– Нет, это не поэтому… Это какая-то гадина бурю вызвала, и мы в скалу въехали… Вообще-то судно у нас призрачное, должно по идее сквозь твердые предметы проходить. А тут накладка случилась. Может, флюиды какие-то в воздухе столкнулись, буря-то колдовская была. Ну и прошли мы сквозь этот утес, чтоб его… Почти. Вон, видишь, что вышло. Середина корабля так в утесе и осталась. Нас в море выкинуло, мы сюда залезли и вот сидим… Были бы инструменты – мигом бы все наладили… Стой, а у тебя же, наверное, есть что-нибудь с собой?

– Была флейта. Сперли ее у меня.

– Ну ты лох, – огорчился Капитан

– Ладно, не переходи на личности. С кораблем все понятно. А звонили-то вы с чего?

– Я же тебе сказал – с лопаты. Слышал когда-нибудь о предметной магии?..

– ?

– Ну, была у нас с собой лопата, сокровища закапывать. Мы все сосредоточились и представили, что это телефон.

– Ни фига себе у вас телепатия!

– Да есть у нас тут один талант в команде…

Почти у самого локтя Флейтиста кто-то застенчиво шмыгнул носом. Парень испуганно покосился туда, но никого не увидел.

– Стесняется, – сказал Капитан ласково-снисходительным тоном. – Кстати, о талантах. Ты случайно осьминогов готовить не умеешь?

– К чему готовить?!!

– Понимаешь, к нашему днищу осьминог приклеился. Мы его замочили про запас, кораблекрушение ж вроде как. Всегда мечтал потерпеть настоящее кораблекрушение!.. А щас хватились, что готовить никто не умеет, да и не на чем. Придется сырым жрать. Прямо как в книжке…

Тут только до Флейтиста дошло, на чем сидел Капитан.

– Ничего себе! Чем это вы его так?

– Лопатой, – вежливо пояснил голос из ниоткуда.

Флейтист вздрогнул.

– Тринадцатый, – прикрикнул Капитан. – Покажись, не пугай человека.

Зеленая вспышка озарила дерево, команду и прочие детали пейзажа. Мелькнула треугольная рожица, заостренные ушки, прихваченные красной косынкой, золотая серьга и съехавшая с одного плеча тельняшка. Затем снова воцарился мрак.

– Вот, это наш Тринадцатый, – представил Капитан. – Был бы гением, если б не нервы. Но мы его все равно любим.

Зеленоватое пламенышко мигнуло возле него, порозовело и прильнуло к его плечу. Потом пропало и затеплилось снова – на верхней ветке дерева, приобретя совсем уж свекольный оттенок.

– Подождите, так это же вы в ведьмином корыте были, – вдруг вспомнил Флейтист. Капитан слегка нахмурился.

– Нет, я согласен, что наш бриг не чудо техники… Но чтоб сразу корыто…

– Да нет, я не про это… Дайте еще выпить, я расскажу.

– Господа, у кого фляжка?.. Тринадцатый!

В воздухе материализовалась узкая голубоватая кисть и уронила фляжку на колени Флейтисту. Тот поболтал в ней остатками рома – жидкости едва хватало на глоток.

– Нервы, – несчастным голосом объяснил Тринадцатый. – В трюме еще бочка есть. А трюм в утесе.

– Ладно, – покладисто согласился Флейтист, допивая, что есть. – Слушайте, как было дело…

* * *

Поскольку начал он, как ни странно, с начала, повествование растянулось надолго. Матросы слушали внимательно, кое-где посмеиваясь; Капитан все время лез с комментариями. Слушает ли Тринадцатый, понять было трудно – его огонек все время метался по скале, так что в глазах рябило.

– Господа, – сказал наконец Капитан, хлопнув дохлого осьминога по завязанному узлом щупальцу. – Я думаю, наш долг – помочь товарищу. А он, в свою очередь, поможет нам.

– Как? – спросил угрюмый боцман, которому очень мешала повязка на абсолютно здоровом глазу – он ее все время сдвигал и почесывал бровь.

– Ну, нам же нужно вытащить корабль, – Капитан опять сбился с высокого штиля. – С флейтой мы это сможем. Значит, надо сгонять к ведьме и отобрать у нее флейту…

– А у него вторая в сумке есть, – меланхолично сообщил Тринадцатый откуда-то из-под осьминога.

Флейтист немного смутился.

– Ну да, есть, – не стал он отпираться. – А ты откуда знаешь, ябеда?

– Я сквозь ткань умею видеть, – совсем тихо признался Тринадцатый.

– Ух ты, круто! – восхитился Флейтист. – И через одежду можешь?

– Могу, – согласился Тринадцатый и засветился красным.

– Вот бы мне так! Это ты, значит, идешь по улице и всех баб голыми видишь?

– Если захочу. Поверь, чаще всего это зрелище весьма неаппетитное…

– Так, не отвлекайтесь, – перебил Капитан. – Во-первых, мы по улицам не ходим, а во-вторых, у нас баб нет… Черт, а ведь и правда – баб нет…Тринадцатый?!!

– Да ну тебя к морскому дьяволу, кэп! – обиделся тот. – Нужен ты мне, как каракатице лифчик…

– Так что делать будем? – вмешался Флейтист. – Я понимаю, нехорошо поступил, но у меня же свой интерес. Я вам корабль починю, а эта коза тем временем флейту пополам переломит от нечего делать, и останусь я на всю жизнь паралитиком…

– Знаешь, мне кажется, она этого не сделает, – возразил Тринадцатый и даже слегка материализовался ненадолго. Оказывается, он сидел, привалившись спиной к осьминогу, закинув ногу за ногу. – Если б она правда хотела тебе вред причинить, то скрутила б тебя в бараний рог еще вчера.

– Неутешительно.

– Почему? Вчера она злилась, а сегодня скучает.

– Вот это-то и неутешительно… Бурю она тоже от скуки наколдовала.

– Темпераментная женщина, – заметил Тринадцатый, фрагментарно проступив на фоне осьминога.

– Вот и сходи к ней, познакомься. Может, флейту мою у нее выклянчишь.

– Не пойду.

– Боишься?

– Боюсь. Мышей боюсь. До ужаса прямо.

– Тринадцатый! – строго сказал Капитан.

– А чего сразу Тринадцатый? – заныл тот. – Вот сам бы взял и сходил. Ты же у нас бесстрашный покоритель морей.

– Морей, а не агрессивных неуправляемых социопаток!.. Так, слушай приказ капитана! Пойдешь ты, и никаких возражений. Во-первых, ты быстро передвигаешься. Во-вторых, ты самый незаметный, пришибить будет трудно. Ну и в-третьих – ты обаятельный…

Тринадцатый длинно вздохнул и сверкнул зеленым. Флейтист заоглядывался, ожидая, что вот сейчас огонек вспыхнет где-нибудь в труднодоступном месте.

– Да ушел он, ушел, – успокоил его Капитан. – Тринадцатый у нас парень ответственный.

– И шустрый, – все еще недоверчиво проговорил Флейтист. – Я же ему даже адрес сказать не успел. Что он вообще за чудо такое?

– Не поверишь, – хихикнул Капитан. – Фея. Помнишь, в лесу дуб здоровущий рос, старый-престарый? Так вот, он там раньше жил. Прямо в кроне, как пташка. А потом в дуб молния шарахнула. С тех пор у бедняги с нервами не все ладно. Ну что, пока он там ведьму твою убалтывает, не хочешь осьминога отведать?..

* * *

Ожидание длилось долго. Над морем гроздьями висели крупные звезды, волны разбивались о призрачный нос «Бесноватого». Флейтист и команда всю ночь резались в подкидного дурака, хотя играть было неудобно: ветер сдувал карты. Капитан все время выигрывал и каждый раз жутко огорчался: он верил в приметы.

Восточный край неба начал светлеть – будто густую темно-синюю гуашь по чуть-чуть разводили водой. Зевающий Капитан перестал плотоядно коситься на осьминога. Флейтист сидел, скрестив по-портновски ноги, и вслух сожалел об отсутствии рома. Боцман окончательно сдвинул повязку на лоб, матросы поснимали шляпы, обнажив рога. Всем хотелось спать.

И вдруг в эту идиллию ворвался дребезжащий звонок лопаты.

С той стороны подвоха никто не ждал, так что на осознание происходящего понадобилось время. Лежащая лопата меж тем яростно вибрировала, издавая нервный жестяной рык наподобие старого будильника. Капитан опомнился первым и поставил лопату торчмя.

– Алё? – спросил он опасливо.

Сквозь шум и треск статики до них донеслось двухголосое хихиканье, подозрительная возня и звук шлепка. Потом послышалось дикторское покашливание, и женский голос произнес со злодейской интонацией:

– Привет, неудачники. Это я, коварная ведьма. Ваш Тринадцатый у меня в плену, и фиг вы его назад получите.

Не успели присутствующие опешить, как два голоса на том конце лопаты разразились хохотом. Это был такой нездоровый, повизгивающий, свежевлюбленный хохот, что всем все стало ясно.