— Что ты там увидел? — жена удивленно смотрела, как Гарри, включив перемотку назад, напряженно смотрит в экран.

Он запустил воспроизведение записи.

— Сейчас смотри. Рядом со стендом Ferrari. Видишь? — кнопка «стоп» заставила кадр замереть.

— Вижу что? — Джинни недоумевала.

— Да вот же, — Гарри направил на телевизор палочку, которая высветила тонкий луч, указавший на человека в экране.

— Какой-то араб. Ты его знаешь?

— Ты сама присмотрись. Никого не напоминает? — голос выдавал нервное напряжение.

Джинни всмотрелась в лицо человека, на которого указал Гарри. Его голову покрывала традиционная арабская куфия белого цвета, зафиксированная черным обручем. Из-под складок ткани выглядывали пряди черных волос. Глаза и брови мужчины также были черными. Выражение лица казалось надменным.

— Не знаю, — неуверенно протянула Джинни, — единственный человек, которого он мне напоминает, — это Северус Снейп, но…

— Вот именно, — муж перебил ее, — только он не просто напоминает, он же вылитый Снейп. Он и двигается так же, смотри, — Гарри включил воспроизведение.

Мужчина на экране действительно держался так же ровно, как когда-то профессор Снейп, и смотрел на происходящее с некоторым высокомерием. Когда он взглянул прямо в камеру, на лице промелькнуло недовольство. После этого объект внимания Поттеров повернулся спиной и вышел из кадра.

— И что? — Джинни посмотрела на мужа, явно не разделяя его волнения. — Мало ли кто на кого похож?

— А вдруг это он?

— Гарри! — во взгляде Джинни засквозило сочувствие. — Ты же сам рассказывал, как он умер у тебя на глазах, — она снисходительно улыбнулась. — Как это может быть он?

— Но тело его не нашли.

— Потому что хижина сгорела дотла.

— Понимаешь, может быть, мне показалось, что умер. Пульс я не проверял… Он мог просто потерять сознание.

— И, не приходя в себя, все равно бы умер от потери крови. Да там вообще был типичный араб, они все черноволосые, черноглазые. Он же загорелый. Ты видел? Ты помнишь, каким бледным всегда был Снейп.

— Вот уж железное возражение. Выставка в Эмиратах. Солнца там побольше, чем в подземельях Хогвартса, можно и загореть…

— Гарри! — жена решительно остановила его рассуждения. — Ты устал. А я еще не вовремя упомянула Слизерин, — ее голос передал чувство вины и раскаяние. — Вот тебе и привиделся незабвенный профессор зельеварения. Пойдем лучше ужинать, — она взъерошила волосы мужа.

— Привет, мам-пап! — в комнату вошел их старший сын, Джеймс.

— Привет, сынок! Да, ты права, наверное, — Гарри выглядел несколько растерянным. — Фантазия что-то разыгралась.

— О чем это вы?

— Так. Папе показалось, что старого знакомого в телике увидел. Как тренировка?

— Хорошо. Я сегодня тринадцать раз закинул мяч в корзину, — Джеймс улыбался. — В нашей команде я один в прыжке до кольца достаю.

— Нравится баскетбол? — поинтересовался Гарри за ужином.

Джеймс кивнул.

— Тоже мне игра, — поморщился Альбус. — То ли дело квиддич! Не могу дождаться, когда попаду в Хогвартс и стану ловцом!

— Я тоже надеюсь попасть в сборную. Только не стал бы заранее так уверенно говорить. Может, не получится, — рассудительно ответил Джеймс.

— Значит, не получится, — язвительно ухмыльнулся братишка.

— С чего ты взял? Сомнения не признак отсутствия таланта. Я в свое время даже мечтать не мог попасть в команду прямо на первом курсе. А стал лучшим ловцом, — Гарри улыбнулся своим воспоминаниям.

— Сложно это, пап? — с благоговением в голосе спросил Джеймс. Ему через год предстояло отправиться в Хогвартс, и он волновался о том, как все пойдет. Не хотел уронить честь семьи.

— В игре усталость не чувствуется! — воодушевленно сказал Гарри. — Только азарт и желание победить.

— А девочки играют в квиддич? — вставила Лили.

— Конечно, милая, — погладила ее по рыжим волосам Джинни.

— А были опасные моменты? — с нескрываемым любопытством спросил Альбус.

— Да! — глаза Гарри весело блестели. — Знаешь, мне на первом же матче заколдовали метлу. Я чуть тогда не свалился! А потом вообще снитч ртом поймал! Чуть не проглотил!

— А кто твою метлу заколдовал? — перебил Альбус.

— Один преподаватель, он оказался не тем, за кого себя выдавал.

— А ты сразил его контрзаклятием?! — младший мальчик подпрыгнул на стуле.

— Этот плохой преподаватель до сих пор там? — воскликнула Лили.

— Что ты, Лили, его там давно нет. Нет, Альбус, я таких еще не знал. Мне помог другой преподаватель и Гермиона, — Гарри не успевал отвечать на вопросы.

— А этот другой преподаватель, который тебе помог, еще в Хогвартсе? — не унималась Лили.

— Нет, его там тоже нет, — медленно произнес Гарри. Вертя в руках вилку, он замолчал: «Неспроста мы опять вернулись к Снейпу».

— А где он? — дочка теребила его за рукав.

— Ну, хватит на сегодня воспоминаний! — громко сказала Джинни. — Дети, вам пора чистить зубы и спать. Бегом!

— Ну мам!

— Никаких нумамов! — скомандовала миссис Поттер. — Марш!

За открытом окном спальни громко стрекотали сверчки, перешептывались ветви деревьев. По колышущимся шторкам ползали пятна лунного света. А Гарри никак не мог уснуть, все вертелся с боку на бок.

— Да что с тобой? — не выдержала Джинни. — Чего не спится? Ты же говорил, что устал.

Поттер помолчал, сомневаясь, стоит ли это говорить, но потом решил-таки высказаться:

— Ты, наверное, решишь, что я свихнулся, но я опять думаю о Снейпе. Вот то, что он у меня из головы не выходит, тоже ведь что-то значит?

— Супер-аргумент, — расхохоталась жена. — Если ты о нем вспомнил, значит, он жив! Ну ладно, предположим, что невозможное возможно. Снейп жив — и что? Что ты сделаешь? Станешь его искать? Поедешь в Эмираты? Зачем? Если он жив, значит, не хочет никого из старых знакомых видеть. Иначе сам бы дал о себе знать за двенадцать-то лет. Соскучился по его издевательствам?

— Нет. Он, конечно, неприятный тип был. Но знаешь, меня — сам не пойму — совесть, что ли, мучает, — Гарри сел. — Я ведь считал его мерзавцем. Столько гадостей о нем говорил, — он развел руками и сокрушенно покачал головой. — И в глаза ему тоже. А он, как оказалось, все время меня спасал. Я понимаю, это было не ради меня, ради моей мамы, но все же. Если бы я мог перед ним извиниться…

— Разве то, что нашего сына мы назвали его именем, недостаточное воздаяние его заслугам? — Джинни приподнялась на локте, подперев рукой голову.

— Только в документах, — Гарри хмыкнул, — в обращении-то используем только первое имя.

— Потому что, как ты сказал, он был неприятным типом. В отличие от Дамблдора. Ты слишком совестливый, Гарри.

Вздохнув, тот снова лег.

— Ладно, давай спать.

Утром Гарри чуть не проспал на работу. И, пробираясь потом по Лондонским пробкам, которые, несмотря на недавно введенную плату за въезд в центр города, были обычными в часы пик, он пытался вспомнить, что ему снилось. Он был уверен, что во сне видел профессора зельеварения, но никаких подробностей вспомнить не мог. За обедом в уютном ресторанчике, расположившемся неподалеку от Министерства магии, скрывающегося под скромной табличкой “Департамент по интеграции и развитию” (вход через нефункционирующую телефонную будку посчитали более провокационным для магглов, чем через более привычное их глазам казенное учреждение), Гарри поделился вселившимися в его душу сомнениями с Гермионой. Но она восприняла их с не меньшим скептицизмом, чем Джинни. Такого давно с ним не было, но, как не раз случалось в детстве, уверенность близких в том, что он неправ, только укрепила желание действовать. Нужно было лишь придумать себе какую-нибудь командировку.

========== Встреча ==========

Скитаясь на арендованном автомобиле по раскаленным, как сковородка, улицам Абу-Даби, столицы одноименного эмирата, Гарри думал о том, какой он придурок. Он перемещался из одного микрорайона в другой, с островка на островок, из ресторана в ресторан, из магазина в магазин. С чего он взял, что Снейп, если это вообще он, все еще здесь? Выставка была неделю назад. А если и здесь, как можно было надеяться найти его в городе с населением более миллиона человек? Гарри просто взял и поверил, что увидеть профессора в телевизоре было знаком! Вот если бы Снейп сейчас за ним наблюдал, опять бы констатировал скудоумие. И, если по-честному, не так, что ли? А ведь уже не мальчик — начальник Отдела Гармоничного развития в Министерстве магии. Что на него нашло? Поттер с отчаянием вызывал образ из телеэкрана и повторял призывающее заклятие, «Акцедо», понимая всю его бессмысленность: ведь чтобы заклинание сработало, нужен непосредственный зрительный контакт.