– Ты это куда собрался, а мыться и поить лошадей, кто будет? Истощил скотину, кое–как ползая по полю, так еще и бросить пытаешься.

Оскалившись на мой взгляд выражавший многое, тот лишь поторопил:

– Давай–давай. Глядишь и самому полегчает.

Проводив юрту тяжелым взглядом, не менее тяжко вздохнул, отправляясь за орком, так–как тот уже спешил по тропе к ручью, заходя в тень леса. Пришлось поторопиться, чтобы догнать старика, идя за плетущимися усталыми лошадьми, охаживающих себя, а за одно и меня хвостами. Что не нравилось жужжащей над ухом ораве кровососов, с остервенением набрасывающихся в чуть влажных у родника местах. Постояв около лошадей, подождал пока они не напьются, и орк не отведет их в сторону привязав за первое деревцо, чтобы со свободными руками утолить жажду самому. Мне же лошадей никто не доверил, и я не стал дожидаться орка едва ли не с головой ныряя в родник. Но всё же в первую очередь нужно бы напиться, что я и сделал с наслаждением, пока не заболела голова, и не налилось тяжестью пузо с коим я и отпал от воды, давая место Очиру под его искрившимися смехом взгляд, на который я посмотрел с подозрением и видимо не зря:

– Экий ты клещ, – с притворным изумлением восторгался он, – а я-то все думал, чего северянин забыл в пустошах, видимо от кого-то отпал.

Отмахнувшись от орка, перекатился на другой бок, почесывая накусанную ногу. Этого вполне хватило для улыбки с коей шаман и сам припал к роднику. И если я клещ, то эта земноводное возжелало осушить водоем. И у него хорошо получалось, пока он – как и я не отпал, блаженно повалившись, переводя дух. Дело оставалось за малым, уползти в юрту. Но вчерашнее обещание наполнило о себе. И я нехотя побрел к роднику, скидывая робу, отдаленно напоминавшую рубашку. Смочив её сначала с удовольствием обтерся и уже освежившись, взялся за стирку вплотную. Но долго мне этим не дал заниматься Очир:

– Думаю нам пора, пока меня вместе с тобой не четвертовали.

С удивление обернулся, на что орк со вздохом объяснил:

– Как ты думаешь, почему племя – так и не сдвинулось с места, когда дававшая воду и рыбу река обмелела?

Обернувшись к роднику услышал продолжение:

– Вот и до тебя дошло. Конечно, мы не в пустыне и не так близки к южным племенам, как могли бы. Но в эту пору и тут, не найдешь подходящие для стойбища места. А теперь представь то, что будет? Если увидят, как источник воды и в сущности жизни, загрязняют.

Закончив с пояснениями, он встал, собираясь. Я же отогнал в сторону зеркало воды, сплескивая поднявшуюся муть и опавшую с меня солому, удовлетворенно нагоняя орка. Тот особо и не спешил, видимо – как и я, устав за сегодня. Без лишнего шума и отягощавших разговоров бредя домой, куда мы добрались минут за пятнадцать. В юрте же все казалось по-старому, но как-то уютнее. Всё-таки Илиса была умная женщина и облагораживала ореол обитания, как могла. Конечно отсутствием грязи не удивишь, кроме проделанной работы, а вот стоявшем на месте у очага котелком с еще горячей кашей и невесть откуда взятым деревянным ведром, наполненным холодной родниковой водой, очень даже. Посмотрев на последнее чудо, на кое обратил внимание и орк, услышали оправдание запричитавшей девушки:

– Оно в хижине нашлось, той – что от ветра упала. Я сначала не знала, как поступить. А потом, все нужное и прибрала, – уткнув глаза в пол, та замолчала. Я же, а за мной и орк, в недоумении побрели на улицу, где и в помине не было некогда стоявшего рядом строения. Один лишь мусор и выжженный круг земли, из которого даже камни перекочевали к нам, напоминал о чем-то. Остальное же нашлось за жилищем, балки и опоры из жердей и вил были сложены, а общий контур из шкур мы нашли уже у себя в юрте – куда едва различимо протянулся их след. В окончании обнаружили, что наши лежанки подросли этак раза в два, и теперь напоминали кровати – низенькие, но все же. Уставившись на такое чудо, услышал то – как орка прорвало. Он долго и надрывно отсмеиваясь не приходил в себя, констатировав:

– Хороша.

Смутившись Илия взялась за кашу, потребовав у нас посудины. С которой я и поспешил, получая у хозяюшки свою долю. По обжигавшись управляясь с легкостью опустевшей чашкой, добирался и до своего места, где растаял, провалившись в мягкий настил из шкур.

Услышал от орка желанные, только не в эту минуту, слова:

– Что же, теперь можно и поучиться.

Повернувшись к нему кое–как пробормотал:

– Если сможешь выдернуть меня из мира сновидений, то вперед.

Обмякнув, я прикрыл глаза, разобрав его бормотание на грани:

– Ничего, меньше силы на тебя уйдет. Не зря же, я полдня старался.

Не успел и хмыкнуть, как оказался во мгле, где на глаза попался один лишь Ахир, неведомо почему выделявшийся в кромешной тьме. Но, как и раньше – это не волновало, так и сейчас, в отличие от того – что было заметно, как дух окреп. Если раньше, он едва ли походил на живого, то в эту встречу – я не отличил его от себя прежнего. Помешкав, осмотрел орка со всех сторон, на предмет не порвались ли или ослабли оковы. Тем более я ничего больше и не мог, пока не появиться шаман, а он судя по всему не спешил. С этаким занятием не возникло проблем, мстительный дух не жаждал отмщения сию секунду, что в связи с увиденным тревожило. Однако мысли не уходили дальше опасений, из-за никуда не пропавшей усталости. И я просто сел, лениво наблюдая за происходящим в ожидании Очира. И если не было так обыденно, я бы и не заметил, как Ахира буквально вытянуло и мглы. Замешкавшись на секунду, прикоснулся к тянувшейся в никуда связи, ощутимо различая всё ту же ненависть и волну удовлетворения. Последняя шла издали, и кроме, как шаману не могла принадлежать. Вздохнув, собираясь с силами, побрел по их следу. На моё желание, тьма расступилась, и я оказался в открытом мире. Тот цвел, даже не так, он пестрил красками и остаточными видениями, где по юрте бегал огонек, но не он привлек, вызывая мое восхищение. Стоило выйти на улицу, и я мог увидеть, выстраивающиеся подобие вчерашнего шествия орков и некоторые из них отчетливо выделялись на фоне остальных образов и почти стертых эманаций со времен свадьбы. Но если в начале я впал в замешательство, не помня хоть кого-то убитого, то секундой позже всмотревшись вдаль увидел целую вереницу строении, очертивших себя в этом мире, приторно отдавая издали той же энергией, что была и здесь. И если помнить, кто стоит во главе семьи, куда попал Очир и где те здания стояли, то становиться понятно, как оплел силой свою территорию и воинов племени здешний шаман. Поцокав в изумлении языком, машинально прикоснулся к энергии. Всё-таки она не вызывала запрета на грани сознания, что делали души. И как-то с сожалением осознал, что силы разбегаются от мой руки, размываясь в воздухе. От этого занятия отвлек Очир:

– Ты что, никогда не видел силы оставшейся от защитных амулетов?

И сам же осекся, махнув на меня рукой. Но заниматься своим всё же не позволил, подзывая:

– Пойди сюда и посмотри на кое–что стоящее, тем боле скоро понадобиться и твоя помощь.

С сожалением обернувшись, побрел к шаману, отметив, что тот уже спеленал Ахира при помощи своих духов и мастерил знакомые, по прошлым посещениям мира духов и их же подчинения, путы. Правда на этот раз, они отличались – вроде и не значительно, но шипы, сформированные на них, вызывали вопросы. Однако в место ответов, я получил указание:

– Теперь и твоя очередь. И не жалей силы на шипы. Если они обломятся, то – плохо придется тебе, помни об этом.

Постеснявшись его спросить, как они делаются принялся за работу. Ещё помня о том, как вытягивал жгуты. Но и удержаться не смог:

– А зачем это? «Я не думаю, что Ахир поделиться со мной силой и знаниями, если я его спеленаю колючей уздечкой», – спросил я, пожимая плечами.

Слыша – как орк, заканчивая со своим хитросплетением, объединившим наши усилия и контроль над Ахиром, пробубнил:

– Правильно думаешь. Вот только, как ты собрался заимствовать его силы? Если при первом соприкосновении или утрате внимания, дух тебя растерзает? Да и не говорил я, что они для него. Скоро и сам увидишь.