И Анна еще раз поцеловала Киру в темную макушку.
***
Олеся жевала жвачку.
Кира раньше сама ее жевала, но сейчас...
Когда все это закончится, она даже кончиком пальца не притронется ни к одной жвачке. Пусть даже рядом стадо коров гулять будет! Она в нем будет - козой!
- Ну че, ты надумала?
Кира кивнула. Судорожно, неловко, но так даже лучше.
'Будь собой', - сказала ей Анна, когда провожала на эту встречу. - 'Не играй, просто будь собой, можешь бояться, смущаться, стесняться, храбриться, ругаться - все будет в строку. Не надо ничего изображать, так будет лучше'.
Микрофон под одеждой приятно согревал. Но все равно... а вдруг не сработает?
Вдруг не запишется?
Ну вообще... страшновато.
- Я сказала. Один раз я участвую в твоих делишках. А потом пойди нах...
Олеся прищурилась.
- Три раза.
- Пойдешь сразу. Не так дорого стоит твой компромат.
- Да неужели?
- Рябченко, мы это уже обговаривали. Можешь меня обвинять в чем хочешь. Все равно я не виновата. Ты эту брошь сперла, если поискать, так и улики найдутся.
- Не найдутся.
- То есть брошку действительно ты сперла. И небось, не первую?
- Мамахен уже шестерых девок уволила. Все жалуется, как сложно найти приличную прислугу.
- Лучше б она тебя к Витюше отправила, - не вытерпела Кира. - Вот ты стерва! Из-за него меня подставила? Да?!
Олеся злобно оскалилась.
- Ты сама виновата!
- В чем? В том, что красивее тебя?
- Ты!?
- Витя так и посчитал. Этого ты мне и простить не можешь, верно?
- Да пошла ты...
- Идти?
Олеся опомнилась.
- Так... хватит! Слушай сюда! Один раз ты отвезешь сумку по адресу, который я тебе скажу. Я тебе дам ее...
- А чего сама не отвезешь?
- Мать не одобряет. У меня есть сводный брат, я ему помогаю, а ей не нравится. Там в сумке ничего такого не будет, просто вещи.
Кира заколебалась.
- Дорогие, но вещи.
- А если ты что-то краденное туда подсунешь?
- Не подсуну.
- И ты точно от меня отвяжешься?
- Обещаю.
Кира изобразила сомнение, но в итоге согласилась. Один раз.
Олеся торжествовала. Поговорку про 'коготок увяз - всей птичке пропасть' она знала. Но не думала, что птичка может оказаться и птеродактилем.
Яна, Русина
- Сволочи! Простите, ваше...
- Тора Яна. Кто сволочи? - Яна смотрела в злые глаза тора Изюмского.
Сволочами традиционно оказались крестьяне. За что?
Да за картошку!
Изюмский, видите ли, проникся полезной новинкой. И хотел ее вводить в своем поместье.
Крестьяне новинкой не прониклись. И с картошкой постоянно приключались то беды, то проблемы, то горести. Вот не хотели сиволапые картошку осваивать - и хоть ты тресни!
Принудительно Изюмский ее посадил! Но как заставить людей ее полюбить?
Третий год уже бьется...
Вот и сейчас! На картофельное поле каким-то чудесным образом налетел свинячий десант. Результат?
Печален...
А уж как печален сам Изюмский...
Яна задумчиво кивнула. Да, картошка - спасение нации в голодный год. Те, кто прожил девяностые, с ней сжились и срослись. Ее и сажали, и копали, и от жука обрабатывали, и чего с ней только не делали. И урожая-то добивались отличного! С шести соток до двадцати мешков собирали, а то и побольше!*
*- лично видела. Прим. авт.
Сейчас, конечно, она нацию не спасет. Не то количество. Но внедрять-то надо...
Что там рассказывали мужики на кордоне?
Ага...
- Тор Николай, вы наоборот не пробовали?
- То есть? - насторожился Изюмский.
- Вы сейчас как действуете?
Ну как-как...
По-простому!
Раздали в каждую избу по мешку картошки (небольшому) приказали посадить и ухаживать, а если не прорастет... в двух словах - из-под палки.
- Сделайте наоборот.
- Тора Яна? - заинтересовался Изюмский.
Через десять минут он был осчастливлен новой идеей.
Картошку надо было объявить сугубо господским кушаньем. Мол, не хотите - не надо! Мне больше достанется! Всю выращенную картошку - только на господский стол. И чтобы никто ни клубня не уворовал. Следить и не пущать!
А еще слух пустить.
Что картошка-де влияет на мужскую силу. Вот как есть повышает... были стрелки на полшестого, а потом бац - и полдвенадцатого!
А потому перебьются сиволапые, картоху будем растить на экспорт.
Тор Изюмский задумался.
Просветлел, улыбнулся и пообещал попробовать. Яна тоже улыбнулась.
На многое она не рассчитывала. И не думала, что ее имя останется в истории. Но вдруг поможет? И будут люди есть картошку, и будут нахваливать, и детей меньше умрет от голода...
Осталось только вспомнить, откуда взялся колорадский жук.
И - не допустить диверсии.
Но картошка-то полбеды. А так Яне очень сильно требовался мудрый совет. Вэлрайо они выпотрошили до донышка. Сравнили его показания с показаниями Зарайского, по результату аферисту слегка досталось (и чего было так орать, всего-то пару пальцев сломали и те на левой руке?) и опять усадили обоих за писанину.
Пусть работают.
Но и сейчас уже были результаты.
Лионесс, конечно.
Борхум поучаствовал, но в основном, это была тактика Лионесса. Стравить между собой двоих противников и под шумок сожрать все сливочки.
В этот раз им не повезло. В кувшине с молоком оказался стрихнин, и Яна намерена была заставить Лионесс выхлебать все до дна. А за все хорошее!
Митя, хоть и скулил, и ругался, и требовал месяц отпуска (и отпускные, да!) но отправился обратно в Звенигород. К жому Тигру. Некоторые вещи тот должен был знать. Даже обязан.
Яна передала с ним достаточно личное письмо. И принялась обсуждать с генералом важную тему.
То есть - почему бы нет?
Пламенный женат. А вот Тигр... работать с ним можно, мужчина он крутой, конкретный, Русину удержит, Яна других таких не знает. Опять же... два враждующих лагеря соединятся и получат определенную легитимность.
И овцы будут целы, и волки сыты. И Лионессу вечная память. Кого-то же надо скушать?
Обязательно...
Валежный сначала схватился за голову, а потом пообещал подумать. Ему тоже Русина была важнее всяких там правил, приличий и требований этикета.
Социальные, мать их в рыбу, ритуалы?
А войну не хотите? Гражданскую?
Нет!?
Вот и Валежный готов был на все, чтобы ее остановить. И если уж императрица сама предлагает... грех не попользоваться! Надо только проработать все аспекты такого союза. Этим они занимались с Изюмским.
А Яна сейчас думала, что отписать в Лионесс, чтобы не расслаблялись, гады. И как бы так международного скандала не вызвать?
Не дипломат она. Ни разу, ни близко, ни рядом...
В ее понимании, дипломатия, это когда сначала ногой по почкам, потом вежливо спросить - сделаешь, а потом еще и пинка для скорости. А тут дело тонкое, международное...
Валежный?
Генерал, конечно, умничка, и прелесть, и вообще, на Валежного лично Яна готова была молиться и канонизировать его при жизни. Видела же, какую ношу он на себе тянет. Да, была б она жива... то есть осталась бы в живых, она бы сделала так, чтобы военные получали намного больше чинуш. Да и уважение к этой профессии прививала бы. Особо непонятливым - палкой поперек хребтины.
Но понятие о дипломатии у Валежного было примерно такое же.
Равняйсь, смирно и красить от забора до обеда. А сапоги надевать на свежую голову.
Армия. И это не в укор. Универсальный язык - язык насилия, понимают все. Но для него еще не пришло время. А потому... помогайте, тор Изюмский.
Я вам с картошкой, вы мне с Лионессом, вот и будем квиты. И что за жизнь такая?
Тот ли мир, этот ли, дворник ли ты, императрица ли...
Работать - все равно надо! А как не хочется! Лето на дворе, птички поют, а выбора все равно нет. Метлу в зубы и вперед. Разгребать проблемы.
