Добравшись на автопилоте до салона, Дэн только ближе к обеду осознал весь масштаб пиздеца – раскрыта не только ориентация обоих перед группой (что равноценно всему университету), но и факт, что Арт использовал Надю как прикрытие. Наверное, Делька уже в курсе. И ей даже может хватить ума рассказать родителям. Дэн уронил голову на ладони, пытаясь найти спасительную соломинку, которая удержит его от истерики. Беззвучной, внутренней. Но оттого не менее мощной.
– Случилось что? – Ник неожиданно оказался у стойки.
– В универе знают, что я гей, – еле слышно ответил Дэн, всё ещё закрывая лицо.
– Э-э-м, – тот на секунду замялся, но тон остался ровным и доброжелательным: – Если честно, я догадывался. Но какая разница теперь, Дэн? – Ник потрепал его по плечу. – Или ты собирался скрывать это всю жизнь? – Дэн, подняв взгляд, покачал головой. – Ну вот, забей.
От неожиданно откровенного разговора с Ником на какое-то время стало легче. Не было планов открываться перед, по сути, чужим человеком, но слова сами сорвались с губ – сказывалось состояние шока и саднящая потребность в поддержке, интуитивно чувствовал, что Ник его не осудит.
Хотя Дэн скрыл важное обстоятельство – постыдный любовный треугольник. Надя, каким-то образом получив доступ к телефону Арта, докопалась до истины, а потом в сердцах вывалила обнаруженное фото в чат. Ею руководили объяснимые гнев и обида – Дэна ломало, когда видел Арта с Надей вместе, но ему были известны правила игры и её мотивы. Каково узнать, что твои отношения были всего лишь ложью для сокрытия нестандартной ориентации того, кто признавался тебе в чувствах? Того, кто приглашал к себе домой и спал с тобой?
Арт больше не звонил, видимо, считая, что именно Дэн виновен в прилюдном каминг-ауте со всеми вытекающими последствиями. Но Дэн вины не чувствовал – не раз делал фото на телефон Арта, потом тот удалял их сам. Забыл на эмоциях от поездки? И вообще, не Дэн придумал завести себе девушку, чтобы потом юлить и врать ей, пока тайное наконец не стало явным.
Интересно, что будет дальше? Арт отойдёт, и они будут вместе – открытые отношения с послевкусием фальши? Тогда почему его сейчас нет рядом? Зыбкая уверенность вновь начала покидать Дэна, он не знал, как ему идти завтра в универ, не знал, как смотреть в глаза всем этим людям, не знал, о чём теперь говорить с Артом… Только одно понимал – не будет звонить ему первым.
Чем больше проходило времени, тем страшнее Дэну становилось – к концу дня ноги отказывались идти домой. Успокаивал себя тем, что там сейчас только Делька, от которой можно закрыться в комнате. Пешая прогулка прохладным осенним вечером взамен поездки на метро немного остудила мозги, так что Дэн, нацепив на себя маску пофигистического долбоебизма, открыл входную дверь.
– Привет. – Делька ждала его у порога, сложив руки на груди.
– Что ты с собой сделала? – Дэн опешил и забыл обо всём, что хотел сказать и сделать, увидев грязно-бирюзовый оттенок волос вместо светло-русой шевелюры сестры.
– Херня, да? – Она подняла одну прядь на свет. – Думала, лучше прокрасится.
– Да нет, необычно.
Задевать Дельку не хотел, не ему осуждать внешний вид других. Только не ему – с пирсингом на лице и татуировками на видных местах. Дэн устало опустился на тумбочку в прихожей, бросив сумку рядом. Делька села по-турецки прямо на полу.
– Мне передали, – негромко сказала она, – что мой брат пидор и трахается с Артёмом Кузнецовым. – Дэн, сжавшись внутри, не смог поднять на неё глаз, разглядывал швы на светлом ламинате. – Знаешь, что я сказала? – Он промолчал, а Делька, всхлипнув, продолжила: – Я сказала, что мой брат гей, а они самые настоящие пидоры, раз считают возможным обсуждать личную жизнь других.
– Спасибо. – Дэн, не до конца веря услышанному, сполз с тумбочки на пол и обнял её.
– Нет, ну не суки, а? – Из глаз Дельки крупными каплями текли слёзы. – Особенно Надька. Какое право она имела?.. А Артём – козлина вообще, на кой хер он с ней встречаться стал?.. Тебе надо было его сразу послать, как он игрища эти начал…
– Дель, не надо… – Дэн чувствовал, что может заплакать сам. – Ты всё знала?
– Угу. – Делька шмыгнула носом. – Дэн, не думай, я родителям не говорила. Просто… не моё это дело было, пока… – Посмотрела на брата и вдруг превратилась из маленькой плачущей девочки в уверенную и решительную девушку. – Пока дело не коснулось моей семьи. Пошли они на хер. Брат у меня голубой, вот и волосы голубые.
– Ты… – Дэн открыл было рот, чтобы сказать что-то ободряющее, но вместо этого расхохотался.
Захохотала и Делька, сквозь слёзы и вытирая нос тыльной стороной ладони. Дэну вдруг стало неожиданно легко, как камень с души упал – нашёл твердь в безграничном туманном океане, в который окунулся утром и не мог выбраться до этой минуты.
– Хочешь, и тебя покрашу? Я два тюбика купила.
Глава 6
Делька вызвалась проводить до универа, хотя ей самой нужно было ко второй паре. Конечно, эту ночь Дэн почти не спал, а если и удавалось провалиться в зыбкое забытьё, то в нём раз за разом прокручивался диалог с Артом. И раз за разом Арт упрекал, обвинял его, проклиная тот день, когда начался их тайный роман. Надя не снилась, наяву Дэн думал, что говорить с ней не о чём, опускаться до разборок не хотел. У неё своя правда, у него – своя. Дэн понимал причины её поступка, но сам бы так никогда не сделал.
Перед входом в аудиторию он распрямил плечи и снял капюшон, поправил нелепо выглядевшую сине-зелёную чёлку и шагнул в дверь. Голову не опускал, хотя и не стремился встречаться взглядом с каждым в поточке; сразу стало понятно, что Арта там нет, зато Надя на первом ряду уткнулась в тетрадь, заметно покраснев. Макияжа у неё не было, а опухшие глаза выдавали бессонную ночь, полную слёз.
Дэн поднимался, услышав лишь раз «пидор» и пару смешков в свой адрес, но даже оборачиваться не стал. На его счастье, экономический университет считался женским учебным заведением, так что вряд ли представителя нетрадиционной сексуальной ориентации ждала бы за углом толпа агрессивных самцов. Ну а слова… это всего лишь слова, как сказала Делька.
Надя всецело посвятила себя учёбе и усиленно игнорировала Дэна, но победительницей не выглядела совсем. С группой он и раньше практически не общался, статус-кво сохранился, этот факт его не напрягал.
Арт появился на парах только спустя неделю и теперь тоже сидел на дальних рядах, но в другом углу – подальше от Дэна. Его обсмеять уже никто не решился, всё-таки измываться над субтильным пареньком психологически проще, чем над почти двухметровым атлетом. Как это ни странно, Арт так ни разу и не заговорил с Дэном, только взгляд выдавал мегатонны плохо скрываемой ненависти. Он вообще теперь ни с кем не разговаривал, кроме преподавателей, держался особняком – даже из университетской сборной вышел.
Было больно осознавать, насколько заблуждалось сердце Дэна, веря словам о любви, о каминг-ауте и о желании быть вместе. Но разум давно подготовился к такому исходу, язвительно подметив, что Арт, в общем-то, ничем не удивил.
Собственно, об истории очень быстро забыли все, кроме её непосредственных участников. Всё-таки жили в миллионнике, телевизор с интернетом есть, никого не удивишь геями. Если таковой оказался в твоей группе – да, непривычно, в диковинку, но даже пикантный вопрос о том, кто с кем и как спит, не может занимать человеческие умы слишком долго.
Отбросив свои страдания, Дэн пытался вникнуть в учёбу и сконцентрировался на работе. Нужно было перекрыть грязь и ложь, которые липкими тенётами опутывали его так долго.
И если на работе всё было относительно стабильно, то с занятиями не клеилось, слишком поздно спохватился, чтобы наверстать пропущенные за три курса знания. К тому же не имел возможности ходить в университет каждый день – то лекцию пропускал, то семинар, что осложняло и так непростую задачу.
Впрочем, попытка не пытка, Дэн иногда задерживался после пар, чтобы уточнить у преподавателей суть задания, и как-то раз в пустынном коридоре увидел прислонившуюся к подоконнику Надю, которая прижимала папку к груди обеими руками и кусала губы.