Когда их шаттл сел, забрачка вышла из звездолёта вслед за Мастером. Вокруг посадочной площадки, где сел их корабль, раскинулся целый комплекс бежевых зданий обтекаемых форм. Инфида направилась ко входу в самое высокое из них, Ката следовала за ней.

***

Они поднялись в турболифте на самый верх, дальше недлинный коридор привёл их к автоматическим дверям. Створки с тихим шелестом разъехались в стороны. Они зашли внутрь, и Ката едва не закашлялась: комната средних размеров была заполнена зыбкими клубами лилового дыма. В центре стояла кушетка с изогнутой спинкой, на которой среди подушек на боку возлежала невысокая сухощавая бимма и курила длинную трубку. Её глаза были прикрыты. Её одеяние было оранжево-жёлтым с вкраплениями чёрного, а в длинных остроконечных ушах висели крупные золотые серьги. Рядом находился причудливой формы кальян. Хотя запах стоял специфический, забрачка пожелала бы, чтобы это было единственной проблемой. Аура хозяйки Кордурры была настолько огромной, что накрывала собой почти всё пространство комнаты. Но это было не всё. Аура была чёрной, такой чёрной, что по сравнению с ней даже аура Лорда Ацесэтиша не казалась такой уж страшной. Кату словно парализовало, и она почувствовала, как её тело начало медленно затекать, что вовсе не было естественной реакцией организма: она не простояла на этом месте даже минуты.

— Приветствую, Леди Халитин, — негромко прочистив горло, заговорила Инфида. Похоже, вездесущий дым ей тоже мешал. Бимма повернулась в её сторону.

— А, ты уже здесь, девочка моя, — благосклонно произнесла она, откладывая трубку и поднимаясь.

— Со мной моя новая ученица. Я говорила вам о ней, — правительница Амаргуры положила руку на плечо Каты и подтолкнула её вперёд. Эта пара шагов далась Кате нелегко: при движении её негнущиеся ноги начало неприятно покалывать. Халитин неспешно приблизилась, и забрачке стало жутко: она смотрела в раскосые полностью чёрные глаза биммы, и видела засасывающую бездонную пустоту, и вместе с тем — своё отражение. Ей казалось, эта пустота способна поглотить её целиком, размыть границы реальности и стереть её личность… А она не сможет, и, что ещё страшнее, не захочет сопротивляться. Она примет это как должное. Ей всё равно… Нет. Она сама почти жаждет этого…

— Леди Халитин, если вам не трудно… — сдержанно начала Инфида, уловившая состояние ученицы.

— Ах да! Верно, — хозяйка Кордурры щёлкнула пальцами с длинными ногтями прямоугольной формы. — Твоя подопечная пока непривычна к моему фону, — наваждение резко отступило, и Ката рвано глотнула ртом воздух, после чего всё-таки закашлялась от дыма — в горле запершило. После вдоха у неё закружилась голова, и только сейчас она поняла, что те несколько мгновений не дышала, потому что забыла, как.

— Пусть пойдёт погуляет, — Халитин махнула рукой в сторону выхода.

«Иди, » — пришёл Кате ментальный импульс от наставницы, и забрачка порадовалась, что получила официальное разрешение не находиться в одной комнате с биммой, поэтому поспешила выйти. После того, как двери за ней сомкнулись, Халитин размеренно констатировала:

— Она серая. Как ты. Как Лла’атас.

— Я уже давно не серая, — покачала головой Инфида. — Я выбрала свой путь.

— Ты — да. Путь страстей куда менее тернист и извилист, чем путь самоограничений, — за взглядом биммы было сложно уследить, потому что у неё не было зрачков, но правительница Амаргуры чувствовала, что та смотрит прямо на неё. — Тем не менее. Ты не вытравишь из себя Светлую Сторону до конца, как бы ты не пыталась. Джедай не ушёл, он до сих пор внутри. Глубоко-глубоко внутри. Ты это знаешь.

— Я не имею ничего общего с Орденом, — сухо отозвалась Инфида.

— Ты хочешь в это верить. Даже твой Мастер имел. Хотя джедаем никогда не был.

— Оставим это, — она была не намерена обсуждать своего наставника с кем бы то ни было. Даже при всём своём уважении к Халитин.

— Как хочешь. Но твоя подопечная не падёт на Тёмную Сторону сильнее, если ты будешь и дальше позволять ей практиковать Светлую, — бимма сделала плавный жест рукой, и трубка, что полсекунды назад лежала на одной из подушек, оказалась в её ладони. — Только не говори мне, что понятия не имеешь, о чём я.

Инфида промолчала. Она не просто имела понятие, она точно знала. Время от времени аура Каты ощущалась светлее, чем должна бы ощущаться у ситхской ученицы. Этого можно было добиться только медитациями по типу тех, которым обучали в Храме. Правительница Амаргуры знала. Но предпочитала не замечать.

— Ей было нелегко перейти, она всё ещё адаптируется. Я разрешаю ей потому, что так ей проще привыкнуть.

— Нет, не поэтому, — Халитин неспешно затянулась. — Потому что тебе есть до неё дело.

— Лишь в рамках ученичества.

— Лукавишь, девочка моя, — Инфида удержалась, чтобы не выругаться про себя. Бимма видела слишком много. Особенно того, что ей показывать не собирались.

— Привязанности — удел слабых.

— Прозвучало по-джедайски, не находишь? — хозяйка Кордурры усмехнулась уголком губ, а затем выпустила изо рта бесформенное облачко лилового дыма. — Ты просто видишь в ней родственную душу. Как видела когда-то в Лла’атасе.

— Какая-то девчонка не идёт ни в какое сравнение с моим Мастером, — сейчас Инфиду невероятно нервировала привычка Халитин высказываться прямо. Буквально выдавать всё в лоб. Но у неё не было иного выбора, кроме как слушать.

— Возможно. Но тем, кто выбрал путь страстей, незачем ограничивать себя в привязанностях, подобно джедаям. Можно даже сказать, это то немногое, что продолжает радовать на протяжении десятков лет, — философски изрекла бимма. — Я живу уже очень долго и знаю, о чём говорю, поверь.

Возникла пауза. Правительница Амаргуры молчала, раздумывая над словами Халитин. Может… Может стоило признать хотя бы для се… Нет. Или… Инфида не знала. Ей нужно было время, чтобы всё осмыслить.

— Пойдём спустимся в мою лабораторию, — предложила бимма, уже успевшая сделать несколько затяжек. — Покажу тебе что-нибудь из свежих образцов.

Инфида лишь кивнула. Всё лучше, чем продолжать этот не самый приятный для неё диалог.

***

Ацесэтиш с досадой отшвырнул в сторону сенсорный пульт. Последние несколько минут он безрезультатно пытался настроить на все окна своих покоев голограммы искусственных видов других планет, чтобы больше не приходилось смотреть на мерзкое красное солнце и бесконечные песчаные барханы. Хотя бы временно. Но нет, после обновления система начала нещадно сбоить, это был уже пятый раз за последний месяц. Выбранная ситхом голограмма голубых туманных гор прогрузилась не полностью, да так и зависла, сделав вид ещё хуже. Нужно было опять вызывать того гуманоида, который отвечал за починку. И пригрозить казнью. Потому что хватит уже. Если система даст сбой в шестой раз, Ацесэтиш сделает так, чтобы организм кибермеханика тоже дал сбой. В частности, дыхательная система. Только этот сбой станет фатальным.

Правитель Мьедо коснулся сенсорной панели на стене, и на окна опустились плотные белые жалюзи, а в комнате зажглись светильники. Хотя бы так. Пока что. Одно только радовало ситха: сегодня должна была вернуться с миссии Алана.

Два дня назад он выдал ей все инструкции и выделил отряд в три десятка гуманоидов. От бывшей ученицы Инфиды требовалось совершить диверсию в один из исследовательских центров на Сордере, после чего скопировать все данные по технологии голографической печати на инфочип и, взорвав по возможности здание, вернуться на Мьедо. Исследовательские центры Ладжедис хорошо охраняются, но Алана, как одарённая, имела высокий шанс преуспеть. Даже если её лицо крупным планом засветиться на камерах внутреннего наблюдения, правительница Сордеры всё равно ничего не сможет сделать с этой информацией. Обвинять будет некого. Алана — больше не ученица Инфиды. Она ничья. Значит, теперь действует исключительно по собственной инициативе.

Да, всё было именно так. Инфочип с технологией взамен на помощь в перевороте на Амаргуре. Таково было обещание, данное Алане Ацесэтишем, которое он не собирался выполнять.