— Ликвидировать можно что угодно, — процедил Северус, — и на тебя, нечисть, найдется заклятие.

Он не отрывал взгляда от четырехрукого черного монстра, вниз головой карабкающегося вверх по стволу дерева.

— Пока оно найдется, — злобно просипела красноглазая нечисть, втянув свой метровый язык, — вас уже не останется.

Демон увернулся от магической удавки и перепрыгнул на соседнее дерево. Едва начав преследование, Северус резко остановился, замер на долю мгновения, а потом бросился к Кире.

— Прости, — шепнул он, упав рядом и подхватывая ее под мышки и под колени. Губы прижались к виску, и в тот же миг их затянула воронка аппарации.

*

Это у здорового человека трансгрессия вызывает только неприятное ощущение сдавливания и обезвоженность. При наличии же вывихов и переломов такой способ перемещения категорически противопоказан, как и при заболеваниях сердечно-сосудистой системы. Северус это прекрасно знал и понимал, что придется пережить Кире. Но острое чувство стремительно приближающейся опасности, возникшее за миг до нового взрыва боли в левой руке, требовало экстренных действий. А черный вихрь чужой аппарации в глазке захлопывающегося тоннеля подтвердил, что неясной природы интуиция не обманула.

При аппарации ни вдохнуть, ни выдохнуть, поэтому глухой, утробный крик Киры, вжавшейся лицом ему подмышку, раздался только, когда воронка вытолкнула их в пункт назначения.

Продолжая обнимать ее за плечи, Северус как можно бережнее уложил девушку на диван и бегло осмотрел ногу. Как ни старался он придерживать поврежденный сустав, при трансгрессии произошло серьезное смещение обломков, которые, судя по набрякшей от крови брючине, разорвали мягкие ткани. Кира сдавленно надрывно стонала, вцепившись пальцами в его одежду. Опустившись на одно колено, Северус простер раскрытую ладонь над местом повреждения, направляя к ране мягкую энергию целительской магии.

— Dolore levantur(1), — протяжно, как нараспев, проговорил он заклинание. — Locusum recte ossa(2), — тихое похрустывание указывало на медленное возвращение костных обломков к нормальному расположению. — Dolore levantur, — его губы почти не шевелились, а звуки лились прямо из груди. — Vulnera sanentur(3). Dolore levantur.

Кира постепенно перестала дрожать и обмякла в его руках, затихла.

— Дыши, родная, дыши, — прошептал он в спутанные влажные волосы. — Все будет хорошо.

Взмахнул рукой, невербальным заклинанием открывая дверь в лабораторию и притягивая флакон с костеростом.

— Кира, посмотри на меня, — ласково позвал он. — Нужно выпить зелье.

Волчица судорожно вздохнула и медленно, словно опасаясь возвращения боли, чуть отстранилась и подняла мокрое лицо. Покрасневшие глаза были как никогда пронзительно синими. Скальпелем полоснуло в груди: «Ты не должен был этого допустить».

Поднес флакон к искусанным губам.

— Сделай пару глотков. Это ускорит сращение костей, — добавил Северус, хотя Кира и без всяких пояснений послушно выпила отвратительное на вкус лекарство.

— Что со мной было? — опасливо переводя взгляд на свое раненое колено, спросила она. — Мне казалось, что ногу оторвало…

— Нет, это был всего лишь открытый перелом, — с легкой иронией возразил Снейп и ободряюще улыбнулся, одновременно трансфигурируя кожаный подлокотник, чтобы Кире было удобнее. — Как видишь, нога на месте, — одно быстрое движение пальцев, и пропитанная кровью ткань от середины бедра и ниже расползлась и обнажила ногу, на которой от недавней травмы остались только бледнеющие на глазах кровоподтеки и тоненькие красные змейки затянувшихся ран. Он провел раскрытой ладонью, прошептав диагностическое заклинание, и на пару секунд сквозь плоть стали видны чуть светящиеся кости с неровными трещинами, покрывшими тонкой сетью суставные головки и пустившими темные лучи вдоль бедренной и большеберцовой костей. — Я сопоставил обломки, но чтобы срастись, им нужно время. Поэтому не шевели пока ногой.

Еще пара небрежных взмахов восстановила целостность брюк и очистила их от буреющих пятен.

— Где мы? — вместе со сносным самочувствием к Кире вернулась и любознательность.

— У меня дома, — Северус перехватил ее озадаченный взгляд, устремленный в окно. За ним на фоне синеющего в разрывах кучевых облаков неба покачивались на ветру голые ветви деревьев. — Это другой дом. В пригороде Женевы. Здесь основная лаборатория и запас лекарственных зелий. Кстати, выпей еще вот этого, — сказал он, подхватывая на лету и откупоривая пузырек с кроветворным.

— Кроме тех, о которых ты теперь знаешь, есть еще один. В Коукворте, — ответил на незаданный вопрос и усмехнулся, видя ее смущение. — Но тебе он бы не понравился, и у меня самого нет ни малейшего желания там находиться.

— Я так и не перестала «орать свои мысли из окна»? — расстроенно вздохнула волчица.

— Уже меньше. Сейчас ты просто переволновалась, — сказал и почувствовал укол в сердце. — Мне жаль, что тебе пришлось испытать такую боль, но выбора не было. Аппарация была единственным способом ускользнуть из-под носа Волдеморта за миг до его появления. Я не мог тобой рисковать… — непрошеным дополнением к словам грозовой тучей выползло раздражение. Изрядных усилий стоило затолкать его за окклюментный барьер. — К слову, объясни мне, пожалуйста, как тебя угораздило оказаться за пределами защищенного лагеря, зная, какая сейчас обстановка?! А те уползающие в кусты ушлепки и были твоей охраной?.. Кира? Кира, что случилось?

Она отвернулась, закусив губу.

Северус вспомнил грязные серые пятна на платке, которым он не придал значения.

«Она не просто так вышла в лес, даже не сообщив… И это были не просто неприятности. Случилось что-то серьезное».

— Расскажи мне, — мягко накрыл своей рукой ее пальцы, теребящие застежку на куртке.

Повернулась с вымученной улыбкой, сквозь которую сочилась такая боль, что у Северуса захолонуло в груди.

— Да, собственно, — якобы беззаботно дернула плечами волчица, — в моих недавних планах по-любому было пореветь на твоем плече! — горько усмехнулась. — Просто обстоятельства немного расширили перечень поводов. А изначальной причиной было то, что меня изгнали из племени! — при этих словах она не отвела глаза, не закрыла лицо руками и не предприняла никаких иных попыток укрыться от нахлынувшей боли. Встретила и приняла ее с мужеством самурая.

Северус не нашел ничего другого, кроме как молча сгрести ее в охапку и спрятать в своих объятиях.

*

Волдеморт медленно повернулся и нашел взглядом веталу.

— Ты вызвал меня, сообщив, что у тебя интересующая меня девчонка, не так ли? — растягивая слова, спросил он. — Может быть, объяснишь, почему я ее здесь не вижу?

— Она была здесь, Темный, — под стать ему просипел демон, спускаясь на нижние ветки. — Однако явился тот колдун, о котором ты говорил, и забрал ее. Ты мог видеть вихрь…

— Конечно, я его видел, — хищно прищурился Реддл. — Хотелось бы знать, почему вместо того, чтобы убить обоих, ты дал им уйти? — двигаясь плавно, словно скользя, он приблизился к демону. Две пары красных глаз уставились друг на друга в упор.

— Не говори со мной в таком тоне, маг, — оскалил иглообразные зубы ветала. — Ты провел ритуал, соблазнил меня сладкой плотью, и теперь я обязан помогать тебе, пока не достигнешь ты своей цели. Но я лишь твой должник. Не раб и не слуга.

— И что бывает с должником, который плохо исполняет свой долг? — от напряжения магического фона зашипел воздух и потрескались ледяные оковы на ближайших деревьях.

— Он остается несвободным, — нехотя признал ветала, чуть отползая в сторону. — Но я стараюсь! — вытаращился он. — Кто нашел для тебя заклинание умножения праны(4)?

Волдеморт выпустил струйки пара из ноздрей-прорезей:

— Этого мало.

— Знаю. Но в сегодняшней неудаче нет моей вины, — примирительно прошелестел демон. — Все шло по плану, но девчонка очнулась слишком рано. Колдун почувствовал тебя еще на подходе, а продажные людишки оказались слишком слабы.