Унир тихо застонал, хватаясь за голову, а Хэлмираш без малейшей жалости наложил очередное плетение, добавляя последний штрих.

Миратель плакала. На последнем занятии у неё совсем не получалось овладеть заклинанием третьего порядка. Унир знал, что ей плохо даются высокоуровневые формулы, поэтому поспешил утешить подругу, обняв для поддержки и легко коснувшись её губ своими. Но не рассчитал время, во внутренний двор вышли с занятия ученики четвертого курса. Посчитав, что так будет лучше, Унир перевёл всё в шутку. А через полчаса получил вызов на магическую дуэль от взбешенного Нари, который стремился удавить безродного, что посмел прикоснуться к той, кого теперь глава рода должен был защищать и за чью честь отвечал.

Хэлмираш отменил заклинание, и парни отпрянули друг от друга, как будто обжёгшись. Потому что ни одни, ни другой не собирался ни с кем и никогда делиться той информацией, что вытащил из их сознания на обоюдное обозрение страж. Эльфы тяжело дышали, отводя глаза. Кончики острых ушей алели, создавая яркий контраст с бледными, как мел, лицами.

– В стойку! – скомандовал Хэлмираш, разводя руки и складывая магические формулы. Пусть собственные раны ещё не затянулись, но для того, чтобы преподать урок этим двоим, особой нагрузки не надо было.

– Нариэтель! Ты решил, что твой титул даёт право на самосуд?! Решил, что потребности рода выше правил Академии?! Не мог сначала открыть рот и нормально поговорить? – страж заставил свой голос греметь в головах учеников, сам же практически безостановочно атаковал их то огнём, то водой, заставляя метаться по небольшому полигону, вертясь как юла. Эльфы прыгали, пытались ставить щиты, падали, но ещё ухитрялись вставать и перемещаться. – Хочешь, чтобы твой титул что-то значил – вон! За ворота Академии! Там он будет иметь вес. Здесь ты – ученик! И твоя обязанность – подчиняться правилам! Здесь у тебя нет ни титула, ни рода, за который ты отвечаешь! Здесь отвечают за тебя! А ты несёшь ответственность перед Академией! Унир! Ты посчитал, что можешь воспользоваться провокацией и доказать своё превосходство, утерев нос высокорожденному? Решил, что раз вызов поступил от другого, то ты не будешь нести ответственность за свои действия?! Ты пренебрёг возможностью разрешить конфликт, а лишь поддержал его! И ни одни из вас, недоумков, не вспомнил, что вы – часть одной боевой тройки!

Хэлмираш двумя порывами ветра столкнул парней спинами и обрушил на них столп огня. Эльфы рефлекторно объединили силы, создавая общий щит, чтобы выдержать натиск.

– На поле боя у вас не будет ни титула, ни оправданий! Только вы сами и ваши товарищи. Боевая тройка – это больше, чем семья. Это ваша опора и надёжная поддержка, ваш заслон от смерти! – Хэлмираш потоком вбросил в головы эльфов свои обезличенные воспоминания о недавнем бое с культистами, когда щит гнулся под вражеской мощью, а рядом не было никого, кто мог бы поддержать. И вложил чужие эмоции, которые маги обычно испытывают в таком состоянии. Вкладывать свои смысла не имело, они не являлись нормальной человеческой реакцией. – В следующий раз думайте головой, а не задницей!

Страж опустил руки, и эльфы попадали на пол сломанными куклами. Они тяжело и шумно дышали, как рыбы, выброшенные на берег, от их местами подпалённой одежды шёл дым.

– Под паразитов на три месяца. И если ещё хоть где-то вас поймают на подобном, то вылетите отсюда быстрее собственного визга, никакие титулы или оправдания не спасут! – мрачно выговорил Хэлмираш и перенёсся к себе.

– Витар, проследи, чтобы эти полудурки доползли до целителей. Но завтра на тренировке не жалей, если будут работать неслаженно – размажь по полю тонким слоем. Понял?

– Понял, – глухо отозвался тренер. – И, Хэлмираш… спасибо.

– Отбой.

Страж прошёл в ванную, открыл холодную воду, сунул под неё ладони, сложенные горстью, набрал воды и плеснул на разгорячённое лицо. Поморщился – всё-таки рановато было так активно заклинания рассылать. Стянул куртку, задрал рубашку – раны снова открылись, придётся две повязки менять, а то потемнели от выступившей крови. Выдохнул, посмотрел на себя в кусок зеркала, что висел над раковиной – с гладкой поверхности на него смотрел уставший изуродованный шрамами мужчина с красными от выступившей крови глазами. Да, такие вторжения в чужое сознание не проходят бесследно, особенно для теоретика. Но страж нашёл то, что искал – причину не отчислять и не накладывать печать Патраса на эльфов – они не хотели убивать. Ни один, ни другой в действительности не хотели причинить серьёзный вред противнику. Нари хотел защитить подопечную, поставить Унира на место, показать, что никто не имеет права обидеть ту, что принадлежит роду Сандар, даже несмотря на недавнюю смерть старого главы рода. Унир так же пытался защитить и девушку, и себя. Надо будет переговорить с Арисой, чтобы думала, что делает. А то накрутила пацана, что он теперь с полоборота заводится. А Унира надо на практику отправлять подальше от дома, чем меньше он пересекается с отцом – тем лучше. И самооценка на месте, и нервы крепче. Да и полученные на дальней практике навыки на пользу пойдут.

Вытерев лицо, страж прошёл в кабинет, окинул взглядом кипу бумаг на столе. Потом перевёл взгляд на окно – там стояла уже глубокая ночь. Мысленно плюнув на свитки, страж вернулся в комнату, и вслед за рубашкой на стул полетели штаны – время перебинтовываться и спать. Всё равно мозг уже не способен усваивать прочитанное, а это чревато ошибками в работе.

Сидя за столом в кабинете, Хэлмираш посмотрел на сводку выхода за территорию Академии и с недоумением почесал обросший затылок. Мысленно отметил, что пора подстричься, и дотянулся до канала с Артуром:

– Арт, слушай, а чего это собака Вэйджера зачастила в город? Ей вообще кто-то разрешение на выход давал?

На том конце канала несколько секунд молчали, рыжий торопливо залазил в систему, чтобы понять, что именно так не понравилось начальству.

– Дак она давно гуляет, Хэл. Ещё с момента смены официального ответственного с Рейнгара на Хакета.

– Это я и без тебя вижу, спрашивал не об этом.

– Но у неё же запрета нет, – судя по голосу, Артур и сам был удивлен этим фактом. – Дориарх ей изначально блока на выход не заявлял, Рейнгар тоже.

– Ещё бы Вэйджер пошевелился, – выдохнул страж. – Он же её за хомячка держит.

– Да ладно тебе, Хэл, ну что плохого может сделать собака?

– Тебе перечислить?

Артур не нашёл, что ответить.

– Ладно, не к тебе вопрос. Отбой.

Страж, не откладывая в долгий ящик, запросил другой канал, старый аллар отозвался тут же.

– Глава Дориарх, почему на собаку Вэйджера не наложен запрет на выход из Академии? Мы готовы отвечать за все её действия в городе?

– В общем-то, да, она не должна чего-либо натворить за стенами Академии, – задумчиво проговорил глава. – Но я уточню этот момент. Если понадобятся какие-то изменения, то я тебе сообщу.

– Принял.

Хэлмираш покачал головой, но отбросил пока этот вопрос до получения всех данных. Учитывая, что, согласно отчёту системы, псина уже давно гуляет по городу, а заявлений от властей не поступало – то больших проблем она не приносит. Да и в самой Академии животина уже приличное время, а каких-то эпизодов, связанных с ней, нет. Можно сказать, наоборот, занимается общественно-полезными делами – разносит почту, помогает Лимраду, ведёт себя тихо. Поэтому страж и не стал сразу же вводить запрет на выход за территорию Академии, пусть уж глава Дориарх сам решает, здесь Хэлмирашу возразить было нечего. Только вот чем могла заниматься собака, целыми днями гуляя по городу, – а времени она там проводила очень даже много, согласно данным, – страж не представлял. Тут территории мало что ли?..

По итогу дня глава Дориарх связался с Хэлмирашем сам, сообщив, что причисляет собаку к хозяйственной собственности Академии и вешает соответствующую бирку на ошейник, подтверждая таким образом право на выход и защиту. Хэлмираш только вздохнул, но всё по тем же причинам не стал возражать – проблем собака не доставляла. По крайней мере, пока.