– Это точно. Даже не имея особых причин, они продолжали издеваться надо мной.

– Видишь, мы с тобой похожи. – он как бы невзначай коснулся моего плеча, но быстро убрал руку. – Недооценённые и загнанные в угол. Мы с тобой сможем воплотить в жизнь мою идею! Сможем всё! Даже хоть захватить эту чёртову страну! – под конец его речь стала очень быстрой и невнятной.

«Он – безумец!» – пронеслось в моей голове. Мне стало жутко находиться с ним в этом помещении. Словно прочитав мои мысли, он замолчал и посмотрел мне в глаза.

– Хочешь мне что-то сказать?

– Нет, профессор.

– Ладно. – он стал подниматься на ноги. – Закончим на этом.

Дверь скрипнула, открываясь и закрываясь вслед за профессором. Замок в двери снова неприятно зашуршал.

Ближе к закату комната словно окрасилась в розовый цвет в закатных лучах солнца. Я сидела и смотрела на дверь, когда люк снизу двери открылся и у меня в комнате оказался все тот же поднос с супом неизвестного мне содержания и двумя кусками хлеба.

– Он, правда, думает, что я снова попадусь на это? – спросила я, не ожидая ответа.

«У нас здесь хоть и не психиатрия, но я могу заставить тебя есть. Тебе хочется этого?» – слова Дженкинса эхом отдались в моей голове.

– Ну, попробуй. Заставь меня. – рыкнула я, легла на пол и отвернулась к стенке.

Кажется, я только что закрыла глаза. Но когда открыла их, в комнате снова стало светло.

– Ты, видимо, забыла о моих словах? Я могу тебе напомнить.

Я подскочила на месте, заслышав этот голос. Не уж-то я так крепко спала, что даже не услышала скрипа двери? Дженкинс стоял у выхода в сопровождении двух мужчин. Я поднялась на ноги, потирая глаза.

– Я пытался поступать с тобой по-хорошему, но ты меня вынуждаешь. – мне показалось, что у него дергается глаз. – Господа, зафиксируйте.

Те двое мужчин, что до этого молчаливо стояли у него за спиной, начали приближаться ко мне.

– Не трогайте меня!

Меня прижали к стенке, захватывая руки и придавливая ноги. Я лишь испуганно переводила глаза с этих мужчин на Дженкинса и обратно.

– Увы, Джессика. – Дженкинс пожал плечами, параллельно сводя брови на переносице и приподнимая их. – Трогать им тебя или нет, здесь решаю я. – Он опустил глаза, глядя себе под ноги. – Знаешь, с таким испуганным взглядом, ты напоминаешь мне мою любимую ассистентку. Но, что было, то прошло.

Взгляд бледно-голубых глаз снова был устремлён на меня, а в его руке мелькнул внушительный шприц с голубоватой жидкостью. Испугавшись, я попыталась дернуться, насколько это было возможно. Но в итоге мне удалось лишь резко повернуть голову.

– А вот этого не нужно делать. – Дженкинс подошел ко мне почти вплотную. – Так ты только навредишь себе. Но ни тебе, ни мне это не нужно. – он вколол иглу в сгиб локтя, заставив меня вскрикнуть от неприятных ощущений, и ввел содержимое шприца.

– Что это? – я посмотрела ему в глаза.

– Я просто хочу убедиться, что ближайшие несколько суток ты ничего не почувствуешь. – он проверил шприц на наличие в нем остатков, после чего вернул взгляд ко мне. – Я, правда, не хочу причинять тебе ненужную боль.

Я смотрела ему в глаза несколько секунд, прежде чем моё сознание помутилось. Я встряхнула головой, отводя взгляд, пытаясь сфокусировать его на чём-нибудь. Но это не помогало.

– Джентльмены, можете отпускать.

Хватка на моих руках ослабла. Стена за спиной стала моей единственной опорой, по которой и я съехала на пол, постепенно теряя связь с реальностью…

Не знаю, сколько я пробыла в отключке. Но когда очнулась, была в недоумении от своего положения. Я нахожусь в такой же камере, что и Кэт, в большом зале. Внутри довольно просторно, но есть ощущение, что меня вот-вот раздавят стены. Так и развивается клаустрофобия… На мне надет чёрный топ, не закрывающий ничего, кроме груди. Хорошо хоть джинсы не тронули.

Я оперлась руками на стекло и попыталась рассмотреть остальные камеры. Справа от меня Кэт. Чуть дальше Пол. Ещё дальше пустая открытая камера. С другой стороны Раян. Дальше Джаред. Ещё дальше незнакомый мне парень. Он выглядит обычно, но явно не американец. Где Арви?

Кто-то вошел в помещение. Два человека в белых халатах и Арви позади них. Мистер Санерс и профессор Дженкинс. Они очень увлечены разговором, при этом Санерс не перестаёт улыбаться. На секунду Дженкинс заметил, что я смотрю на них. Удивительно, что, не смотря на плотность стекла, отделяющего нас друг от друга, я прекрасно их слышала.

– Дорогуша, вернись на место. – сказал Дженкинс, не отводя от меня глаз.

Арви за секунду взмыла вверх, а приземлилась у пустующей камеры. За спиной у неё было два небольших крыла. Я потёрла глаза.

– С этой у меня возникли некоторые трудности по дороге сюда. – подметил Санерс. – Она могла и не доехать.

– Главное, найти правильный подход. – ответил Дженкинс. – И с Джессикой у меня почти не возникло проблем. Она хорошая девочка и у неё превосходные данные. Она далеко пойдёт.

– Вы обманули меня… – только и вырвалось у меня.

– Девочка моя, я не мог этого сделать. – ответил Дженкинс. – Когда же я успел обмануть тебя?

– Вы сказали, что хотите модифицировать людей, дабы облегчить жизнь. Но что-то мне не стало легче жить от того, что меня заперли сначала в пустой комнате, а теперь в этом аквариуме.

– Этот «аквариум» только промежуточный этап. Дальше, будет лучше. Поверь мне. – он снисходительно улыбнулся, поднимая при этом брови.

– И как же это я могу вам верить?

– Вот же упертая девчонка. – не выдержал Санерс.

– Не стоит так реагировать, Николас. Она подросток, это стандартное, для них, поведение. Но в чём-то ты прав. Она очень упрямая. Но стоит ли мне примечать, что упрямые люди чаще всего и добиваются успеха? – он посмотрел на меня и ухмыльнулся. – Она идеальна для нашего дела.

Санерс нажал какую-то кнопку на панели у моей камеры, после чего я просто перестала их слышать. Их губы двигались, они что-то активно обсуждали. Но мне остаётся только гадать, о чём они говорят. Могу сделать лишь один вывод. Одно моё присутствие явно раздражало мистера Санерса. Он постоянно поглядывал в мою сторону и недовольно кривился. Дженкинс же только ухмылялся.

Я вот одного не пойму. Не уж-то из-за того, что я краской на стене приюта написала не самую положительную надпись, нас всех решили, в прямом смысле, отдать на опыты? Видимо, я никогда уже не получу ответ на этот вопрос…

Я наблюдала за ними до тех пор, пока Санерс не скрылся из моего поля зрения на лифте. А приглядевшись, я увидела соседнее помещение, переходом в которое служила ниша лифта. Но как они переходят туда, если там внизу шахта?

Вдруг, я услышала странный стук, а после жужжание механизма. Стекло, отделяющее меня от внешнего зала, медленно отъехало вверх, позволяя мне выйти из камеры. Позади меня кто-то стоял. К спине прижали что-то холодное. Тут и много ума не надо, чтобы догадаться, что это оружие.

– Джессика готова?

Я подумала, что этот вопрос адресован мне, но это не так. Мне на голову нацепили странную маску, чем-то напоминающую противогаз. Я поспешила задержать дыхание.

– Ну же, Джессика. Всего лишь один глубокий вдох.

Стоило мне сделать этот вдох, как маску поспешили снять. Я закашлялась, хватаясь за горло, которое изнутри словно обожгло холодом. Глаза заслезились от беспрерывного кашля. Когда я более-менее прокашлялась, у меня начала кружиться голова. Всё тело словно поместили под пресс. Кажется, что стоит мне резко двинуться, как у меня лопнет какой-нибудь сосуд, если не все сразу. Я схватилась за голову.

– Что происходит? – спросила я, падая на колени.

– Приживание. – ответил Дженкинс. – Что ты чувствуешь?

– Боль.

– Что-то ещё? Из такого богатого спектра ощущений ты испытываешь только боль?

– И желание вспороть тебе глотку, болтливый ты ублюдок! – рыкнула я.

– Уже лучше. – я буквально услышала как он улыбнулся.