— Если они увидят стражу, наверняка убьют девушку, как и обещают, — рассудительно сказал Межен. — Да и любое передвижение стражи может их насторожить.
— Именно поэтому мы обойдемся без стражи. Вряд ли там сидит целая армия. Нас троих хватит, чтобы справиться, — спокойно сообщил император.
— Ты сошел с ума? — невежливо уточнил Межен.
— Что ты, я, наконец, вернул свой разум. Собирайся и идем. А Ларама пока щитовые амулеты сделает из веревочек. Такие, которые на запястья завязываются. Одноразовые.
Призрачная женщина покачала головой, но спорить почему-то не стала. И шут с ворчанием ушел собираться, бормоча себе под нос, что Ромул точно с ума сошел. То ли из-за внезапно вспыхнувшей любви, хотя и не похоже, то ли сам по себе. Вот только бросать этого безумца практически в одиночестве Межен не собирался.
Следы пропавшей девушки нашла Ларама. Нашла то место в коридоре, где на нее напали, покачала головой, легко скользнула в одну из девичьих комнат и, пока жительница этой комнаты придушено пищала и указывала на призрачную женщину трясущейся рукой, полюбовалась пейзажем.
Выходить через дверь призрак не стала, насмешливо улыбнулась трясущейся от страха девушке и выплыла в окно. А там уже, покружив немного под окнами, пропала где-то за старыми конюшнями, наконец, позволив бедняжке успокоиться.
А когда сумрак опустился на дворец, Ларама повела по найденным под девичьими окнами следам императора и шута.
Ромул велел страже никого к себе не пускать и на всякий случай забаррикадировал дверь. По потайным ходам дошел до комнат Межена, а оттуда довел всех до выхода к конюшням. Удачно устроенного выхода, скрывавшегося от любителей выглядывать в окна за одним из строений.
— Вот здесь ее вынесли из дворцового комплекса, — сказала почти невидимая Ларама, указав на прикрытую разлапистым кустом дыру в стене. — Похоже, это когда-то была одна из калиток для конюхов. Потом конюшни перенесли, потому что одна из императриц считала, что от них по утрам несет вонь в ее спальню. А проход заложили камнями. А теперь какие-то умельцы камень убрали и даже защиту не потревожили. Талантливые люди.
— Значит, у них маг, — сказал Межен и поморщился. По всему выходило, что маг более чем толковый.
— Значит, что они наняли мага, чтобы помог разобрать кладку. — Ларама улыбнулась. — В коридоре никакого мага не было, ни хорошего, ни плохого. Там даже не пытались скрывать следы. И здесь, когда несли девушку, тоже мага не было.
— Но это не значит, что его не будет там, где девушку держат, — разумно заметил Ромул и поворошил амулеты в кармане. — Но учитывая, что он наемник, заботиться, скорее всего, будет в первую очередь о себе.
— Будем надеяться, что его там не будет, — со вздохом сказал Межен.
За дырой в стене обнаружились старые ступени, довольно узкие и нуждавшиеся в ремонте. Спускаться по ним пришлось очень осторожно. Потом довольно долго шли под скалой по едва заметному проходу, цепляясь одеждой за кустарник, с которого кто-то обломал совсем уж мешавшие ветви, бросив их прямо под ноги. И когда мужчины было решили, что так и дойдут до Рыбного порта, проход взял и резко повернул влево, обходя подножье дворцового комплекса полукругом.
Дойдя почти до лестницы для своих, спасители прекрасной девы опять были вынуждены повернуть, на этот раз вправо. Прошли между двумя приметными скалами, которыми можно было полюбоваться через окна тронного зала, они вышли к лесу. Причем, не к дороге и даже не к тропе, а к свежей вырубке в подлеске.
— Подготовились, — сказал Межен. — Случайно это место так сразу вряд ли найдешь. С другой стороны, можно надеяться, что далеко Радду не утащили, лошади здесь не пройдут.
— Может как раз до лошадей и тащили, — проворчала Ларама и велела. — Пейте зелье для ночного зрения. В лесу темнее, чем здесь.
Выпив зелья, спасители прекрасной девы вышли через подлесок к неубедительной тропе, которую наверняка бы потеряли, если бы Ларама не вела по следам похитителей. Но к старому домику не то лесников, не то егерей, не то вообще заготовщиков дров для дворца, дошли довольно быстро.
— Дела, — тихонько сказал Ромул, даже не подозревавший о существовании этого строения, несмотря на то, что с двенадцати лет охотился в этом лесу.
— Там она, — уверенно сказала Ларама.
— А маг? — спросил Межен, которому встречаться с магом, умеющим обходить защиту дворца, совсем не хотелось.
Призрак немного постояла, покачала головой и сказала:
— Пойду, посмотрю.
Вернулась Ларама быстро. Рассказала, что девушка жива и здорова. Сидит себе в уголке, злобно сверкает глазами. Связанная и с кляпом во рту. Видимо, очень сильно возражала против своего пленения.
Кроме Радды в домике было трое мужчин. Один какой-то дерганный, нервный, обвешанный защитными амулетами, как невестино дерево лентами. Правда, амулеты там так себе, слабенькие, а пять вообще разряжены. Двое других были при оружии и, судя по всему, именно они занимались похищением. Наверняка наемники. Или обыкновенные воины, не вдающиеся в смысл и последствия приказов, просто их выполняющие.
Правда, сидели воины у самой двери и мечи в ножны не прятали. То ли сами такие бдительные, то ли нервный заставил.
— Что будем делать? — спросил Межен.
— Повяжи еще пару веревочек, мало ли, вдруг какой-то амулет защитно-атакующий. И… — Ромул задумчиво огляделся, остановил взгляд на едва видимой Лараме и улыбнулся. Широко и неприятно.
— От девушки они далеко находятся? — спросил.
— Нервный в нескольких шагах, воины дальше, — отчиталась Ларама.
— Вот и хорошо. Думаю, ты сможешь защитить ее от каких-то слабых амулетов. Главное, воинов отвлечь, а если посреди комнаты появится призрак, они от входа точно отвлекутся.
Ларама только хмыкнула. Потом поводила руками и велела:
— Идите, на вас полог неслышимости, но долго он не продержится.
И веревочки Межену пришлось вязать на запястье на ходу, одной рукой и зубами, бодро рыся следом за решительным Ромулом.
Призрачная женщина появилась бесшумно и неожиданно. Стоило моргнуть, как светящаяся фигурка, которой мгновение назад еще не было, уже стояла между девой со-Верто и мужчинами.
— Нехорошо, — громким шепотом произнесла она, разведя руки в стороны, словно собиралась мужчин обнять, всех разом. — Нехорошо таким большим мальчикам обижать девочку, — добавила она чуть громче, а потом запрокинула голову и мерзко расхохоталась.
Ее волосы поднял вверх неощутимый живыми порыв ветра, на мгновенье превратив их в своеобразную корону, юбка широченного древнего платья затрепетала, как флаг, а смех звучал и звучал. И затих мгновенно, а вместе с ним пропал и ветер треплющий волосы и одежду.
— Нехорошо, — омерзительно проскрипела женщина. — Очень нехорошо.
И шагнула вперед.
Воины, хоть были закаленными бойцами и знали, что редкий призрак способен навредить живым, дружно вскочили на ноги. Почему-то эта женщина показалась им тем самым — редким.
Заказчик тоненько пискнул и отскочил. А потом выставил перед собой кинжал, который он считал заговоренным против зла.
Женщина опять рассмеялась и сделала еще шаг вперед.
Похищенная девушка завозилась, как-то странно дергая связанными за спиной руками.
Заказчик начал шептать мантру, отгоняющую силы зла.
А дверь за спинами напряженно замерших воинов тихонько скрипнула, но только один успел на это отреагировать. Второй так и упал, получив в висок рукоятью короткого меча.
Первый отскочил в сторону, успел развернуться и поймать на лезвие изогнутый «пиратский» широкий меч с односторонней заточкой. Владелец этого меча, не будь дурак, тут же попытался зайти слева и уменьшить дистанцию, но был отогнал колющим ударом и шагнул назад.
Воин усмехнулся и сделал шаг за ним. Меч у него был длиннее, руки тоже длиннее, чем у этого коротышки, а это уже преимущество, особенно если его загнать в угол.
Справа коротко полыхнуло, запахло палеными волосами и трясущийся наниматель коротко вскрикнул. Призрачная женщина продолжала то шептать, то хохотать, видимо ничего кроме этого сделать не могла, и отвлекаться на нее не стоило. А девчонка шебаршила в своем углу, вместо того чтобы сидеть тихо, дожидаясь пока все так или иначе закончится.
