Эйнар старался в это непростое время обеспечить своих женщин всем необходимым, но это было непросто. Он делал всё возможное и даже чуточку больше, ничего не прося взамен. Видя перед собой Герду, благодарил Всевышнего за то, что она осталась и позволила любоваться ею каждый чёртов день.

— Герда, тебе что-нибудь нужно? — Он заглянул в спальню бывшей жены и застал её сидящей на бордовом пуфе с зажатой между губами сигаретой. Медленно выпуская едкий дым, отравляя воздух вокруг себя и неотрывно вглядываясь в портрет напротив, она будто ждала, что картина оживёт.

— Я не Герда, ты ошибся, — строго поправила она, даже не взглянув на хозяина дома.

— Ладно, а Густаво нуждается в чём-то?

— Привези мне пианино, — вдруг попросила она, резко меняя тон. Её словно осенило, и, кинув окурок в пепельницу, Герда обернулась к бывшему супругу. — У Ханса в квартире есть инструмент. Прошу, привези, иначе я сойду с ума, — когда женщина играла полюбившиеся пьесы, то чувствовала присутствие любимого рядом. Это придавало ей сил.

— Я всё сделаю, ты же знаешь, — Эйнар нашёл нужное время и обнял женщину в мужском одеянии. — Я немедленно привезу фортепиано, не беспокойся, — улыбнулся он и закрыл от удовольствия глаза: Герда снова в его руках. Как бы ему вновь хотелось оказаться в этом теле, таком совершенном и родном…

— Вегенер, если Эмилия увидит, как ты мурчишь от удовольствия, прикасаясь ко мне, то не придёт от этого восторг, — без эмоций произнесла она, даже не пытаясь высвободиться из объятий. Герда устала сопротивляться. Пускай ееобнимает, кто хочет, всё равно того, кого хочет обнять она, нет рядом. Женщина покосилась на сурового офицера Ханса Ацгила, и на глазах тут же навернулись слёзы. Что за проклятая сентиментальность! Пришлось прикрыть глаза, чтобы сдержаться и не выпустить рыдания наружу. С неё достаточно слабости.

— Да, ты права. Прости.

— Не у меня проси прощения, — Герда строго оглядела мужчину напротив, после чего вновь украдкой покосилась на портрет. — Просто привези мне это чёртово пианино.

— К вечеру оно будет у тебя, — Эйнар быстро спрятал руки в карманы, чтобы вновь не протянуть их к Герде, и в спешке вышел из спальни.

Женщина осела на пол от бессилия. Её мучала бессонница и тошнота по утрам, вечное недомогание и противная слабость. Когда же будет новый прилив энергии? Она так устала ждать и смотреть на то, как радуется Эмилия. Даже проходящая за их окнами война не омрачала настроения беременной девушки. Уже через четыре месяца стали проявляться признаки положения этой особы. Герда передёргивала от досады плечами, когда рассматривала её слегка округлившийся живот. «Сейчас не лучшее время для беременных!» — Ворчал внутренний голос художницы. Женщина часто скрывалась в своей комнате, чтобы не видеть довольную физиономию будущей матери, хотя та не оставляла попыток подружиться с ней, но безуспешно.

Когда к Герде приехала Улла, подруга из Дании, это стало глотком свежего воздуха. Балерина стала единственной, кто смог хоть немного избавить художницу от снедающей тоски. Совсем чуть-чуть, и на том спасибо.

— Эй, ты что с собой сделала? — Взволнованно спросила та, увидев перед собой изменившуюся подругу.

— И тебе привет,. Ничего такого. Заходи, — Герда открыла дверь перед Уллой, приглашая пройти в их уютное гнёздышко, где, кажется, могут жить все желающие. Балерина с радостью прошла внутрь, принимаясь всё разглядывать.

— Ты так и ходишь в мужском облике?

— Мне так хорошо. Я чувствую себя более уверенно и менее одиноко.

— Тебе нужна помощь, дорогая! Тебе нужно постараться разобраться в себе.

— Нет, больше не нужно, — сообщает Герда, уверенно расстегнув пуговицы на пиджаке и пройдя к бару, где взяла для себя бутылку крепкого виски и привычно быстро разлила по бокалам, после чего кинула в них по три кубика льда и медленно поднесла к губам. — Проклятый алкоголь, — поморщилась она от запаха и резко передумала пить, с самого начала зная, что почувствует тошноту.

— У меня есть знакомый женский врач, он из Германии, — проговорила Улла и заметила, как женщина вздрогнула от одного лишь упоминания о Германии. Она пристально посмотрела на художницу, пытаясь понять, почему Вегенер онемела при упоминании о немцах. — Профессор Варникрос часто приезжает в Париж и старается помочь людям, потерявшимся в себе. Он ещё во Франции, — балерина с такой печалью во взгляде смотрела на художницу, что та проглотила беззвучное «мне и так хорошо», молча кивая в знак согласия. Терять было больше нечего.

— Я отведу тебя на приём к нему? Герда, прошу, — взмолилась подруга, заглядывая в печальные глаза.

— Хорошо-хорошо, пошли к твоему замечательному профессору, — не удержавшись, съязвила художница и улыбнулась уголками губ. На большее не хватило сил.

— Я рада, что ты согласна, — удовлетворившись ответом, Улла взяла холодную руку в свою. Слишком бледное лицо с огромными синяками под глазами в полной мере демонстрировали не очень здоровый вид Герды.

***

Профессор не успел принять Герду, дела вынудили его срочно уехать в Дрезден, поэтому они смогли встретиться лишь через некоторое время. Женский врач встретил странную пациентку в небольшом ресторане на окраине Парижа. Там было спокойно, не было никакой суеты. Он сам позвонил мадам Вегенер и предложил встретиться в непринуждённой обстановке.

— Улла рассказывала мне о вас, и я прошу прощения, что не смог встретиться с вами раньше, — мужчина лет пятидесяти встал из-за столика и протянул Герде руку, слегка улыбнувшись её странному виду.

— Ничего страшного, я всё понимаю, — улыбнулась она в ответ, пожимая сильную, нежную, надёжную ладонь. Такую же, как у Ханса… — Она очень хотела прийти со мной, но гастроли, к сожалению, заставили её покинуть Францию.

— Да-да, прекрасная прима наверняка сейчас выступает в Риме, — подхватил Варникрос, отхлебнув остывший чёрный чай из чашки. — Вам заказать что-нибудь? — Герда тут же стала перебирать в голове всё, чего бы ей хотелось.

— Можно зелёный чай?

— Хорошо, — профессор жестом подозвал официанта и сделал заказ. Герда протяжно вздохнула, стараясь успокоиться.

— Что с вами происходит? — мужчина мгновенно принял серьёзный вид и принялся внимательно слушать рассказ необычной женщины.

— Думаю, что я мужчина, — это всё, что она могла сказать, потому что недостаточно хорошо знала этого человека, чтобы сразу же всё выдать.

— Чем вызвано ваше утверждение? Вы замужем?

— Была замужем.

— Простите, но развод ведь не является поводом думать, что вы не женщина.

— Всё в прошлом, — она горько улыбнулась, опуская взгляд на кружку чая перед собой. Официант незаметно для неё поставил на столик ароматный напиток. И когда он только успел?

— Вы понимаете, что говорите о смене личности? Может, дело совсем не в том, что вы ощущаете себя мужчиной? — Герда взглянула на мужчину, не зная, к чему тот клонит, и промолчала.

— Я с удовольствием вам помогу, — добавил врач, слегка прикасаясь к женской руке. — Всё дело в том, что вы не ощущаете себя женщиной? Ведь так? — Он выдохнул, видя перед собой совершенно потерянного человека. Опыт позволял ему делать определённые выводы.

— Да, абсолютно… — Герда удивлённо вздёрнула подбородок, и её брови невольно сошлись.

— Когда у вас в последний раз была менструация? — Задал он деликатный вопрос. Такие вопросы являются частью его работы. Художница сглотнула и вспомнила о женских днях, которые уже успела позабыть. Их отсутствие она списывала на стресс и присутствие Густаво. Герда машинально положила руку на живот, а Варникрос улыбнулся поведению женщины, её испугу и непониманию.

— Четыре месяца назад, — прошептала она по слогам, точно зная, когда уехал Ханс. Она не могла ошибиться.

— Если вы приедете ко мне на осмотр, то я отвечу на все вопросы о вашем здоровье, изменениях и выпишу витамины, — по-доброму усмехнулся он, отмечая слишком бледный вид женщины. Выглядела ли она счастливой? В карих глазах он видел стоявшие слёзы, которые мгновенно скатились по щекам.