. Примерив предлагаемую одежду, я не успела только застегнуть пуговицу на джинсах, как Руди открыл дверь, входя в комнату.

– Пора.

Спустившись под землю, я вернулась в свою камеру.

Мне снился наш приют. Эшли и миссис Донал. Мисс Бэйкер и мистер Элмерз. Мистер Дэвис и Хейг. Словно бы ничего этого не произошло. Только на их лицах был неописуемый ужас.

Но с поднимающимися веками я возвращаюсь в реальность. Если это можно назвать реальностью. Но моё внимание тут же перехватило белое пятно под потолком, которого раньше там точно не было. Сфокусировавшись на светлом предмете, я осознала, что это не пятно и даже не какой-либо предмет, а человек. Это был Пол, держащийся за стену.

– Какого дьявола? – я опёрлась руками на стекло своей камеры.

Руди держал в руках пистолет и целился в Пола.

– Не смей! – я стукнула по стеклу.

Но меня не слышали. Руди выстрелил. Но вместо пули из дула вылетел провод, на конце которого крепился крюк. Его длины хватило, чтобы достать до Пола. По проводу пошёл электрический разряд синими полосами приближаясь к Полу. Когда же ток достиг своей цели, Пол свалился прямо на бетонную поверхность. Шлёпнулся, как оладушек на сковородку, как бы глупо не прозвучало это сравнение.

– Пол!

– Всё так же неустойчив перед электрическим током. – прокомментировал Дженкинс, выходя из-за моей камеры и делая пометку в планшете. – Уже очнулась, Джессика? – он бросил на меня короткий взгляд.

Я кивнула. Он прошел к одной из панелей и нажал кнопки, отпирающие мою камеру.

– Меня Вы тоже будете бить током?

– В этом нет необходимости. – ответил профессор, отводя глаза в сторону. – Прибери здесь.

Пока Руди перетаскивал Пола в бессознательном состоянии, я вышла из камеры и подошла прямиком к Дженкинсу. Рядом с ним стоял ещё один мужчина в такой же форме, как и Руди.

– Он и вправду держался на стене? – спросила я.

– Это единственное, в чём он преуспел. – произнес Дженкинс, не отрываясь от планшета. – Протяни руку, Джессика. У Тодда есть для тебя сюрприз.

Здесь слово «сюрприз» не может означать что-то хорошее. Но выбора у меня всё равно нет. Я подняла левую руку, выставляя её вперёд. Тодд подошел ко мне ближе и взял мою вытянутую руку за пальцы. А потом за считанные секунды он достал свободной рукой пистолет и прислонил его к моей ладони. Пуля прошла насквозь и со звоном приземлилась на бетонный пол. Я успела только вскрикнуть. Вырвав руку из захвата Тодда, я прижала её к груди, придерживая здоровой рукой.

– Скорость реакции придется хорошенько доработать. – прокомментировал Дженкинс, делая пометки в своём планшете. – Джессика, пройди на подиум и положи поврежденную ладонь под камеру.

Я поднялась на возвышенность, в углу которой стояла видеокамера на небольшом штативе, в высоту мне по колено. Я села на пол, сложив ноги по-турецки, и вытянула руку, с которой продолжала капать кровь.

– Я знаю, как это больно.

– Да что ты знаешь!? – рыкнула я.

– Твоё проявление агрессии от болевого шока ещё сыграет тебе на руку. – Дженкинс усмехнулся, поправляя очки и подходя ко мне, насколько позволяла приборная панель, разделяющая нас. – Но я знаю. – он поднял раскрытую ладонь на уровень своего лица.

Там красовался шрам, куда больших размеров, чем останется у меня. Мои брови почти сошлись на переносице.

– Мило, не правда ли? Ассистентка взбунтовалась. – он ухмыльнулся, чуть оголяя зубы у правого уголка губ. – Это было мне уроком.

Следующие, как мне показалось, несколько часов я сидела на возвышенности, держа руку под объективом камеры, заливая пол кровью и роняя слёзы. Кажется, пуля прошла между костями указательного и среднего пальцев. Я стараюсь туда не смотреть, чтобы лишний раз не будоражить нервную систему. Но легче от этого не становится. Чтобы отвлечь меня, профессор включил на одном из экранов какой-то фильм. Он шел без звука и, судя по внешнему виду актёров, был довольно старым. Я занималась тем, что сама придумывала им фразы в своей голове. Иногда даже умудрялась шутить.

Но Дженкинс оказался прав. Это отвлекло меня, что я даже не почувствовала, как кровь остановилась, а боль начала медленно утихать.

– Что за..?

– Ускоренная регенерация. У обычного человека на восстановление ушло бы несколько недель. И то, не факт, что все ткани так хорошо восстановятся. Эти гены – чудная задумка.

– А если кто-то попытается избавиться от них? – спросила я.

– Избавиться от этого невозможно. По крайней мере без моей помощи. Просто Санерсу не обязательно все знать. – заверил Дженкинс. – Для этого придется уничтожить одну вещь. Но ведь ты этого не хочешь, верно?

Я, молча, отрицательно кивнула головой.

– Девочка, ты подозрительно сообразительна для своих лет, но так наивна.

– Да, пожалуй, Вы правы. – я кивнула.

– Дождёмся полного заживления и поработаем над скоростью твоей реакции. Хорошо? – он посмотрел на меня поверх очков так, словно мой ответ и действительно что-то значил для него.

Я, молча, кивнула и опустила глаза на рану, что почти затянулась и представляла собой небольшую дыру, уже даже не сквозную.

Как только я попала сюда, я считала его сумасшедшим. Скрестить человека с животным, перенимая его сильные стороны, казалось мне нереальным сюжетом одной из книг, пылящихся на полках в небольшой библиотеке нашего приюта.

Спустя время дальнейшего нахождения здесь я стала считать сумасшедшей себя, поскольку не верила тому, что видела, чувствовала и делала, но это продолжает происходить. Словно это не я могу находиться под водой гораздо больше, чем любой человек. Или эта рана не на моей руке сейчас заживает с невероятной скоростью.

А теперь я уже и не знаю, кто из нас больше безумен. Он, поскольку проделывает этот невероятный эксперимент. Или же я, поскольку вижу всё это.

По истечению трёх с половиной часов, как показывал таймер на панели, моей раны как будто никогда не было. Остался лишь повреждённый верхний слой кожи, испачканный в крови.

– Эта способность к регенерации будет у всех? – спросила я, спускаясь с подиума.

– Увы, Джессика. Это только твоя прерогатива и она никак не связана со змеиными генами. Проще сказать, что это бонус лично от меня. Не хочу, чтобы ты погибла спустя несколько дней, после того как мы начнём масштабное испытание. – он протянул мне руку, призывая показать ему зажившую ладонь.

– Что значит «масштабное испытание»? – спросила я, протягивая ему руку. – Вы постоянно об этом говорите.

– Испытание в полевых условиях. Вас выпустят на волю. Побегаете пару месяцев, осознаете новую жизнь. – левой рукой он придерживал мою снизу, а пальцами правой подцепил кусок окровавленной кожи и оттянул её вверх.

Я дернулась всем телом от неприятных, но вместе с тем щекотных, ощущений на ладони. Под поврежденным слоем кожи был точно такой же, но слегка розоватый и целёхонький. Я поморщила нос. Не сказать, что это противно выглядит. Но и приятным глазу данную картину не назовёшь…