Несмотря на старательно демонстрируемую бесстрастность, Ламия теперь тяжело дышала, отчего её полуобнажённые груди призывно колыхались.

— Мужественностью, говорите? — от Александра не укрылось состояние собеседницы. — Что ж, давайте я покажу вам свою мужественность!

С этими словами помещик сдёрнул с себя штаны, обнажив возбуждённо торчащий член. Ламия, явно имевшая в виду совершенно иное, ахнула. Однако внимательно посмотрела на продемонстрированный аргумент.

— Вы точно уверены, что это свидетельствует о вашей мужественности или характеризует вас как достойного человека? — холодно и чуть насмешливо спросила сейдхе.

И, действительно — член помещика не мог похвастаться выдающимися размерами. Однако сам Александр явно был иного мнения.

— А сейчас узнаете! — заявил он, подскочив к Ламии и обняв её одной рукой за тонкую талию.

Второй рукой мужчина схватил сейдхе за волосы и попытался заставить поцеловать себя в губы. Та, болезненно вскрикнула и пнула противника коленкой между ног.

Александр, охнув, согнулся и выпустил красавицу из объятий. Та тут же добавила ему коленом в подбородок, заставив мужчину упасть на пол.

— Это точно не является мужеством и не делает вас достойным, — покачала головой Ламия, отойдя на несколько шагов.

— Ах ты, шлюха высокородная! — взбеленился Александр.

Дотянувшись до своих штанов, он выхватил из ножен на поясе небольшой богато украшенный кинжал и, поднявшись, бросился на сейдхе, занося его для удара.

Однако, помещик явно не был толком обучен воинскому искусству, да и скорость его реакции оставляла желать лучшего. Поэтому Ламия с лёгкостью увернулась от его удара и вновь пнула Александра между ног. На это раз она уже пинала не коленом, а носком туфельки, так что её противник выбыл из строя надолго, скорчившись на полу.

— Ничего, сучка, сейчас моя охрана разберётся с твоими бесполезными девками и займётся тобой, — прохрипел с пола помещик. — Изначально планировалось, что ты отдашся мне добровольно пока насилуют твоих спутниц. Но ты сама выбрала свою участь и, после меня, разделишь судьбу своих надменных потаскух, став подстилками моих воинов…

— Довольно! — прервала его тираду Ламия, пнув поверженного противника ножкой в печень.

Тот, вскрикнув, замолчал. А Ламия, подойдя к двери, дёрнула за висящий около косяка шёлковый шнур.

В комнату тут же ворвалась Ирина. Женщина была точно такой же, как я её увидел впервые — рыжеволосая, зеленоглазая, с крупной грудью, одетая в короткое белое платье и обутая в белые сапожки.

— Звали, госпожа? — поинтересовалась Ирина, быстро обежав глазами комнату и убедившись, что никакой опасности нет.

— Как себя вели спутники этого господина? — спросила Ламия.

— Пытались бузить и приставать к девочкам. Но мы их быстро успокоили. Теперь держим связанными в сенях, — отчиталась воительница. И пренебрежительно добавила. — Не знаю почему этот сброд решил называть себя воинами! Вот те, с которыми пришлось биться ночью, это другое дело… Жаль никого из них не удалось поймать.

— Тогда позови кого-нибудь, пусть этого проводят к его людям. Потом оденьте его, накачайте вином и незаметно проводите к другим мужланам. Если есть желание, можете в процессе поразвлечься. Но без членовредительства, а то я обещала Лилит, что местный помещик не пострадает.

Ирина тут же убежала отдавать распоряжения.

— Ты мне за это ещё ответишь… — пригрозил лежащий на полу Александр. Однако, увидев, что Ламия собирается вновь его пнуть, замолчал.

Кое-как поднявшись с пола мужчина потянулся было к кинжалу. Но, наткнувшись на внимательный взгляд сейдхе передумал и принялся торопливо одеваться. Вскоре вернулась Ирина в сопровождении двух незнакомых мне сестёр Красоты, которые подхватили помещика под руки и вывели из комнаты.

— Госпожа, а чем вам первый самец не подошёл? — спросила Ирина. — А то этот то точно хуже.

— Этот вообще не подходит, — со злостью отрезала Ламия, налив себе вина. — Первый всем подходил, но обесценил все свои усилия, взяв меня на алтаре нашей богини. А после ещё и глупо помер, утонув в реке при попытке побега.

— Дааа, госпожа, — мечтательно протянула Ирина. — Потрясающий был самец… Девочки говорят, среди разбойников видели подобного.

— Вот как? — вопросительно подняла бровь Ламия.

— Во время нападения на лагерь, он подкараулил в лесу сестёр Ингу и Марию. — отчиталась воительница. — После сумел их обезоружить и имел добрые пол ночи. Но девочки, забыв о вашем приказе, убили самца. А после даже не смогли найти его тело.

— Что ж… тогда завтра отправился в погоню за разбойниками! Поисковый артефакт я утром настрою и, на этот раз, поеду с основными силами.

— Но это опасно!

— Ничуть, — фыркнула Ламия. — В ночной стычке среди сестёр было лишь несколько раненых и две… эхх.

Не договорив, Сейдхе тряхнула головой и направилась к выходу из помещения.

— Хоть у этого мужлана его… одуванчик… и годится лишь для человеческих деревенских простушек, но руки он при себе держать не умеет и теперь мне надо смыть с себя следы его грязных пальцев! — на ходу бросила Ламия Ирине. — Потрёшь мне спинку. А после буду молиться богине и до утра меня не беспокоить!

Стоило красавицам скрыться, как я покинул своё укрытие и принялся осматриваться, планируя дальнейшие действия. Судя по расположенному в этой комнате алтарю, Ламия, помывшись, будет молиться богине именно здесь. А это означает, что до утра она будет в полном моём распоряжении.

Оставалось придумать как справиться с высокородной. Всё-таки в первый раз мне повезло и сопротивляться мне сейдхе стала когда уже была обессиленной. Теперь же она полна сил и, судя по произошедшему с помещиком, является достаточно серьёзным противником, хоть вряд ли сможет меня победить, но вполне способна позвать охрану.

Комната, в которую я попал через окно была чем-то вроде гостиной с большим столом, несколькими креслами и уже знакомым мне алтарём, явно привезённым сюда из лагеря в предгорьях. В комнате было три двери. Одна вела в небольшую спальню, большую часть которой занимала огромная кровать. Вторая, через которую вышли Ламия с Ириной, открывалась в коридор, с одной стороны упиравшимся в окно, а с другой в лестницу. В коридор выводило ещё несколько дверей, и, наверняка, ближайшая принадлежала Ирине. Третья дверь вела в комнату с парой шкафов, в которых уместилась часть гардероба сейдхе.

Несомненным преимуществом третьей двери было то, что она располагалась недалеко от входной и в углу помещения. Так что входящий в комнату на неё почти не смотрел. Именно там я и решил устроить засаду.

Ждать Ламию пришлось добрые пол часа. Но, наконец-то, моё ожидание закончилось и она зашла в комнату. Русые волосы её были слегка влажными и, из-за своего веса, заставляли сейдхе слегка прогибаться, добавляя эротичности её и без того желанному облику. Вместо платья теперь на ней был одет полупрозрачный длиннополый халатик чёрного цвета, запахивающийся спереди. А вот ножки Ламии были по-прежнему затянуты в чулки и обуты в туфельки на шпильке.

Дождавшись, пока сейдхе сделает несколько шагов от закрывшейся двери, я бросился на неё. Что-то почувствовав, Ламия начала поворачиваться, но я оказался быстрее и одной рукой схватив её за волосы, второй уколол ей спину кинжалом.

— Замри и не двигайся! — приказал я.

— Ты тот самый самец, который сбежал из моей палатки пару дней назад? — спросила Ламия. И, не дожидаясь ответа, продолжила. — Ты показал себя таким достойным мужланом. А теперь подрываешь это впечатление, нападая исподтишка с оружием на беззащитную женщину.

— Ты не женщина, а нечистая колдунья — сейдхе. К тому же вокруг десятки твоих прислужниц, готовых ворваться сюда по первому зову.

— Сюда никто не ворвётся без моего приказа! — возразила моя собеседница. — А, как ты меня не называй, всё-равно ты вооружённым напал со спины! Хочешь доказать что достоин — одолей меня лицом к лицу!

Возможно всё дело было в магии сейдхе. Может в том, что меня в монастыре готовили к честной битве, но побеждать мне последнее время приходилось нападая со спины. Может ещё в чём-то… Но я внезапно ощутил, что, несмотря на снедающее меня желание, немедленно овладеть красавицей, мне действительно хочется сразиться с ней лицом к лицу. И, одолев её в честном бою, отыметь поверженную противницу.