- У меня тут что - проходной двор?
- А были сомнения?
Тигр скрипнул зубами.
- Убью, зараза!
- Как вы с невестой похожи, - невинно заметил Митя, вежливо убирая ноги со стола. - Она меня тоже постоянно убить обещает.
- С невестой?
Нет, ну так над Тигром еще никто не издевался.
- Письмецо пожалуйте прочитать, - Митя протянул Тигру два конверта. - Надеюсь, оцените по достоинству.
Тигр кивнул.
Два письма.
Одно запечатано печатью, известной каждому в Русине. Белый воск, падающий сокол.
Второе - та же печать плюс личный перстень Валежного. Тигр подумал, и начал с первого. Яна оказалась краткой.
Мой милый друг!
Понимаю, что так не делается, но рискну.
Я хочу сделать вам предложение руки и сердца. Моих. А заодно и моего приданого. Мои люди в курсе дела и не возражают.
Свадьбу предлагаю сыграть в Звенигороде, когда я туда приеду.
Человек, который доставит вам это письмо, достоин моего уважения. Но доверять до конца ему не советую. Его склонность к шуткам может сыграть дурную шутку с ним самим.
В качестве свадебного подарка хочу получить от вас ваше кольцо - то, которое я уже примеряла. Вы же получите мой перстень. Условия вам изложит мой друг.
С любовью.
Яна.
Тигр плюнул на этикеты и сам уселся на стол. Потер лоб.
М-да...
Все у них, не как у людей. Но...
- Она - всерьез?
- Ей понравились ваши последние покупки, - коротко ответил Митя. - Она оценила.
- И это... все?
- Не все. Она просила передать на словах, что любит, но это не главная причина ее решения. Она одна не поднимет ношу, которую ей передал отец. Возможно, с вами...
- Да и я сомневаюсь.
- Вот-вот. Все сомневаются, но выхода нет. Придется как-то действовать, - поддел Митя. Удостоился негодующего взгляда, и махнул рукой. - Больше она ничего не сказала. Обещала все остальное при встрече.
Тигр тяжко вздохнул и распечатал второе письмо.
Валежный был краток.
Жом Тигр!
Не стану лгать, мне не нравится решение ее императорского величества. Но я принимаю его, как единственно возможное в данной ситуации. Не хочу лить русинскую кровь.
Зато обещаю, что буду следить за вами. И не допущу подлости и предательства.
Среди моих людей не все согласны с Ее выбором. Но я разберусь с этим. Все наши предложения остаются в силе. Решать, кто из ваших соратников чего стоит, вы будете сами.
А.А. Валежный.
- Слов у меня нет, - почти пожаловался Тигр.
- У меня их тоже не было, - порадовал его в ответ Митя. - Не сомневайтесь, жом, визгу будет до колокольни.
На визг Тигру было плевать.
- Своих я проконтролирую. Насколько смогу. А вот люди Валежного...
- Если вы проживете в предложенном статусе хотя бы год - уже чудо будет, - хмыкнул Митя. - Слишком уж шикарная добыча.
Тигр скрипнул зубами.
Яну?!
Не отдаст!
А Русину тем более!
- Ты сюда только за этим пожаловал?
- А что?
- Если я тебя решу отослать обратно?
- Не уеду. Но полагаю, буду полезен в Звенигороде. Авось, узнаю, куда идет взрывчатка. На какие-такие цели?
- Узнавай, - согласился Тигр.
В дверь постучали.
- Кто там?
- Жом Тигр, жом Пламенный просил вас спуститься в тюрьму.
- Что, уже? - удивился Митя. - Вот чутье у человека...
Тигр показал ему кулак.
- Минуту.
Минута была потрачена на то, чтобы чиркнуть спичкой и тщательно спалить в пепельнице оба письма. Потом еще растереть пепел и выкинуть его в камин.
А вот теперь можно и идти.
Ромашкин?
Как влез, так пусть и выбирается! Не хватало еще с ним возиться!
***
Когда в камеру к генералу Алексееву заявился сам Пламенный, Илья даже голову не повернул в его сторону. Только на пол сплюнул.
Пламенного это не огорчило.
- Сидите-сидите, молодой человек. Не вставайте, сделайте одолжение. Илья, как же вам не стыдно врать людям?
- Пошел ты...
- Да я бы пошел. Не жалко. Но императрицу вы так за что оболгали?
Илья, который был в курсе раунда 'Никон - Анна', ехидно рассмеялся. Он был не в курсе, что с врагами нельзя разговаривать.
Вообще нельзя. Никак.
Ни слова, ни жеста, ни звука - молчи. Не можешь молчать, так матерись, песни пой... да хоть что делай! Но не разговаривай с врагом! Иначе рано или поздно все выдашь. Враги ведь не обязательно идиоты...
Пламенный идиотом точно не был. Слово за словом он вытягивал из Алексеева историю его отношений с Анной. И все больше удивлялся.
Вот то, что рассказывал Илья, никак не могло быть о той женщине, которая сопровождала Тигра.
Скромная? Застенчивая? Боящаяся своей тени?
И чудовище, которое перестреляло половину нападавших, а потом совратило одного из лидеров Освобождения?
Знаете, тут надо либо шляпу снять, либо трусы надеть. А вместе оно никак не получается.
Пламенный плюнул на все, вызвал Тигра, и мужчины вцепились в Илью вдвоем. Теперь уже удивлялся и Тигр.
Под конец, плюнув, он принялся выспрашивать у Ильи о приметах на теле Анны. О родинках, о шрамиках...
Ладно. Шрамов у ее величества не было. Но родинки были. Илья проговорился. Те самые, судя по лицу Тигра. Но концы с концами решительно не вязались.
Расспросы продолжались больше четырех часов. Потом освобожденцы камеру покинули, а Илья остался. Уселся на одеяло в углу, обхватил голову руками.
Дураком он не был. И...
И взгляды Тигра тоже отлично заметил. И вопросы у него были... такие... он - ревновал? Анна что - с ЭТИМ!? Но такого просто не могло быть!
Потому что никогда не могло быть, вот и все!
Его хрупкая, нежная, любимая девочка не могла делить постель с освобожденцами. Не могла стрелять, словно снайпер. Не могла ругаться. Не могла... предать его. Бросить - не могла.
Или - могла?
Или - это НЕ ЕГО девочка?
Илья застонал. Вопросы просто взрывали измученный разум генерала. Может ли быть на месте Анны... кто-то другой? К примеру, незаконная дочь Петера? Или кузина, племянница... да мало ли бастардов наплодили Вороновы?
Теоретически - может.
Практически... Это нелогично! Невозможно, неправильно... ее бы опознали. Или это специально? Ради Русины?
Верить не хотелось. Думать не хотелось. Жить...
Жить тоже не хотелось. Но повеситься Алексееву не дали еще у Никона. Пришлось сидеть в камере и ждать - чего? Он и сам не знал.
Чего-то...
Маргоша?
Он и не вспомнил ни про жену, ни про ребенка. Словно и не было их...
***
- Тигр, ты сам уверен, что эта девка - императрица?
Тигр пожал плечами.
- Пламенный, я тебе что должен сказать? По морде сходство полное. По родинкам - тоже.
- Да, я заметил, как ты дергался.
Ну... дергался! И что?! Вообще бы Алексеева с радостью на части порвал! При одной мысли, что Илья... и его Яна!?
Тигру убивать хотелось! Всех!
Начать с Алексеева, закончить Пламенным! Чтобы рот не открывал, гад!
Яну?
А Яну отшлепать и запереть. И никому не показывать, пока... он что - рехнулся? И ему всерьез кажется идеальный вариант с босой, беременной женщиной и дома! На кухне?
Он подозревал, что готовить Яна не умеет. Но даже мысль, что вот он приходит, и его ждут... босой, беременной... и со сковородкой.
Или с револьвером.
Или...
Мысль бодренько дорисовывала варианты, опуская хозяина с небес на землю. Яна явно не согласится на такое. А вот описанная Ильей Анна согласилась бы с радостным визгом. Но это...
Это как описать блюдо, к примеру котлеты. Но они бывают из мяса, а бывают из тыквы. Вот, Илья описывал тыквенные котлеты. Рохлю и размазню.
А у его женщины характер был.
