Прошлый день рождения они с Артом провели вместе, тоже ездили на природу, устроили прогулку и пикник на велосипедах. Дэн ещё помнил тёплый ветер в лицо, казавшиеся бескрайними желтеющие в середине августа поля и ощущение абсолютной свободы.

Что осталось от всего этого через год? Если Арт умолчал про дачу, значит, уже решил, что звать на день рождения не будет.

Сначала Дэн не хотел ни писать, ни звонить Арту – как головой в воду опустили: в ушах шумело, в носу свербило, а глаза хотелось просто закрыть, – но, пересилив себя, спросил и получил отрицательный ответ с ворохом сладких извинений и фразой: «Так надо».

Оставшееся до начала четвёртого курса время у Дэна не было никакого желания думать о поступках Арта, работал каждый день без выходных. На его сообщения отвечал через раз и односложно, встретиться удалось лишь дважды, когда Делька ездила к родителям на дачу.

Сестра вела себя странно. То есть в целом – с подружками, с родителями, даже при просмотре своих сериалов – она оставалась Делькой, но вот с Дэном была другой, старалась не поддевать лишний раз, словно брат вдруг превратился в хрупкую хрустальную фигурку.

От первоначального плана купить Арту подарок Дэн отказался, хотя сейчас финансы позволяли, не позволяли принципы. В день рождения уже ближе к обеду отправил формальное поздравление, похожее на то, что писал тёте в прошлом году: «Здоровья, счастья и удачи». Через полчаса позвонил Арт с пошлейшим «Хочу услышать твой голос». Дэну не нужны были лживые отговорки, сослался на работу и отключился.

В салоне начался сезонный аврал, но усталость помогала Дэну справиться с мыслями о необходимости порвать отношения с Артом. От решающего шага останавливала только неизвестность. Что делать дальше? Как вообще геи знакомятся, начинают отношения? Дэн был интровертом по жизни, мало общался, поэтому вакуум по-настоящему пугал. Как и грядущее отсутствие секса – мысль о случайных связях вызывала отвращение.

Про Владимира, конечно, думалось в первую очередь, но Дэн был реалистом, слишком уж тот был хорош для него. Разово потрахаться, как Стас и сказал, возможно, но не более. Нужно ли это самому Дэну? Вопрос был риторическим, шанс уже упущен – тату сделано. Дэн намёков не понял. Может, и не было их, а Владимира тогда остановили покрывавшие тело засосы.

После заживления тату выяснилось, что необходима небольшая коррекция, вероятно, сильная жара повлияла на выпадение краски. Дэн решил сделать её у Ника, зачем беспокоить по этому поводу именитого мастера. В любом случае сейчас не было времени этим заниматься, потом, ближе к зиме.

Катя, бывший администратор, выразила готовность выйти на работу с первого сентября, Дэн этому факту искренне обрадовался – сможет ходить в университет через день. Вылетать с последнего курса желания не было даже не из-за страха перед родителями – нужно получить диплом. На помощь Арта старался не надеяться, каждый раз в голове перечёркивая все варианты будущего, где тот мог бы участвовать.

В университете, как обычно, было людно, Дэн, продираясь сквозь человеческий поток к нужной аудитории, боковым зрением заметил Арта в коридоре, он придерживал Надю за талию и со смехом рассказывал что-то одногруппникам. Одно движение глазных яблок в сторону Дэна – заметил, – и обратно, к приятному разговору.

Новые предметы вызывали тоску, Дэн, еле удерживаясь от испепеления спин Арта с Надей взглядом, тщетно пытался уловить суть. После второй пары индикатор энтузиазма упал до критического уровня в красной зоне – вступительную речь лектора захотелось пропустить, чтобы не светиться по коридорам, и он остался в туалете.

– Почему ты мне не ответил позавчера? – через пять минут после звонка Арт показался в проёме, вошёл, плотно закрывая за собой дверь.

– Некогда было, – ответил Дэн, отвернувшись к заклеенному мутной плёнкой окну.

– Ты обиделся? – Руки легли на талию, а коже на шее стало тепло от чужого дыхания. – Надя прилепилась пиявкой, не могу тебе часто писать. Мне кажется, она о чём-то догадывается…

– Артём, зачем это всё? – Дэн посмотрел на него, отстраняясь. – Будь с ней, зачем врать и бегать, если ты уже всё решил?

– Дэн, ты охренел? – Арт прижал его к стене, заставляя смотреть прямо в глаза. – Разве забыл, о чём мы договаривались? Получим дипломы, я работу найду, не буду зависеть от родителей… Дэн, я хочу быть с тобой. Чего ты психуешь?

– Если бы хотел, не устраивал бы спектакль. – Дэн не верил ни единому слову, но сердце защемило от мысли, что у НИХ действительно может быть будущее, в сознании молниеносно возникла идиллическая картина двух парней: одного в строгом костюме, второго – в чёрном худи с россыпью пирсинга и татуировок. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Я люблю тебя, Дэн. – Губы коснулись несмело, даже нежно. – И хочу быть с тобой. Но пока иначе нельзя. Понимаешь?

– Понимаю, – выдохнул Дэн, возбуждаясь.

– Твои ещё на даче живут? – Дэн кивнул. – А Делька?

– Дома.

– Может, мы…

Договорить Арт не успел, кто-то толкнул дверь снаружи. Оба в мгновение ока оказались по разным углам туалета и на полном серьёзе начали изображать бурную и никак не связанную друг с другом деятельность.

Уже после окончания пар они с Артом договорились встретиться в следующие выходные, Дэн не работал в субботу, а Делька обещала уехать к родителям – те каждый год жили на даче до октября. На удивление, Арт стал писать чаще, не давая покоя ни днём, пока сам был на учёбе, а Дэн на работе, ни вечерами. Сообщения не были абстрактными – вдруг Арту стало интересно и про салон, и про коллег Дэна, и даже про технологию нанесения татуировки. И, конечно, он писал про секс. Что и как бы сделал, останься они наедине.

Дэн не знал, радоваться ли такой внезапной смене курса или нет – в душе что-то надломилось за эти месяцы, не получалось резко забыть боль и разочарование от предательства. С другой стороны, сейчас Арт показывал, что Дэн ему нужен – испугался ведь, когда речь зашла о разрыве.

Суббота, проведённая вместе, могла бы побить все рекорды по романтичности: Арт устроил ужин при свечах и инициировал медленно-тягучий секс, заботясь прежде всего о наслаждении Дэна, видевшего это всё через собственную призму восприятия. В сочетании с тем, что Арту дважды звонила Надя, а ещё раз – он ей, отчитываясь о преодолённых трёхстах километрах по трассе до другого города, чтобы навестить попавшего в больницу дядю, на душе стало откровенно дерьмово.

Впрочем, это не помешало Дэну получить свою порцию кайфа и сбросить физическое напряжение, не дававшее ему покоя эти недели. В какой-то момент он даже подумал, что расставаться до окончания универа не стоит хотя бы ради секса.

Арт заискивающе извинялся после каждого звонка и вился вокруг с утроенной нежностью, на которую Дэну было плевать. Выгорело. Даже уже успело остыть. Важнее было ощущать твёрдый член, задевавший простату, сильные руки, сжимавшие кожу без боязни оставить синяки, и властный рот, который заглушал стоны, сминая его губы в поцелуе.

Конечно, в понедельник всё вернулось на круги своя – подчёркнутый игнор Дэна с короткими пошлыми сообщениями в перерывах между блистательными сценами любовной любви с Надей.

Во вторник Дэн работал в салоне, по договорённости с Гошей открытие сдвинули на одиннадцать, по этому случаю он решил поспать подольше и не сразу понял сквозь дремоту, что звонит телефон.

– Арт?

– Ёбаный придурок! Сука! Ты фото не удалил! – Трубка орала настолько громко, что Дэн невольно отодвинул её от уха.

– Ты о чём?

– В чате посмотри! – рявкнул Арт и отключился.

Сердце Дэна пропускало удары, пока на вечно зависающем мобильнике грузился мессенджер. Сообщение Нади: «Совет вам да любовь!» – высветилось первым непрочитанным, к нему была прикреплена сделанная на берегу водохранилища фотография, где Арт целовал Дэна в висок.

В груди закололо, Дэн выпустил телефон из рук. Лежал, тупо уставившись в потолок. Спустя несколько минут он вновь заглянул в чат, из которого Арт удалился почти сразу же, комментарии в основном были краткими: «Неожиданно», «А так и не скажешь». Часть группы – девчонки – ограничилась смайликами, изображавшими двух парней с сердечком между ними.