— Знаешь, предложение работать со мной все еще в силе, — сказал Трей, наливая кофе в термос. Я покачала головой, прежде чем затянуть волосы в хвост.

— Ни за что. Мало того, что я не хочу работать на своего жениха, нет ни единого шанса, что я буду работать в центре республиканской штаб-квартиры.

У Трея была работа, переданная ему: он возглавлял компанию отца в офисе Чикаго. Он был рожден для такой работы, и я не удивлюсь, если в скором времени он начнет работать в своем офисе. Он был олицетворением политики, даже стоящий на кухне в шесть утра. Его волосы были идеально уложены, костюм выглажен, а его улыбка могла любого поставить на колени, даже всех наших родителей, когда он спрашивал их о нашем переезде. Я была уверена, что они не одобрят, но он почему-то рассказал им об этом. Если я когда-либо об этом спрашивала, они не отвечали.

— Я уверен, ты что-нибудь найдешь, — сказал он, надевая крышку на термос.

— Или я буду профессиональным бариста, пока ты управляешь страной.

Он покачал головой, поставил свой термос и медленно пошел ко мне. Он обнял меня за талию и прижал свой лоб к моему.

— Что за негатив сегодня с утра? Это твой первый рабочий день, даже если это не работа твоей мечты, выше нос. Эта тяжелая экономическая ситуация, к тому же мы только выпустилась. В конце концов ты найдешь то, что полюбишь, а до тех пор у тебя есть я, чтобы любить тебя.

Я улыбнулась, положив руки ему на плечи.

— Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты умеешь обращаться со словами? — прошептала я ему в губы.

— Я думаю, что моя великолепная невеста, возможно, говорила мне пару раз. — Он быстро поцеловал меня в губы, как будто запечатлевал слова. — Я никогда не устану называть тебя так. Невеста. Невеста. Невеста.

Я отклонилась назад, перед тем как он снова меня поцеловал.

— Я думаю, «жена» будет лучше. Нам нужно запланировать дату. Прошло уже несколько недель.

Он вздохнул, отпустил меня и отошел.

— Я знаю, знаю. Похоже, что все сошли с ума с этой кампанией отца. Все будет менее напряжно после ноября или позже, когда отец будет избран.

Я подняла бровь.

— Так мы все отложим до января, если он будет избран? К этому времени все будет забронировано. Половина мест, которые я видела в интернете, забронирована на два года вперед.

Он улыбнулся той самой чарующей улыбкой с ямочками.

— Моника, ты слишком волнуешься. Может эта работа отвлечет тебя от сидения на свадебных сайтах весь день.

Я усмехнулась.

— Я не сижу на них весь день. — Это была полнейшая ложь. Моя поисковая система была переполнена ими. Я не думала, что буду относиться к тем типам девушек, которые сходят с ума по свадьбам, но было что-то в планировании свадьбы, что сводило меня с ума. Особенно с тех пор, как моя лучшая подруга Мелани собралась замуж за брата Трея по братству Джона через месяц, а я планировала холостяцкую вечеринку на эти выходные, потому что ее сестра была уже на приличном месяце беременности, чтобы даже думать о выпивке и танцах.

Он поцеловал меня в лоб, прежде чем схватить свой портфель и термос со стойки.

— Ты можешь говорить что угодно, но я первый признаюсь, что очень взволнован тем, что мы поженимся. — Он сжал мою руку. — И я обещаю разобраться во всех деталях, хорошо?

— Обещаешь? — спросила я.

— Обещаю. — Он поцеловал меня опять. — Увидимся сегодня вечером, хорошо? Мне нужно попасть в офис, и тебе, наверно, нужно идти на работу. Ты же не хочешь опоздать в первый день?

Я выдохнула воздух через нос.

— Да. Я знаю. Увидимся вечером.

— Пока, Моника. — Он снова поцеловал меня и вышел за дверь, оставляя меня опять одну в нашей дорогой кухне, где я провожу слишком много времени.

Возмущение было слишком сильным словом для того, чтобы описать чувство, которое я испытывала, живя в очень хорошей квартире в центре Чикаго. Ненависть — тоже было неправильным словом. Может быть, безразличие? Это не по мне. Родители Трея купили квартиру ему и неохотно разрешили здесь жить мне, даже несмотря на то, что живущая с их золотым сыном либеральная девушка портила весь образ. Мои родители были против этого, пока он не надел кольцо на мой палец, тогда они согласились.

Я прошла через гостиную и посмотрела через французские двери на улицу. В квартире было все, что должно быть, а я чувствовала себя чужой в своем доме. Я привезла в него свои личные вещи в виде фотографий нас с Треем в рамке, разместила в гостевой спальне свое одеяло и различные вещи из спальни, но это было не то же самое. Я надеялась, что начну чувствовать себя как дома. Но не могла больше на этом зацикливаться. После того как месяц я была безработной, я, наконец, работаю и опоздаю, если не подниму свою задницу.

Кофейня, в которую меня наняли, находилась в одном из модных отелей на Великолепной Миле. Это было в нескольких кварталах от квартиры, и я едва успела преодолеть их за пять минут до того назначенного времени. В вестибюле все было мраморным, присутствовала большая лестница, на втором этаже был старый джентльмен, играющий на пианино. Слишком помпезно для меня. Я привыкла подавать кофе страдающим от похмелья студентам колледжа.

Я пробиралась через вестибюль и была готова подойти к кофейне, когда волна тошноты ударила меня. Черт, я не могла заболеть. Что-то было в запахе земли и молока, который исходил от клиентов и переворачивал мой живот. Я остановилась и сделала шаг назад, прикрыв мой рот.

Нет. Нет. Нет. Не надо блевать, Моника. Не надо.

Я глубоко вдохнула через рот. Может, я просто была голодна. Я пропустила завтрак, потому что была занята подготовкой. Да. Это, должно быть, из-за этого. Я постараюсь проглотить маффин или еще что-нибудь в перерыв, и все будет хорошо.

Я выдохнула, пожала плечами и направилась к стойке, где парень моего возраста с набитым рукавом-татуировкой, туннелями в ушах и колючими волосами смотрел под прилавок. При близком рассмотрении казалось, что он пытался спрятать свой телефон.

— Эм, — сказала я, прочистив горло.

Он ахнул и быстро засунул свой телефон в карман, гладя на меня ярко-голубыми глазами, возможно, он носил линзы, настолько они были голубыми.

— Извините, чем могу помочь?

— Я новый сотрудник. Моника Реми. Я здесь, чтобы начать, — сказала я.

Он сделал глубокий вдох, потряс головой и улыбнулся.

— Боже, ты меня напугала. Я Нейт. Извини за это. Я… м-м-м…

— Проверял свой фэйсбук? — Я приподняла бровь. Ту, которая раньше была проколота и до сих пор не зажила. Часть меня хотела вернуть кольцо обратно, но не думаю, что губернатор Чапмен это оценит.

— Вообще-то это был инстаграм, но достаточно близко. — Улыбка на его лице увеличилась.

— А, инстафанатик. Думаю, что смогу с этим справиться, — ухмыльнулась я.

— Отлично, ты кажешься милой. Я могу начать обучать тебя. — Он указал мне на то, как пройти за стойку.

Я последовала по указанному направлению и, обойдя стойку с мороженым, встала рядом с ним. Он был определенно выше меня, даже несмотря на то, что я была в паре конверсов. Он протянул мне зелёный фартук, похожий на тот, который был надет поверх его черной футболки и военных брюк, в которых выглядел как панк вместо того, чтобы произвести опрятное впечатление.

— Когда-нибудь готовила эспрессо? — спросил он.

Я кивнула.

— Да, я работала в кофейне, пока училась в колледже.

— Ах, тогда это для тебя раз плюнуть будет. — Он засмеялся и вытащил большой пакет кофейных зерен.

Я глубоко вдохнула, когда он открыл пакет и запах дошел до моего носа. Желчь поднялась к горлу, и я проглотила ее.

— Да, точно. — Я выдавила из себя слабую улыбку и кивок.

Он поднял бровь.

— Уверена? Ты внезапно побелела. Так нервничаешь по поводу работы в кофейне?

Я с трудом сглотнула, пытаясь успокоиться, но мой живот все еще делал сальто.

— Я в порядке. Просто немного тошнит. Поем что-нибудь в перерыв и буду в порядке.

— Хорошо, как скажешь. Только не болей на работе, хорошо? Боссам это не понравится, а у высокомерных покупателей, возможно, будем припадок.