Поежившись, Ангелина тоже уткнулась в телефон. Умом она понимала, что глупо выбираться в «люди» только за тем, чтобы потом весь вечер не отрываться от мобильника. Однако в обществе почти сверстников, ни с того ни с сего пригласивших ее, ни с кем особо не общающуюся, на совместные посиделки, чувствовала себя некомфортно. Поэтому большую часть времени либо делала вид, что ей очень интересно листать ленты соцсетей, либо неосознанно накручивала на указательный палец испорченные черной краской волосы, периодически включаясь во всеобщую бессмысленную болтовню.

Ее аж подбросило над стулом, когда смартфон завибрировал, оповещая о входящем СМС-сообщении. Благо, этого никто не заметил.

«Все нормально?» – писала Роза. Ангелина второпях напечатала ответ, мысленно обругав себя за забывчивость. Обещала же старшей сестре каждый час слать «окей», дабы та не волновалась. Роза сказала, что не станет названивать, так как не хочет мешать, но также в бескомпромиссной форме заявила, что дождется ее, не ляжет спать одна. Ангелина не стала возражать, хотя чувствовала за собой вину.

Тем временем студенты, несмотря на то, что стрелка настенных часов указывала на начало десятого, а до общежития от квартиры Евы даже без учета пробок почти час езды, выпивали дружной компанией, которая была еще даже не в полном составе. На письменном столе, на комоде и на полу довольно просторной комнаты стояли бутылки из-под пива и вина. Ноутбук негромко проигрывал песни популярных рэп-исполнителей, на стене мелькала гирлянда, хотя свет в спальне потушен не был.

– Народ, а давайте в «Дурака», – предложил Никита – на данный момент единственный парень здесь. – А то этих двоих пока дождешься.

– Давайте!

Все, кроме Ангелины и Евы, уселись на разложенный диван: первая отлучилась в уборную, а вторая опять приковала все свое внимание к экрану смартфона.

– Да оторвись ты уже от него.

– Вот! – проигнорировав слова Насти, воскликнула Ева. – Я же говорила!

– Что?

– Коты тоже бывают трехцветными! Только очень редко, и… еще они стерильны. Вот.

– То есть стерильны?

– Ну, не могут иметь потомство. И да, – на этот раз обратилась к приподнявшему бровь Никите. – Почему ты думаешь, что я сомневаюсь, что у меня, как ты выразился, Барби, а не Барбос? Я ж ее на стерилизацию в ветклинику возила. Там бы по-любому заметили.

Никита уж было хотел это как-то прокомментировать, но только и смог, что изречь невнятное «ну да»; Настя же с выразительным хмыканьем пожала плечами, снова отпивая из своего стакана.

– Ну, давайте, раздавайте.

– А карты-то где?

– Эм-м… они должны быть где-то на столе. Кать, подай, а. Ты ближе меня.

Окликнутая, встряхнув волосами, принялась перетасовывать повидавшую виды колоду. Изрядно повеселевший Никита в это время потягивал пиво.

– Эх, Евчонок, почаще бы у тебя родители сваливали.

– Слышь, харэ уже меня так называть. Бесит!

– А Геля-то где? Ее что, того?

– Что «того»?

– Тошнит?

– Да она вроде не пила, – Ева красноречиво кивнула на бутылку «Кока-Колы». – Блин, минус пива и «Колы»: постоянно приходится бегать в туалет.

– Так где она? Просто она как минут десять назад ушла, так и с концам…

– Я здесь, – упомянутая уже стояла в межкомнатных дверях. Она действительно была единственной, кто не притронулся к алкоголю. С тех самых пор Ангелина вообще спиртное не переносит. Мысль о том, что это немного вина и пива виноваты в ее амнезии (да такой, что память отшибло на три года), казалась просто смехотворной, тем не менее после того случая у нее выработалось стойкое отвращение ко всему, что содержит градус. – Может, лучше на пол? Места мало, – «Хотя на полу холодно…»

– Да, давайте.

Они всей толпой переместились на липкий от недавно пролитого и как попало убранного пива линолеум и снова сформировали неровный круг. Негромкая музыка не заглушала их разговоры и разнозвучный смех.

После первой же партии Никита заявил, что на интерес играть скучно, и предложил, начиная со следующего раза, играть на желания.

– Сам напросился! Потом, если что, не ной, – переглянувшись, Настя и Ева рассмеялись в унисон. – Давай, Гель. Кто проиграл, тот и раздает.

Ангелина подобрала волосы и, держа резинку в зубах, принялась собирать их в неаккуратный пучок. Затем начала молча перетасовывать колоду.

– Кстати! – Никита подсел к ней. От его громкого резкого голоса ее чуть ли не подкинуло над полом. – Вот скажи, тебя как обычно большинство знакомых называет: Геля или Лина? Просто у меня сестра тоже Ангелина, ее все Линой зовут.

– Хоть как. Но родители и… родственники обычно Гелей называют. Но мне непринципиально, раз уж на то пошло. Черви, кстати, козырь.

Партия оказалась не очень долгой, но напряженной: не прошло и пяти минут, как всеобщее внимание было приковано к Никите, которого женский коллектив и оставил в дураках.

– Блин, ну вот как всегда, – Никита театрально надулся, а потом выжидающе воззрился на Настю. Ни для кого не было секретом, что первая красавица потока ему очень нравилась. Не было секретом и то, что Настя недавно рассталась со своим молодым человеком. – Ну че, давайте, загадывайте.

Но, к большому разочарованию Никиты, его дальнейшую позорную судьбу определила Катя. Отставив стакан с вином в сторону и хлопнув в ладоши, она, уже подшофе, тыкнула Никиту в колено.

– Ты! – еще раз ткнула указательным пальцем, только уже в пол рядом с ногой приятеля. – Ты сейчас возьмешь презерватив и наденешь его на банан ртом! – Катя вскинула сжатые в кулаки пухлые руки и победоносно припечатала: – Да! Давно хотела это кому-нибудь загадать!

Остальные девушки оживленно затараторили что-то одобрительное.

– Э, нет! Идите в жопу! Я не буду этого делать!

– Будешь-будешь. Сам же предложил на желания! Вот теперь за базар отвечай.

– Да нет у меня с собой презиков.

– Не переживай, – Настя с деланным сочувствием похлопала сидящего по-турецки одногруппника по коленке. – Я поделюсь.

– А у тебя-то они откуда? – поддел Никита и очень напряженно улыбнулся. – Весела студенческая жизнь, да?

– Так все-таки откуда? – полюбопытствовала не менее заинтригованная Катя.

– Да че вы к человеку пристали, – Ева вдруг подорвалась с насиженного места, и ее чуть пошатнуло от ударившего в голову алкоголя; опьянение ощущалось не так остро, пока она сидела. Восстановив равновесие, Ева быстро скрылась за межкомнатной дверью. – Да где… Ик! Где эти два придурка? Позвоните им уже кто-нибудь. Уже полтора часа прошло!

– Эй, Ева, ты куда ушла?

– Сейчас я… – было хорошо слышно, как на кухне хлопнули дверцей холодильника. А уже через пару секунд Ева вынырнула из-за косяка с огурцом в руке. – Бананов нет, но, думаю, это тоже сойдет.

– Да не буду я, говорю! Идите на хер! – Никита высосал остатки пива из бутылки, параллельно отмахиваясь от злополучного овоща и нераспечатанного презерватива. – Фу, блин! Уберите это от меня!

– Желание есть желание.

– А карточный долг – так вообще святое, – со сквозящим смешком в голосе согласилась Настя.

– Точно, – подхватила веселящаяся во всю Катя.

– Давай, Никит, а то мы все решим, что ты трепло.

– Давайте со следующего проигрыша начнем! И будем заранее вместе решать, какое желание будет выполнять проигравший! Если бы я заранее знал, какие вы все здесь извращенки, то больше бы старался! Ну, в смысле, думал. Давайте, кто следующий проиграет, тот и будет делать минет огурцу!

– Ну нет, я не буду, я не умею, – Настя поморщилась.

– Хочешь, научу?

– А ты умеешь? – Катя наигранно округлила глаза. – Никит, вот так и знала, что ты пидор!

Девушки дружно рассмеялись. Даже Ангелина, обычно держащаяся в стороне, сейчас выглядела более или менее расслабленной.

Возмутиться Никита не успел, поскольку одновременно с этим в домофон позвонили. Ева энергично вскочила на ноги, но Катя опередила ее и сама открыла входную дверь.