Тронутая таким упорством ребенка, имеющего такую ​​огромную проблему, но не сломлена этим, приступаю к осмотру и с облегчением выдыхаю, потому что все хорошо и заживает, как должно быть. Рецидивов не выявлено.

— Вот и все, — говорю к девочке, как только завершаю обзор, — а за то, что ты все героически выдержала, у меня есть для тебя небольшой подарок. — Достаю из кармана халата заранее взятую с собой игрушку хамелеона, которая меняет время от времени свой цвет и вручаю девочке, у которой аж глаза засияли от такого презента.

— Спасибооо, тетя Кира!!! — А девочка эмоции свои не скрывает, они сразу читаются у нее на лице и еще и подкрепляются громкими криками. От таких живых эмоций улыбка сама лезет на лицо. — Мозно я тебя обнему?

— Конечно можно. — Еще не успеваю договорить, а малая бросается на шею и прижимает к себе изо всех сил. Если честно, то не ожидала такой бурной реакции. Я когда несла сюда эту игрушку, то думала, что девочке будет приятно, но вот чтобы так, то даже в голову не приходило.

Мне даже пришлось немного скорее раскрепить эти крепкие объятия, потому что еще бы пара секунд и я бы плакала. Слишком я сентиментальная в этом плане, а если дело касается детей и болезней, которые их преследуют, то могу рыдать не просыхая по пару часов на вечер.

— Ну что там? — Подскочил ко мне мужчина, как только я закрыла за собой дверь в палату. Было видно по нему, что очень переживает и заботится о дочери и меня это несколько заставило пересмотреть отношение к нему после нашей первой не слишком приятной встречи.

— Все хорошо заживает, никаких проблем не обнаружено. Думаю завтра, максимум послезавтра можно будет ее забрать домой. Если что, то вы сможете завтра заехать где-то в такое же время и забрать Анжелу? Или ее мама приедет? — Странно, что отец приехал, а не мать. Обычно все наоборот. Ну это наблюдение за тот мой короткий, но такой уж хлопотный опыт работы в больнице.

— Мать не сможет. — Покачал отрицательно головой мужчина и опустил взгляд вниз. — Она умерла еще при рождении Анжелы…

И кто же это так не вовремя? Я только что завершила осмотр тяжелобольных пациентов и хотела взять пятиминутный перерыв, чтобы хотя бы присесть и отдохнуть от морального гнета, который был вызван этими травмами и болезнями людей, как мне на телефон уже кто-то звонит.

Это уже мой любимый по контракту беспокоится, что его половинки рядом нет и впадает в печаль?

— Да. Я вас слушаю. — Делаю вид, что не знаю кто это набрал меня и произношу эти слова ровным тоном, чтобы он ничего не заподозрил.

— Тащи свою задницу сюда. И давай быстро там, не медли! — Без поздравлений тоном, который не потерпит отказов рычит этот подонок и сбрасывает вызов.

— И тебе доброе утро, оболтус! — Сжимаю мобильный в руке чуть ли не до хруста и ворчу в него. Я конечно понимаю, что комплиментов или нежных слов я от него явно не услышу, но чисто человеческие манеры никто не отменял, верно? Или мы будем как дикие животные общаться и искать блох на тела друг друга?

По дороге в палату этого человека пару раз вдыхаю и выдыхаю воздух, чтобы успокоить ту дрожь, которая у меня проходится по всему телу от его варварских способов общения и в целом отношения ко мне. Как будто к какой-то вещи. Как к проститутке, которую он оплатил и с которой может делать что захочет. И если моя гордость взывает о том, что моя ситуация совсем другая и не похожа на все это, то где-то здравый смысл подсказывает, что так оно и есть. Возможно не так грубо, но факт остается фактом.

— Что ты хотел? — Вриваюсь к нему вместе с этими словами. Хотя между нами и есть договоренность, но полностью правления в его руки я не отдам. Потому что с таким персонажем можно и доиграться, если спокойненько сложить лапки и ждать его команд.

— Привет, любимая, как проходит твой день на работе? — С милой мордой говорит Эд и действительно ждет моего ответа с нетерпением. Это значит мы только что поменялись ролями и он показывает, какой он воспитан джентльмен, а я бык из подворотни?

— Просто супер, милый! Спасибо, что спросил! — С таким же нудным выражением лица как у него говорю я. Я тоже умею играть в такие игры, пусть не думает, что он здесь один такой мастер. — Что тебя беспокоит, зайчик?

— У зайчика в одном месте зачесалось, можешь взглянуть? — Вполне серьезно произносит этот пушистик и ждет моих действий. А я, черт, в ступоре… Что за…???

— Ты вообще крышей поехал? — Выкрикиваю к нему, но не подхожу ближе, потому что кто его знает, не захочет ли он то свое "одно место" об меня почесать. — У меня полная больница больных, а ты мне свои байки решил рассказать?

— Не забывай, что я один из твоих клиентов. К тому же с особым статусом. — С нажимом в голосе произносит он и видно, что злится, потому что даже жилы вздулись на шее.

— Тогда какого черта ты рассказываешь мне о своей чесалке? — Ставлю руки в стороны для грозности и указываю на место, где по моему пониманию у него там чешется.

— Маленькая, я конечно рад, что ты начинаешь понимать, что такое совместная жизнь и супружеская обязанность, но это место ниже. — С оскалом произносит он и качает куда в сторону ног.

— Ты о чем? — Все еще в неведении шепчу я.

— Колено болит. Посмотри, что там может быть, сообразительная ты моя! — Черт, у меня действительно из головы вылетело, что он здесь в первую очередь находится, как пациент, а потом уже как человек, с которым я связана договором.

Понемногу приходя в себя я подхожу к кровати и начинаю обзор. Прикасаясь к его кожи я как будто сама перенимаю ту частичку тепла, которая находится в нем. Такое впечатление складывается, что это колено горит, а я сама добровольно лезу туда и все больше затягиваюсь в этот ад, который там бурлит и угрожает сжечь нас обоих. Под предлогом, что нужно больше осмотреть все вокруг травмы, я прохожусь руками по другой части ноге, чтобы осознать то ли у меня галлюцинации, то ли действительно у него жар. Прощупывая каждую мышцу на ноге я понимаю и осознаю, что со мной все хорошо, хотя… Если считать хорошим то, что мне хочется еще больше прикасаться к этому человеку, как к чему-то запретному, но такого желанному и приятному.

— Ну что там? — Голос мужчины выводит меня из оцепенения с которым я на автомате щупала его ногу и делала вид, что что-то там делаю нужным.

— Все хорошо. Просто оно начинает понемногу заживать, поэтому такие странные ощущения. — Отхожу на безопасное расстояние от кровати и вдыхаю такой нужен глоток воздуха в данную секунду.

— Понятно. Здесь есть еще одно. Это уже касается нашей с тобой договоренности. — Да, значит не все так просто… А правда ли что у него что-то там болело ли это просто повод меня сюда пригнать? Что-то мне подсказывает интуиция, что все-таки второй вариант ближе к правде.

— Ну-ка, давай уже вываливай, у меня нет времени на эти твои игры. — Грозно произношу, так как и в самом деле нужно продолжать работу, а если руководительница что-то заподозрит не ладное между мной и этим горе пациентом, то может быстро поломать все наши совместные планы. А мне это явно не к чему.

— Теперь тебя зовут Мила. Для меня, работников того телешоу и для моих родителей. — Произносит он все это так просто, как будто изменение имени за несколько секунд это совсем обычное дело и люди этим занимаются по несколько раз в день. — Кстати, под вечер придут сюда мои родители. Знакомиться с тобой, как с моей девушкой.

Я еще не отошла от того, что я теперь не Кира, а Мила, а мужчина добивает меня еще сильнее и посылает в нокдаун своим другим сюрпризом …

‌‌‍***

Возвращаемся в воспоминания Киры.

‌‌‍***

На следующий день Марина Федоровна снова не вышла на работу и осталась на больничном. Вообще я не удивилась данному факту, ведь обычно у женщины были определенные проблемы со здоровьем, а у кого их нет в таком возрасте и она берегла себя довольно серьезно. Если она чувствовала, что хотя бы немного не готова к труду, то оставалась дома и лечилась до конца, до победного так сказать. Поэтому на мои плечи легли и свои пациенты и ее тоже.