– Может лучше пойдет доктор Оулли? – злобно спросила Эванс, пытаясь сгладить конфликт в рабочей среде.

– Вам не кажется, что не лучшая идея оспаривать решение начальника, доктор Эванс? – Адам тоже сбавил тон и заговорил очень спокойно, видимо, у него уже не было сил ругаться.

В этот момент дверь в кабинет открылась, и вошёл второй по красоте человек в этой вселенной. Лиамель был выспавшимся и очень довольным жизнью, в отличие от жены и старшего брата.

– Простите за опоздание, но я с трудом добрался до кабинета, – сказал Лиам и сел справа от Адама, взяв у него документы для изучения, как ни в чем не бывало.

– Мистер Ларссон, – от ее слов и холодного тона в глазах Адама проскользнуло что-то неуловимое. – Я ни в коем случае не хочу оспаривать ваши указания, но как бы это помягче сказать, но… Мы с мисс Лориан не очень ладим. Точнее, вообще не ладим, – тактично, но все еще натянуто излагала Эванс-Ларссон.

«Кто бы сомневался. Две паучихи в одной банке», – Крис мысленно хихикнул и сжал зубы, чтобы не показывать реакцию на слова коллеги.

– Может с доктором Оулли ей будет проще найти общий язык. Как вам моё предложение? – с трудом сдерживая ледяной тон, едва не срывающийся на гневный, продолжила Миа, сверля опоздавшего Лиама колючим взглядом.

«Насчет языка вы в точку, коллега», – заметил Кристофер про себя, но вслух, конечно же, промолчал, он же не самоубийца, в конце концов.

– Рикарда в городе? – подключился Лиам. – Я думал, на встречу с Доуксом приедет Фрей? – при упоминании имени новой пассии Ли не сдержал улыбки, но от недовольных взглядов в свою сторону поежился.

– Ты все проспал, дорогой, – ехидно заметила Эванс, а Адам цокнул языком на подобную фамильярность.

Комментировать обращение подчиненной Адам не стал, как ни крути, Эванс все же законная жена этого раздолбая, и без всей группы поддержки Лиама в узде точно не удержать.

– Адам, тогда идти лучше вам с Крисом, – Лиам искал поддержки у потупившего взгляд Кристофера, в голове которого был только план нахождения общего языка с мисс Лориан.

– Конечно, мистер Ларссон, как скажите, – не стал возражать Оулли, да и становиться пушечным мясом в семейных разборках Ларссонов ему не очень-то и хотелось, а вот увидеться с Рикардой в совсем других, в отличие от вчерашних, обстоятельствах – весьма.

– В таком случае, вопрос решен, – согласился Адам. – Мистер и миссис Ларссон, можете быть свободны, – с ехидной улыбкой, заигравшей на красивых губах, Адам выпроводил горе-супругов из своего кабинета, чуть ли не отвесив пинка по заднице одной и подзатыльник другому, но младшие Ларссоны, не будь идиотами, быстро ретировались.

– Удачи, Крис, – сочувственно шепнула Мия, взяв его на прощание за локоть.

– Крысеныш, пиши, если нужна будет помощь, – так же шепотом сообщил ему Лиам, подмигнув.

– Вооон! – не выдержав долгих прощаний, протянул Адам, уронивший лицо на ладони.

– Бегите, я его задержу, – улыбнулся им Оулли, но молодые люди не поверили ему ни на секунду и бросали обеспокоенные взгляды, пока не закрылась дверь в кабинет босса.

Оставшись сидеть на месте, Кристофер расслабленно откинулся на спинку стула, едва за младшими Ларссонами закрылась дверь. Свидетелей в кабинете больше не было и игру в «я – начальник, ты – дурак» можно было не продолжать, что доктор Оулли и сделал, сверля Адама осуждающим взглядом исподлобья. Крис все понимал, больше, чем кто-либо, но поведение Адама накануне переходило все допустимые нормы, и кто ему об этом скажет, если не настоящий друг. Пусть и не словами, а взглядом. Пристальным взглядом из-под стекол очков, в которых отражается вся истинная сущность видимого окружающими совершенства. Она разбивается, проходя сквозь них, тает, как первый выпавший снег под ногами прохожих.

Самодовольство стекало с Адама медленно, открывая взгляду Оулли его раскаяние. Крису было его немного жаль. При всех неограниченных ресурсах Адама, он был ограничен в одном, но очень важном: свобода выбора. Крис же был этого ограничителя лишен напрочь, и не ему разбрасывать сейчас камни о содеянном. И все же, как бы Кристофер не жалел друга, за другого друга он был обязан вступиться, и осуждающий взгляд до конца не пропал.

– Не смотри на меня так, – насупился Адам и отвернулся к окну.

– Как «так», Адам, изволь выражаться яснее, а то расплывчатые формулировки – это не твое, – с небольшой долей презрения высказал Крис.

– Вот только ты меня не осуждай, – Адам снял натирающие переносицу старые очки и потер ее кончиками пальцев. Он попытался вернуть очки на место, но вместо этого только ткнул дужкой себе в глаз, причем дважды почти подряд, и, не справившись с элементарной задачей, отбросил очки на стол. – Черт, – прошипел он и закрыл лицо ладонями.

– Что такое, Адам, не выспался? – невинным голосом спросил Крис, намеренно акцентируя внимание на состояние босса.

– Перебрал накануне, – все еще увиливая, отвечал Адам, на котором еще и пиджак был из позапрошлогодней коллекции и жал ему в бицепсах причем заметно, по крайней мере, для Криса.

Крис не сдержал улыбки. Ларссоновское «перебрал накануне» повеселило его до глубины души, особенно, учитывая последствия абстинентного синдрома, и не о головной боли шла речь.

– Похмелье – ужасная штука, – понимающе ответил Оулли. – Настроение прескверное, не помнишь где уснул, на утро просыпаешься в незнакомых местах с незнакомыми личностями… – разглагольствовал Оулли и крутанулся в кресле, продолжив рассуждать о тяжелой доле перепившего друга.

– Крис, – Адам запустил пальцы в волосы и смотрел на Оулли из-под ладоней. – Хотя бы ты, Крис, – Ларссон искал у него понимания, но заведомого знал, что не заслуживает оного. – Пожалуйста, – вопрошал он и если уж ни к пониманию, то хотя бы к мужской солидарности.

Солидарность неожиданно ответила на зов, ведь сам Оулли тоже не был образцом примерного поведения, но, в отличие от Адама, он этого не стеснялся и не скрывал. Возможно, и ему когда-нибудь этот прием поможет, если история вечера накануне дойдет до Рея, и Лориан не станет бить Крису морду, посмотри на него Крис так же, как сейчас Адам смотрел на него. И все же Эванс Крису друг, а Рикарда Рею сестра. Родственные связи всегда в приоритете. Так что солидарность солидарностью, но ходить Кристоферу с битой рожей.

– Впредь будь аккуратнее, – с нескрываемой злобой заметил Оулли.

Против лома нет приема, как и против Адама Ларссона. Крис здесь бессилен, и вряд ли когда-нибудь будет в состоянии двинуть ему по морде, как бы того не хотелось. Поэтому обидчивое предупреждение – его край:

– Не дрова колешь, – застыдил он Ларссона, и тот опять спрятал лицо в ладони от его слов, и, скорее всего, от стыда, который на удивление Криса, все же нашелся в высокомерном и надменном мудаке.

– В этом больше нет необходимости, – облегченно вздохнул Ларссон и убрал руки от лица. Он снова схватился за очки и начал тыкать дужками от них себе в лицо, повторяя экзекуцию с их надеванием.

– Да, черт! – и на этот раз очки полетели прямо в стену, чудом не разбились и упали на пол кабинета, отскочив от стены.

Кристофер лишь молча наблюдал его истерику. Со стороны было немного забавным видеть, как взрослый и солидный мужчина бесится совсем по-детски, злится на всех вокруг, а особенно на себя, что просто-напросто не может совладать со своими внутренними демонами, но при этом пытается контролировать всех и вся, и что странно, второе у него выходит вполне успешно. Оказывается, мистер Тотальный Контроль способен контролировать все, что угодно, кроме самого мистера Тотальный Контроль.

Вот она ирония. Отчасти Крис его понимал, и если быть до конца честным, ему было жаль друга, который сам загнал себя в такие рамки и условности, что теперь не мог в них развернуться и не снести несущую стену. Вот поэтому Крис и не ставил этих рамок, чтобы не усложнять себе жизнь. Когда он пытался соответствовать всеобщим стандартам, но вышло плохо, причем дважды, и к тридцати двум годам доктор Оулли был уже дважды разведен, да еще и состоял в весьма неоднозначных отношениях с собственным начальником, и подразумевался сейчас не Адам.