— Хюррем, что это с тобой?

Обернувшись на высокомерно-насмешливый голос, она хмуро посмотрела на Хатидже, которая подошла к ней вместе с Махидевран и Гюльфем.

— Вы еще здесь? Неужели хотите остаться на ночь?

— Уже уходим, — с неприятной улыбкой ответила Хатидже. Она как будто знала что-то. И ей нравилось все происходящее. — Доброй тебе ночи. Надеюсь, ты будешь крепко спать.

— И вам того же, — отрезала Хюррем, наблюдая за тем, как эти кобры направляются к дверям.

Чувствуя, что ей нужно перевести дух и как следует подумать над тем, что делать в этой ситуации, Хюррем направилась в располагающуюся на первом этаже комнату Михримах — на второй этаж она подняться не рискнула. Глупо прятаться в собственном доме, но ей казалось, что повсюду за ней наблюдают чьи-то глаза. Не включая света, она прошла к розовому креслу дочери, присела в него и откинулась на мягкую спинку. Пару минут Хюррем смотрела в темное окно, в которое светила луна, действительно раздумывая над возможным спасением, но она так устала за этот долгий день, что не заметила, как провалилась в дрему.

Ее разбудил какой-то звук. Дрогнув, Хюррем удивленно огляделась и поняла, что все это время спала. Будильник на прикроватной тумбочке Михримах показывал 01:17. Проведя рукой по лбу, женщина запоздало вспомнила обо всем случившемся и напряженно покосилась на дверь. Ей вдруг стало страшно, что она не одна в доме. Что-то же ее разбудило. Прислуга наверняка уже ушла. Осталась лишь охрана. Один охранник дежурит у входа. Другой следит за камерами видеонаблюдения в специально отведенной для этого комнате.

Успокаивая себя тем, что Ибрагим, как и все гости, ушел, она оставила кресло, сняла неудобные туфли и босиком прошлепала к двери. Хюррем помедлила, прежде чем открыть ее, но все же осмелилась и осторожно приоткрыла. Тишина. Свет в коридоре был выключен, и ей пришлось красться, держась рукой за стену, чтобы не врезаться во что-нибудь. Коридор вывел ее в зал — пустой и безмолвный. Но напугало ее не это. Пост у входа был пуст. Может, охранник отошел по нужде? Отсюда и шум.

Это объяснение не успокоило Хюррем, и она, опасливо озираясь, направилась на кухню, чтобы как в дешевых фильмах ужасов вооружиться столовым ножом. Глупо она себя не чувствовала, роясь в кухонных ящиках. Лишь дрожала от страха, потому что знала — ей действительно грозит опасность. Что-то снова зашуршало, но где-то далеко, и Хюррем рывком повернулась, зажимая в руке нож. Хотелось по законам жанра спросить «кто здесь?», но она решила не следовать путем глупой жертвы, самой призывающей опасность.

Ей нужно покинуть дом и… уехать куда-нибудь. В безопасное место. На ум пришло лишь одно такое место — казино, где ей мог помочь спрятаться Рустем. Хотя бы до возвращения Сулеймана, которому придется все рассказать, чтобы не допустить краха всей их жизни и остановить Ибрагима с его Олимпусом. Вместе они придумают что-нибудь. Она совершила глупость, не став ему ничего рассказывать. Сулейман бы нашел выход. А теперь они оба угодили в ловушку жаждущего мести Ибрагима, оказавшись бесконечно далеко друг от друга.

С ножом в руке Хюррем стала красться обратно в зал, все еще подозревая, что в доме происходит что-то неладное. Ощутив ступнями холод мрамора на полу, она с досадой вспомнила о том, что сняла туфли. Что же, придется обойтись без обуви. Главное пробраться в гараж, сесть в одну из машин и покинуть особняк. Она была уже у самой двери, когда чьи-то руки схватили ее сзади. Закричав от ужаса, Хюррем стала рваться на свободу со всей возможной силой, посчитав, что ее вот-вот убьют, но осеклась, услышав знакомый голос.

— Тише, это я.

Она перестала вырываться, и руки, держащие ее, смягчились, теперь будто бы обнимая ее. Нож выпал из ее руки, громко звякнув в тишине, царящей в доме. Повернувшись, Хюррем со слезами облегчения схватила за плечи своего спасителя и выдохнула дрожащим шепотом:

— Рустем…

— Это еще зачем? — он кивнул на нож, лежащий на полу, и хмыкнул, когда Хюррем бросилась ему на шею, как потерявшийся ребенок, который, наконец, нашел родителей. — Ну все, кошечка, — он успокаивающе погладил ее ладонью по спине. — У нас не так много времени.

— Как ты здесь оказался? — отодвинувшись от него, в недоумении воскликнула Хюррем. — Я думала это… кто-то из Олимпуса пришел, чтобы меня убить.

— Ты ведь сама пригласила, — насмешливо ответил Рустем. Он был одет не в костюм, а в темные джинсы и простую черную футболку. Обе его руки были вдоль и поперек изрисованы тату. — Что стряслось?

Вспомнив, что она по их договоренности подала ему знак, позвонив и сбросив вызов после трех гудков, Хюррем со слезами на глазах покачала головой и затараторила:

— Оказалось, это Ибрагим, это он все затеял! Он хочет отомстить мне и Сулейману. Олимпус принадлежит ему, он там всем заправляет и…

— Ибрагим Назар? — уточнил Рустем.

— Тебе он знаком?

— Как и обещал, я выяснил об этом Олимпусе все, что было можно. Его члены разбросаны по всему миру. Раз в месяц они собираются на закрытый, засекреченный съезд — каждый раз в новом месте. Ибрагим Назар — единственное имя, которое мне удалось накопать. Он председатель «клуба». И еще кое-что важное… Только у него есть код доступа, для запуска программы, когда сыворотка распространится по миру. Без этого кода, которым владеет исключительно председатель, у Олимпуса связаны руки. В связи с этим есть предложение…

— Убить его и тем самым обезвредить Олимпус? — договорила за него Хюррем и слабо улыбнулась, встретив удивление.

— С тобой можно иметь дело, — ухмыльнулся Рустем и, посмотрев на нее внимательнее, вдруг сказал: — Идем, тебе нужно присесть и успокоиться, прежде чем мы все как следует обдумаем.

Хюррем позволила ему подвести себя к одному из диванов, села на него и легонько выдохнула, наконец, почувствовав себя в безопасности. Рустем отошел, загремел посудой на кухне и вернулся со стаканом в руке.

— Вот, выпей это. Полегчает.

— А что это? — Хюррем принюхалась к золотисто-оранжевой жидкости и поморщилась, ощутив запах алкоголя.

— Виски.

Обычно она не пила крепкие напитки, но в эту ночь расслабиться ей не помешает, и Хюррем разом опрокинула в себя содержимое стакана, после мучительно зажмурившись, когда алкоголь обжег ей горло. Привкус был какой-то странный, но ведь она никогда не пила виски. Должно быть, так и нужно.

— Гадость.

Рустем хмыкнул на ее замечание и присел рядом, закинув руку на спинку дивана позади нее.

— Ну что, у тебя есть идеи, как с ним разделаться? — повернувшись к нему, спросила Хюррем слегка заплетающимся языком.

Идеи у него были. И они поспешили воплотить самую рискованную из них в реальность. Присутствие Рустема придавало ей храбрости, и Хюррем по его указке осмелилась позвонить Ибрагиму и попросила о встрече, сказав, что поняла свою ошибку и готова выполнить все его условия. Это было все равно, что назначить встречу самому дьяволу. Но Хюррем была готова ко всему. Или она покончит с этим сегодня, или покончат с ней, а заодно и ее семью изведут.

Ибрагим захотел встретиться в пятизвездочном отеле, где он снял номер по приезду в город. Если особняк Османов располагался в сельском пригороде, то Ибрагим обосновался в самом центре города среди высотных зданий, роскошных ресторанов и модных магазинов. В самом сердце города возвышалось сверкающее стеклянное здание, уходящее в темное небо.

Рустем остановил машину неподалеку от входа. Второй черный внедорожник встал позади. В нем находились люди Рустема, которых пришлось привлечь к делу. В назначенное место Хюррем явилась во всеоружии. Облегающее красное платье подчеркивало ее фигуру, а черная кожаная куртка придавала ей волевой вид. Подкрасив губы красной помадой, он закрыла тюбик и положила его в клатч на цепочке.

— Ты знаешь, что делать, — сухо проговорил Рустем, смотря перед собой. — В нужный момент нажми на кнопку, и мы появимся. Только ничего не испорть. Другого шанса у нас не будет.