На том он с молодежью распрощался, но было поздно. Минерва застукала его за той беседой.

— Северус, да признай же ты наконец, что сам соскучился. Тебе же самому нравится нести разумное, доброе, вечное!.. — и прочая ерунда в том же духе. Он вроде бы стандартно отнекивался, морщился и язвил, а потом ни с того ни с сего взял и согласился. Вот, теперь страдай, Северус, по собственной глупости.

Охранник наконец отдал ему палочку, убрал журнал и занялся снятием блоков с камина. А мысли Северуса потекли в прежнем направлении.

Вообще, если быть честным, не так уж сильно он страдал из-за возвращения к преподаванию. Во-первых, он не вел обязательных курсов, а только факультативы по зельеварению и по естествознанию (все-таки физики и химии выпускникам Хогвартса не хватало). Естественно, посещали его занятия только по-настоящему заинтересованные и способные школьники. Как ни странно, таких набралось немало. Во-вторых, было похоже, что он реально соскучился и — кто бы мог подумать! — получал от общения с учениками удовольствие. Это вовсе не означало, что он спускал им с рук нерадивость или оставлял без колкостей бестолковость. Его побаивались, но одновременно к нему тянулись. А язвительные замечания разбирали на цитаты. Так что, в принципе, его все устраивало, как бы он ни изображал при Минерве обратное. Хватка у нее, конечно, не Дамблдоровская, но политика та же. Теперь она его окучивала по поводу деканства. Ну уж нет! На это он не поведется даже под Империо.

“Но бдительность терять не стоит”, — напоминает он себе в неизвестно какой раз, выходя из камина в холл собственного дома.

— Папа, папа! — звучит сверху звонкий детский голос. Эрик весело скачет к лестнице, и Северус спешит ему навстречу. — Смотри, как я научился! — восторженно выдает сынок, сбежав чуть больше, чем на треть пролета, и, прыгнув, обращается в довольно крупного волчонка.

Следующий акт представления проносится с молниеносной скоростью. В плечи и грудь Северуса с лету врезаются четыре мягкие упругие лапы. Он, не успев ни увернуться, ни сгруппироваться, теряет равновесие. На мгновение обзор закрывает черная шерсть. А после того, как сын по инерции перемахивает через его голову, Северус уже имеет удовольствие созерцать высокие потолки холла.

Сорванный мыслью: “Что с Эриком?..” — он быстро садится. Но, увидев, что тот уже в человеческом обличье с обескураженным видом, но без слез и видимых повреждений поднимается с четверенек, хмурится.

— Эрик! Ты, конечно, молодец, что научился, — тоже вставая с пола и потирая ушибленное бедро, со сдержанным раздражением строго говорит Северус, — но больше так не делай. Сначала думай.

— Прости, пап.

Искреннее огорчение в больших темных глазах сына в момент развеивает отцовский гнев.

— Ладно, не расстраивайся. Ты, наверное, просто не учел, что стал уже совсем большой. И тяжелый, — многозначительно добавляет он.

— Да, об этом я не подумал, — смущенно улыбаясь, Эрик опускает глаза, а в следующую секунду радостно заверяет: — Но теперь буду этот фактор учитывать!

Северус треплет черные чуть волнистые волосы сына.

— А обратился классно. В прыжке!

— Ага!

— А где мама и бабушка?

— Бабушка в саду, а мама поехала в университет.

В груди появляется привычное копошение тревоги. Он так и не научился оставаться полностью спокойным, когда кто-то из его родных оказывается вне защиты дома и без него. Но свою паранойю Северус держит под контролем, поэтому он не дергает Киру звонками на мобильник, и не посылает патронуса. Просто проверяет индикаторы, встроенные в браслет его наручных часов. Все звенья спокойного серебристого цвета. Можно вздохнуть.

Мать он находит в саду — та возится с розовыми кустами. Северус перебрасывается с ней несколькими фразами и отправляется в свой кабинет. Со слов Эйлин, Кира уехала около двух часов назад и скоро уже должна вернуться. Время до ее возвращения он решает посвятить разбору почты. Для удобства сбора корреспонденции используется нехитрая конструкция: три раструба над углом стола, под ними три лотка — для птичьей почты, для каминной и для маггловской.

Лоток для обычных писем традиционно пуст, переписка с маггловскими партнерами практически полностью перешла в интернет. В лотке для писем, доставленных каминной сетью, пакет из Хогвартса. Минерва шлет примерную нагрузку и предварительный вариант расписания, напоминает об учебных планах. В третьем — письмо из России. На свадьбе Северуса русские друзья быть не смогли из-за занятости Михаила на службе, но потом приезжали. Кира сдружилась с Мирой и Березкой. Родилась традиция хоть раз в год бывать друг у друга в гостях. Вот и теперь Миша приглашает их… на рыбалку. Рыбалка на Кубани — хорошее дело, но в ближайшие полгода-год Северус принять такое предложение не сможет.

Интуитивно он выглядывает в окно и видит въезжающий во двор темно-бордовый седан. Кира паркуется у парадного входа. С чувством терпкой нежности Северус наблюдает, как она выходит из автомобиля и что-то достает с заднего сиденья — бумажный пакет из супермаркета. Надетая навыпуск рубашка топорщится на аккуратном, но уже заметном животике.

Коленкой закрыв дверцу, Кира смотрит на окна дома, замечает Северуса и машет ему рукой. Поприветствовав супругу в ответном жесте, он спешит встретить ее у дверей. Вот, теперь можно быть полностью спокойным.