— А больше дороги нет, — ответил Леонид, — придется разверчиваться и ехать через эти придурков. Так что, сдавай назад.

— Я не хочу там ехать, — сказал Вадик.

— Боишься? — усмехнулся Леонид.

— А вы не боитесь?

— Нет.

— Тогда зачем так быстро уезжали?

— Не хотел человеческих жертв.

— А сейчас хотите?

— А выхода больше нет. Если они нападут, придется стрелять.

— А вы странный, — сказала Инна, когда машина, дав задний ход, вернулась к пустырям.

— Почему странный?

— Молодого человека не пожалели. Убили. А бомжей жалеете.

— Бомжи — несчастные люди. А тот, как вы выразились «молодой человек» бы мародером. Я с ним поступил по закону военного времени.

Найдя место, Дюмон развернул машину, проехал через арку во дворы. Через некоторое время добрался до того места, где бомжи жарили на костре собаку. Увидев машину, те опять закричали, стали громко улюлюкать, но, увидев высунутую в окно руку Леонида, держащую пистолет, напасть не решились.

Проехав дворы, они снова выехали на дорогу среди пустырей, но только другую. Она привела к грунтовой дороге, петляющей среди деревьев. Потом заводские постройки, мост через реку. Снова грунтовка, петляющая по лесополосе. Заброшенные частные домики. Забор. Какие-то заводы. И вот, наконец, они выехали на трассу.

— Уф! — вздохнул Вадик, — пронесло.

Все засмеялись.

Данила, Павел и Артем сидели в жаркой бане. Артем плеснул в печку воды, чтобы поддать жару.

— Хорошечно! — блаженно проговорил Данила.

Через некоторое время в предбаннике они пили самогон.

— Ты хороший человек, — сказал Данила Павлу, — но только я тебе сейчас буду критиковать. Смотри. Мы выбрали тебя в качестве мэра города. Дали тебе власть. Только вот ты пошел не тем путем. Зачем ты создал этот совет?

— А чем тебе не нравиться Совет Коммуны? — осторожно спросил Трубинин.

— Совет подразумевает власть народ. А мы, простой народ, не хотим власти. Мы хотим, чтобы пришел сильный лидер, и навел порядок! Ты меня поднимешь?! — Данила говорил довольно громко, почти кричал.

— Тише ты! — сказал ему Артем, — зачем орать то?

Данила зло посмотрел на него, и спросил:

— А ты что, метишь в Совет?

— Да меня не выберут, — отмахнулся тот.

— Нет, ты мне ответь! Не юли! Ты хочешь в Совет?

Данила стукнул кулаком по столу, да так, что один из стаканов подпрыгнул и упал на пол.

— Эй, мужики, — проговорил Павел, — вы чего?

— А ты тоже мне ответить, — Данила посмотрел на Павла, скривив губы в злорадно усмешке, — ты сильный лидер? Ты готов стать царем с железной волей? Ты готов разогнать совет и держать нашу деревню в стальном кулаке, чтобы был у нас, порядок, мать твою!

— Значит, ты захотел монархии, я тебя правильно понял? — уточнил Трубинин.

— Да, черт возьми!

— Только вот при царе ты будешь бесправным холопом.

— Ну, это смотря какой царь, — вмешался Артем, — вот в Таиланде, я слышал, был такой то ли царь, то ли король, забыл как зовут его. В общем, он сделал очень много хорошего для страны и жители почитают его чуть ли не как бога.

— Ну, это скорее исключение, чем правило. Обычно, если власть правителя ничем не огранена, он становится тираном. И поменять такого правителя можно только путем революции, которая влечет за собой много кровопролитий. Частично эту проблему может решить выборная демократия. Но и у нее есть свои недостатки.

— И какие же?

— Во-первых, демократия обходиться дороже, чем монархия. Да, за все надо платить, в том числе за возможность бескровной смены власти. Во-вторых, часто выборная демократия скатывается в псевдодемократию с жесткой вертикалью власти, где простые избирали, по сути, ничего не решают.

— И какой же выход?

— Не повторять тех же ошибок. Отныне и впредь не допускать централизованного управления с вертикалью власти. А поэтому, в управлении государством должны принимать все. Да, даже кухарка должна управлять страной.

— Ты как себя это представляешь? — спросил Данила, — ты вообще себя слышишь? Как кухарка может управлять государством? Она же в этом ничего не понимает!

— А это легко поправимо.

— Легко поправимо? — не понял Данила, — как ты исправишь тот факт, что простая кухарка не имеет навыков для управления государством?

— Очень просто, — улыбнулся Трубинин, — учиться, учиться и еще раз учиться, как завещал Великий Ленин!

— Да, я полностью с тобой согласен, — поддержал его Артем, — за это надо выпить, — и он разлил самогон.

— Я думаю, не стоит, нам завтра заступать на дежурство, — сбавил его пыл Данила, — Помнишь, мы теперь доблестная милиция.

— Ладно. По последней, и все.

Все выпили, закусили тушенкой. Сходили еще раз в парилку. Потом долго сидели в предбанники и отдыхали. Самогон, чтобы не было искушения, предусмотрительно убрали.

Вдруг кто-то постучался. Это оказался Геннадий.

— Товарищ Трубинин, приехала машина из Альметьевска — сообщил он, — но с ними какой-то странный субъект. Очень хочет вас видеть. Говорит, что дело срочное.

— Ладно, пусть заходит.

В предбанник зашел пожилой мужчина.

— Леонид Дмитриевич Тарасенко, — представился он.

— Ладно, Леонид. Присаживайтесь. Что у вас за срочное дело?

— Ваши друзья рассказали мне о ситуации в городе. И о складе, захваченном бандитами.

— Ну и….?

— Я бы на вашем месте не откладывал штурм. Пока они ни о чем не догадываются и не ожидают нападения, их можно застать врасплох. Но время работает против нас.

— Не так-то просто штурмовать здание, — проговорил Павел, — тут нужен план. Хороший план.

— Дай мне пару бойцов, — сказал Леонид, — мы сходим в разведку и что-нибудь придумаем.

— А у вас что, был опыт ведения боевых операций?

— Да, я воевал в Афганистане.

— Хорошо. Я дам бойцов.

Спустя некоторое время Леонид, Вадим и Клавдия вошли в подъезд пятиэтажного дома. Поднялись на последний этаж. Начали выбивать дверь в одной из квартир.

— Ты точно уверен, что тут никто не живет? — спросил Леонид у Вадима.

Вместо него ответила Клавдия:

— Все, кто жил в многоквартирных домах, либо перебрались в частный сектор, либо в панике свалили из города.

Дверь поддалась. Они ввалились в прихожую. В квартире, судя по обстановке, действительно никто не жил: затхлый запах, слой пыли на столе. Раскрытые и пустые шкафы.

Леонид подошел к окну. Некоторое время он молча смотрел в полевой бинокль.

— Что видно? — спросила Клавдия.

— Пока ничего.

Леонид пробежал взглядом этажи складского здания. Этажей было три. Все окна были зашторены, но в одном из них он увидел вооруженного автоматчика, который, выглядывая из-за занавески, внимательно наблюдал за дорогой, прилегающей к складу.

— Незаметно не подобраться, — констатировал бывший воин-афганец, — нас перестреляют еще при подступах к зданию.

— Может, ночью будем штурмовать? — предложил Вадим.

— Плохая идея. В темноте не видно, куда стрелять. Еще друг друга поубиваем.

Дальше они некоторое время молчали. Передавали друг другу бинокль, наблюдая по очереди. Один раз к зданию подъехал фургон. Двое автоматчиков по очереди вывели откуда людей со связанными руками и загнали в здание.

— Вот ублюдки! — воскликнула Клавдия, наблюдая все это.

Женщина отложила бинокль, взяла автомат и направилась к выходу.

— Эй, ты куда? — остановил ее Леонид.

— Я пошла надрать задницу этим гавнюкам, — ответила она.

— Стой. Один в поле не воин. Тебя просто расстреляют перед входом…. Послушай сначала мой план.

— Ну, давай, выкладывай свой план, — Клавдия отложила автомат и уселась на диван.

— Ты видела рядом со зданием склада деревянный барак?

— Да.

— Мы подожжем его. Бандиты выбегут на улицу. Тут-то мы их и перестреляем, как собак.